— Лавиния, так вы сегодня пойдете на допрос мадам Даммартен? — спросила Барбара.
— И не только ее. Там было четверо, вот всех и будем… изучать. Кстати, никто не видел Буало? Нет новостей о нашем потерянце?
— Сейчас узнаю, — Алекс одним глотком допил кофе и встал из-за стола. — Вы будете здесь?
— Да, у меня еще минут двадцать есть, — кивнула Лавиния.
Верещагин быстро вышел из ресторана и приостановился, соображая, где же искать начальника службы безопасности отеля. Потом махнул рукой и пошел к кабинету директора: кто-кто, а Кристиан де Вир должен лучше всех знать, где находится его подчиненный. Мадам Фернье приветливо ему кивнула, и он вошел в кабинет.
Кристиан сидел за столом и, сдвинув на нос очки, просматривал в компьютере какие-то таблицы.
— Привет! — кивнул он, не отрываясь от работы. — Подожди минутку, я сейчас закончу.
Ожидая, Алекс подошел к окну, откуда был виден опустевший склон, замерший подъемник, черные елки на фоне голубого снега, вход в отель. Вот по дорожке подъехал экипаж, водитель распахнул дверцу…
— Я к тебе потом зайду! — крикнул Верещагин, вылетая за дверь.
Почти с той же скоростью, с какой мальчики покидали ресторан, он туда влетел и, задыхаясь, сказал Лавинии:
— Приехал Вангенер!
Женщина подняла на него глаза:
— Приехал? На лыжах?
— Нет, в экипаже. Я видел его у главного входа в отель.
— Значит, можно ждать, что минут через десять-пятнадцать он придет сюда, чтобы съесть свой любимый завтрак, яйца бенедикт. Вы Буало нашли?
Пытаясь отдышаться, Алекс только помотал головой. Госпожа Редфилд подозвала официанта и попросила его срочно найти главу службы безопасности. Молодой человек разумно не стал задавать вопроса, почему седая дама считает, что столь важная персона, как Мишель Буало немедленно явится на ее зов. И оказался прав — Мишель появился через пять минут.
— Доброе утро, — сказал он, проходя к столику. — Ну, раз уж я здесь, выпью чашку кофе.
— Выпейте, — с любезной улыбкой согласилась Лавиния. — А Алекс пока найдет по коммуникатору Карвера и пригласит его тоже составить нам компанию. Список действующих лиц пополнился вернувшимся из ниоткуда инженером.
Мельком Верещагин подумал, что так, должно быть, улыбается крокодил, обнаруживший жертву в пределах досягаемости челюстей. А руки его сами вытаскивали аппарат и нажимали на цифры.
Господин Вангенер и в самом деле появился в ресторане через пятнадцать минут после того, как был замечен у входа в отель. Сел за столик возле окна, кивнул приветливо всем знакомым и, повернувшись к официанту, сказал что-то.
— Хм, судя по тому, как удивился молодой человек, наш господин инженер заказал овсянку вместо любимой яичницы, — тихо проговорил Алекс.
— Был в моей практике такой случай… — столь же тихо ответила Лавиния. — Один антиквар ужинал каждый день, кроме понедельника, в маленьком ресторанчике на улице Рамбюто в Лютеции. И хозяин ресторана, и официантка знали, что во вторник господин Шеверни заказывает конфи из утки, а в четверг антрекот. Более того, за пятнадцать лет, что антиквар приходил в этот ресторанчик, они запомнили, что дважды в месяц этот человек покупает себе новую серую шляпу, а раз в неделю по понедельникам не приходит потому, что посещает заседания некоего клуба любителей старины. Но однажды именно в понедельник они с изумлением увидели на пороге ресторана господина Шеверни в коричневой шляпе. Более того, потертой коричневой шляпе с надорванной лентой!
Госпожа Редфилд замолчала, поскольку Вангенер допил кофе и встал.
— Алекс, догоните его и займите разговором на две-три минуты! — прошипела она, а сама уронила под стол коммуникатор и неловко наклонилась его достать.
Подскочил официант с помощью, Буало стал отодвигать стул, Лавиния, сколько могла, мешала обоим… Неловкая ситуация продлилась пару минут, тем временем Алекс подошел к инженеру и поздоровался:
— Доброе утро! Похоже, кататься нам сегодня не удастся?
— Да, погода действительно скверная, — сухо ответил тот.
— Скажите, господин Вангенер, моя племянница загорелась идеей проектирования экипажей, может она еще как-нибудь поговорить с вами? Понимаю, что вы на отдыхе…
— Ах, да, прелестная девочка в голубом платье… Ну, возможно, как-нибудь за ужином?… Хотя, на мой взгляд, из женщин получаются скверные конструкторы! Простите, мне пора.
Коротко поклонившись, он шагнул к двери, в этот момент ставшая чрезвычайно неуклюжей госпожа Редфилд налетела на него и извинилась, коснувшись руки.
Вангенер наконец воспользовался возможностью выйти из ресторана, а Лавиния скептически посмотрела на окружающих и сказала:
— На нем стоит высокого уровня защита от ментального проникновения, так что самый простой из путей для нас закрыт. Где же Карвер?… Ага, вот и он. Эдмонд, за вами — допрос Вангенера. Я прицепила к нему подслушивающее устройство, но его хватит на полчаса максимум, так что поспешите, хорошо? Не допрос, разумеется, опрос свидетеля! Будьте чрезвычайно вежливы и упирайте на то, что человек с техническим складом ума должен был зафиксировать больше, чем другие — что, кстати, соответствует действительности. Вопроса с нечищеными ботинками коснитесь мельком, просто поинтересуйтесь, за кем и какие привычки он успел заметить. В общем, разберетесь, идите! А мы будем слушать из соседней комнаты, там рядом кладовка горничной.
На дверной звонок инженер отозвался не сразу, и Карвер нажал на кнопку снова. Наконец из номера раздался раздраженный голос:
— Кто там?
— Городская стража, господин Вангенер, на одну минуту!
Молчание затянулось, и глава городской стражи уже прикидывал, что скажет ему директор «Эдена», если замок будет выломан, когда дверь распахнулась. Конструктор стоял на пороге, полностью одетый, и держал в руках куртку.
— Вообще-то я ухожу, — сказал он.
— Буквально пару минут, ваши свидетельские показания очень важны, нам необходима ваша помощь!..
Помолчав, Вангенер сделал шаг назад.
— Проходите.
В кладовке было, откровенно говоря, тесно и жарко. Алексу в спину упиралось какое-то неопознанное устройство для уборки, от стопки постельного белья сильно пахло цветочной отдушкой, Барбара, смущенно улыбаясь, пыталась отодвинуться, но все это было забыто, потому что Лавиния дотронулась пальцем до его правого уха, и там зазвучали голоса. Верещагин даже вздрогнул, когда, кажется, прямо у него в черепе откашлялся и начал говорить Карвер.
— Я попрошу вас припомнить ночь с двенадцатого на тринадцатое декабря, вы ведь тогда уже поселились в «Эден»?
— Да, — голос Вангенера был слышен так же хорошо.
— Мы пытаемся восстановить ход событий, и именно ваш взгляд может быть решающим! Вы же понимаете, ну, что существенного сможет рассказать нам госпожа Бонпьер? Она только о своей собачке и говорит!
