Но близнецы исчезли, словно сквозь землю провалились. «Что ж это такое? — думала Катя. — Кого ни хватишься, никого нету. Надо съесть сладкое, чтобы мозги заработали…». Ноги сами понесли ее в ресторан, где полчаса назад они втроем ели. Та же веселая официантка, что кормила близнецов малиной, и бровью не повела, увидев девочку, пришедшую завтракать второй раз.
— Что-то сладкое? Пирожное, крем-брюле, горячий шоколад?
— Горячий шоколад, — решила Катя. — И пирожное. Все равно зубы чистить…
Терраса ресторана была пуста; разумеется, никому не пришло в голову завтракать снаружи. Температура продолжала понижаться, и, если верить магам-предсказателям, к вечеру должна была доползти до минус пятнадцати. Девочка подышала на стекло и на запотевшем пятачке нарисовала знак вопроса. Где искать близнецов? Ведь влезут в какие-нибудь неприятности даже и не для вредности, а исключительно по живости характера!
Стекло очистилось, и там, на террасе, в темном углу, где лежала густая тень от высокой елки, она с удивлением увидела две фигуры. В одной Катя узнала ту самую горничную с овечьим лицом, другая стояла спиной. Ну, не пришлось долго соображать, чтобы понять, что необыкновенной красоты соболья шубка греет не кого-нибудь, а баронессу Камиллу Штакеншнейдер. Камиллу, вчера кричавшую на Катю в холле отеля… Вот только сейчас, судя по жестам, именно овечка-горничная повысила голос и шаг за шагом наступала на собеседницу. «О чем же они говорят? Ах, как жаль, что я не маг и не могу произнести магическую формулу, чтобы услышать разговор!». Катя закусила губу и впилась взглядом в двух женщин за стеклом, отчаянно желая, чтобы оно стало проницаемым для звука.
Внезапно прозрачная преграда пошла радужными разводами, и до нее донесся визгливый и неприятный голос:
— … Или ты думаешь, что шубу надела и за титул замуж выскочила, так можно долги не платить? Я тебе за брата все, все-о припомню! Это ты его с пути сбила, приучила к этой дряни…
Все поплыло у девочки перед глазами, последним усилием она схватилась за спинку стула, чтобы не упасть, но все-таки не смогла удержаться. Катя успела еще увидеть сияющий овал, из которого шагнула высокая худая женщина с коротко стрижеными седыми волосами и холодными голубыми глазами, и соскользнула наконец в темноту.
Сигнал коммуникатора прозвучал как всегда неожиданно и не вовремя. Алекс поскользнулся на обледенелой дорожке, ведущей от полуразрушенного шале вниз, к ограде отеля, шепотом помянул Темного и его приспешников и откопал в кармане аппарат. На экране он увидел непривычно серьезное и сосредоточенное лицо вечно развеселого Стаса, и сердце его рухнуло куда-то в пятки.
— Что… случилось? — выговорил он непослушными губами.
— Пап, все в порядке, в общем, но тебе лучше прийти поскорее, — он оглянулся на что-то за своей спиной, что Алексу видно не было, повернулся к отцу, и глаза его полыхнули восторгом. — Тут та-акое!..
От сердца отлегло — по крайней мере, все живы. К восторженному состоянию младшего из близнецов, периодически увлекающегося чем-нибудь до самозабвения, Верещагин за одиннадцать лет привык, и приводить ребенка в норму умел.
Все же лучше поторопиться, подумал он, и с удвоенной скоростью запрыгал по скользкой дорожке.
Дверь в Катин номер была открыта настежь, косяк подпирал Серж.
— О, пап! — сказал он радостно. — Это хорошо, что ты так быстро… Тут у нас интересно…
Алекс вошел в комнату и увидел сразу, одним взглядом всю картинку: Катя лежит в джинсах на неубранной постели; Стас валяется в привычной позе на полу с ногами, задранными на кресло, у стены бледная горничная с метелкой, зажатой в кулаке… От окна навстречу ему шагнула незнакомая женщина, чуть улыбнулась одними губами и сказала:
— Очевидно, вы и есть дядюшка этой юной леди? Мы вас тут очень ждали.
Баронесса Лавиния Редфилд, коммандер Службы магической безопасности Союза королевств, архимаг и декан кафедры боевой магии высшей магической Академии Лютеции, была собой недовольна.
«Старая ворона, ты отдыхать приехала, расслабиться! И снова нашла приключений на свою седую голову», думала она, делая шаг от окна к стремительно вошедшему в комнату мужчине. Тот посмотрел на девочку, лежащую на кровати, бросил взгляд на близнецов и повернулся к Лавинии.
Когда все, наконец, познакомились, госпожа Редфилд сказала:
— Итак, дорогой мистер Верещагин, у вашей племянницы проснулся магический дар. Это произошло рановато, обычно данное событие совпадает с моментом созревания, но, как я понимаю, к тому были причины. Надеюсь, Катрин о них нам расскажет.
— Были, — кивнула девочка и замолчала.
Левая бровь госпожи Редфилд приподнялась.
— Лаконично, — оценила она. — Но маловато. Поподробнее, пожалуйста.
Кате ужасно не хотелось рассказывать о попытке подслушивания чужого разговора. Некрасиво, невоспитанно, фу и вообще… неловко. От взгляда холодных голубых глаз она поежилась, но продолжала молчать.
— Хорошо, — вздохнула Лавиния. — Тебе нужно передохнуть и придти в себя, я понимаю. Поэтому давайте мы с вами, господин Верещагин, оставим юную леди отдыхать и переберемся в одну из гостиных, где и побеседуем.
Алекс оценил то, как лихо, без запинки, дама выговорила его сложную фамилию, отогнал мысль о чашке кофе или завтраке и бросил взгляд на часы. Надо же, с того момента, когда его разбудила сошедшая лавина, прошло всего три с небольшим часа, а ему казалось, уже к вечеру дело идет…
— Пойдемте, — ответил он, вставая. — Серж, свяжись с доктором Видоном в клинике и узнай, в какое время нужно приходит за госпожой Вишневской и требуется ли специальный транспорт. Если да, узнай, как его заказать. Я освобожусь…
— Думаю, получаса нам хватит, — ответила госпожа Редфилд.
— Значит, через полчаса. Катя, ты отдыхай пока. Вот какао тебе принесли, выпей обязательно.
— Я не люблю какао… — буркнула девочка, но послушно взяла чашку. Пахло из нее вкусно.
ГЛАВА 6
В коридоре госпожа Редфилд остановилась и посмотрела на Алекса:
— Вы курите?
— Да.
— Тогда пойдемте в сигарную комнату, там по утреннему времени никого быть не должно. А мне с трубкой всегда комфортнее думать.
В сигарной и в самом деле никого не было, кроме молодого человека, трудолюбиво полировавшего поверхность стеклянного стола. Увидев гостей отеля, тот моментально испарился.
Госпожа Редфилд уселась в глубокое кожаное кресло, достала из кармана трубку и начала набивать ее табаком. Алекс почесал в затылке и нажал на кнопку дисплея, позволяющего заказать что-то из бара.
— Как вы смотрите на чашку кофе? — спросил он у собеседницы.
— Лучше чай.
— А я, пожалуй, кофе, и еще и с келимасом. Как-то очень сегодня день насыщенный получился…
