- Отлично, - мой ответ не заставил долго ждать. Я резко крутанула руль, машина вильнула вправо, прямо на пологую обочину. Раздался отчаянный визг шин, время настолько замедлилось, что практически остановилось, Хаммер пошел юзом, черные деревья, растущие недалеко от дороги стали приближаться с неумолимостью летящего экспресса. Два колеса оторвались от дороги, машина угрожающе накренилась, но потом вновь встала на все точки опоры. Через доли секунды, показавшиеся вечностью, Хаммер остановился как вкопанный. За автомобилем, если бы я обернулась, наверняка, виднелись угольно-черные следы свезенных покрышек.
Еще бы чуть-чуть и случилось что-то ужасное.
Отборный мат с вкраплениями иностранных слов добавил шума в какофонию звуков, сопровождающих экстренное торможение автомобиля.
Я понимала, что поступила опрометчиво, подвергая опасности себя и водителя, но он меня достал. Это была последняя капля в моей чаше терпения. Я девушка мягкая, можно сказать, иной раз нежная и воздушная, но когда меня доводят становлюсь полностью неуправляемой. У меня буквально сносит крышу и я могу сотворить то, от чего мне потом будет стыдно, но в конкретный момент времени рассуждать о целесообразности своего поступка не могла. А все благодаря коктейлю генов, доставшихся от родителей. С детства я прослыла несколько неуправляемой и своенравной. Я так не считала, но на чужой роток не накинешь платок.
Почему-то была уверена на сто процентов, что Вольф сможет совладать с ситуацией и не допустит опрокидывания автомобиля, спасет себя и меня, а потому поступила так, как поступила.
- Спасибо, что остановил машину, - выплюнула я сквозь сжатые зубы. Все же я слегка перетряхнула и чуть было не впечаталась лбом в приборную доску, но мастерство меченного меня спасло.- Счастливо оставаться.
Щелкнул отстегнутый ремень безопасности. Дверь была открыта нараспашку и я практически уже выскакивала из остановившегося автомобиля, как была схвачена за руку, резко развернута и буквально впечатана в сиденье автомобиля, так, что перехватило дыхание.
На меня смотрели багрово-красные глаза взбешенного демона в частичной трансформации, я разве что крыльев не видела, а так все наличествовало: и рога, и наросты по линии волос, и отросшие до невероятных размеров когти. Больше ничего заметить не успела. Взгляд невменяемого демона приковал к себе внимание похлеще кандалов.
- Ты! Ты!- рычал он, сжимая мои многострадальные плечи.
- Что я? - было ли мне страшно? Еще и как. Но разве я могла позволить какому-то меченному демону запугать себя чтобы ничего не возможно было вымолвить.
- Ты, маленькая мерзавка! - раскатистый голос заставил дрожать стекла в машине. Меня ощутимо поколачивала мелкая дрожь. Это выходил испуг, вызванный экстренным торможением. - Ты нас чуть не угрохала, - орал на меня взбешенный демон.
- Что ты дрейфишь? Демоны они живучие. Тебя ж фиг убьешь, - я старалась показать свою невозмутимость. Правда, у меня это плохо получалось, но Вольфа по-моему это не особо интересовало. Он продолжал меня вытряхивать, как заправский коврик.
- Малолетняя припадочная, тебя надо под замком держать, а не давать на свободе разгуливать. Ты же ходячее недоразумение,- громыхал во всю силу легких меченый.
Может быть в его словах и была крупица истины, но маленькая, просто крошечная, зато оскорблений целый воз. И они меня задели за живое. Да как он посмел меня так называть? Пусть на себя посмотрит.
- А у тебя комплекс неполноценности,- вот вряд ли бы он в противном случае сбежал бы из дому, ну или уехал. Я точно не помнила всю историю клана Расхи.
- Дуреха нестабильная, как мне до тебя донести смысл произошедшего? - мои зубы застучали друг о друга. Да сколько можно меня трясти? Последние мозги потеряются. Мама и так недовольна мною, а тут еще и отягощение в виде отсутствия умных мыслей. Мне же тогда, вообще, полный капут.
- Себе доноси, а меня не трогай. Ты мне не указ,- я бы еще ножкой топнула, если бы у меня была такая возможность.
- Я из тебя то дурь выбью, чтобы не повадно было,- принялся мне угрожать меченый. Тут у меня крышу то и снесло, а после долго вспоминала этот замечательный в своей неповторимости момент.
- Вот тебе. Фигушки, - и я со всей дури хватанула Вольфа за нос, совершенно не думая что творю. Мамочки! Кажется, кто-то меня будет убивать.
Демон взревел, чего и следовало ожидать. Когти впились в мою плоть, протыкая кожу и мягкие ткани. Настала моя очередь заорать благим матом. Хорошо, что хоть не начала вновь оборачиваться. Хотя, теперь вряд ли можно сказать что было бы лучше. Брызнула кровь. Красная и ароматная. Если кто от нее и балдеет, то точно не я. Мне стало дурно только от одного запаха. И я благополучно потеряла сознание, обмякнув в руках невменяемого демона, собирающегося, по всей видимости, меня съесть вместе с одеждой.
***
Очнулась я в незнакомом месте, на огромной кровати, бережно укрытая белоснежным покрывалом. Осмотрелась по сторонам. Огромная комната по периметру уставлена дорогой мебелью, которую не встретишь в обычном магазине. Тяжелые шторы закрывали большие, почти в пол, окна, практически не пропуская свет с улицы. Было трудно определить какое сейчас время дня или ночи. С легкостью можно было предположить любое время суток. Комната была погружена в полумрак. Лишь возле двери горели бра, даря неяркий свет. Как будто кто-то специально сделал так, чтобы я не испугалась при пробуждении. Невесомый налет казенности интерьера комнаты навевал на мысли о дорогом отеле. Там тоже было нечто подобное, необъяснимое простыми словами.
Я приподнялась на руках, желая сесть. С меня соскользнуло покрывало, оголяя обнаженную грудь. Кто-то снял с меня рубашку. Осмотрев себя с удивлением обнаружила забинтованные предплечья. Очаровательные в своей корявости бантики вызывали желание рассмеяться и подивиться безрукости их завязавших. Особой стеснительностью я не страдала, все же оборотень наполовину, да и в комнате никого не было, а потому никакой порывистости в моих действиях не наблюдалось. Я решила отыскать место для уединения и облегчения естественных потребностей.
Выскользнула из постельных объятий, собираясь закутаться в покрывало на манер тоги. Внизу я оказалась не менее раздетой, нежели вверху. Кажется, тот, кто оказывал мне первую медицинскую помощь решил что больная, то есть я, должна быть в таком же виде, как при своем появлении на свет.
Внезапно открылась дверь, но не входная, а та, что находилась сбоку от меня, и в проеме я увидела обнаженного до неприличия мужчину, замершего так же как и я.
Потекли томительные секунды ожидания. Я стояла и смотрела на Вольфа, а он смотрел на меня. Причем, ни он, ни я не говорили ни слова. Игра в гляделки была одной из моих любимых, в которой я зачастую выходила победителем. А тут тем более было дело принципа. Визжать и прятаться, на мой взгляд, было слишком поздно. Вот я и не визжала, предпочитая разглядывать своего нечаянного знакомого, по стечению обстоятельств являющегося братом моего почти что жениха. Осталось лишь соблюсти небольшие формальности по подписанию официальных бумаг и произнесению торжественных речей.
