Мысль эта неприятно кольнула, и Рэйнард тут же, будто отвечая на невысказанный вопрос, произнес:
— Я всегда останавливаюсь тут, когда приезжаю в Плеф. В этот раз его величество попросил меня занять дворцовые покои. На время отбора. Теперь я решил снова сюда перебраться и прислугу сменил полностью. Думаю, здесь нам будет удобнее.
Я пересекла гостиную, опустилась на диван, но сидеть не смогла. Не помню, когда я в последний раз так сильно нервничала. Быстро поднялась и отошла к окну — стоять все-таки было легче.
— Сменил прислугу? А как ты это объяснил?
— Никак, — светлейший невозмутимо пожал плечами. — Приказал и все.
Приказал…
Да уж, инквизитор, драхг и племянник короля имеет полное право ни перед кем не отчитываться.
— Тем более, отбор все равно уже закончился, — продолжал лорд, каким-то немыслимым образом оказываясь возле меня.
Вот только что стоял у двери, на другом конце комнаты, и раз — уже рядом.
— И… кто победил?
Не то, чтобы меня так уж это интересовало, просто от близости мужчины ноги стали ватными, а мысли в панике бросились в разные стороны.
— Никто.
Рэйнард сделал последний шаг и начал распутывать завязки моего плаща, который я так и не успела снять. Аккуратно, нарочито медленно. И вроде ничего особенного он не делал, а атмосфера в комнате сразу сгустилась, и у меня дыхание перехватило от какой-то особой интимности этого действия.
— После истории со Стилсом эрлы прервали визит и покинули Вагуа, — Рэйнард, словно и не замечал моего состояния. — Тхеирцы — своеобразный народ. Они считают, что предательство бросает тень не только на того, кто предал, но и на того, кого предали. Тем более, если это правитель. По их понятиям, он не имеет права ошибаться… Придется начинать переговоры сначала.
Накидка соскользнула с моих плеч, и мужчина, подхватив ее, бросил на стул. Не глядя. Все его внимание по-прежнему было сосредоточено на мне.
— Ты голодна?
— Нет.
— Желаешь отдохнуть? — длинные пальцы скользнули по моей щеке, подбородку, шее, обжигая прикосновением. — Скоро придет новая горничная. Она полностью в твоем распоряжении.
Отдых? О каком отдыхе может идти речь, когда я готова умереть от неизвестности? Немедленно. Прямо сейчас, на этом самом месте.
— Я выспалась, наелась, напилась, нагулялась и отдохнула, — упрямо тряхнула головой. — Скажи, что ты планируешь делать дальше?
— Ну, пока нам придется немного задержаться в Плефе. Надеюсь, на день-два, не больше.
— А потом? Что будет потом? Как ты собираешься поступить со мной? Чего хочешь?
Выговорила и замерла в ожидании ответа.
— Чего хочу? — переспросил Рэй. Снова потянулся ко мне, но в самый последний момент отдернул ладонь, будто обжегся. — Чтобы ты стала моей. Навсегда. Каждой мыслью, взглядом, жестом, улыбкой, каждым своим вздохом и стоном — моей. С того самого мгновения, как впервые поцеловал тебя во время венчания хочу именно этого.
— Это все чары… Притяжение пары, — я облизнула внезапно пересохшие губы.
Его откровенность сводила с ума. Пьянила, кружила голову.
— Притяжение? Может быть. Не знаю. Драгхи давно забыли, что это такое — влечение к истинной. Но в одном я уверен точно: имани — не просто какая-то там абстрактно предназначенная тебе пара, чувства к ней нельзя навязать извне, они рождаются в тебе самом. Обещанная — это женщина, которая созвучна с тобой, совпадает во всем. В эмоциях, мыслях, желаниях, стремлениях. Мы ведь с тобой очень похожи, Ни-ка. Ты никогда об этом не задумывалась?
Похожи?
Вспомнила, наши со светлейшим беседы. То, как мы бродили по кустам в поисках улик. Мне ни с кем еще не было так интересно.
Упрямый, азартный, настойчивый, ироничный, пытливый… Несносный.
А ведь мы, и правда, похожи.
— У нас говорят: найти свою вторую половину, — пробормотала вполголоса.
— Да, у людей тоже есть пары. Просто вы можете искать их всю жизнь, ошибаться, а то и вовсе пройти мимо. А драконы узнают свою женщину сразу. Я почувствовал тебя, едва коснувшись, там, в храме. И чувствовал потом за каждой новой маской, под каждой личиной, хотя дракон еще только просыпался. А теперь, когда он вошел в силу… Драконы большие собственники, знаешь ли. И тут я со своим зверем полностью солидарен. Нам обоим нужна ты. Полностью. Без остатка.
Он невесело усмехнулся. И все-таки коснулся моего лица еще раз. Погладил по волосам, плечу… Опустил руку.
— Мои желания очевидны. А вот чего хочешь ты, Ни-ка?
— Я? — вдохнула поглубже и решительно произнесла: — Я хочу учиться.
В невозможно-синих глазах отсветом далекого пожара мелькнуло удивление — огненная вспышка заставившая сердце с силой удариться о ребра. И я быстро заговорила, спеша закончить прежде, чем услышу «нет»:
— Знаю, по вашим традициям я — твоя жена, да и по законам королевств, как выяснилось, тоже, а у мужчин Атроса не принято давать женам свободу выбора. Их посылают учиться, только когда это выгодно. Семье. Роду. И женщины не смеют противиться. «Готова ли ты повиноваться супругу своему? Всецело и беспрекословно, с этого мгновения и до конца жизни?», — процитировала я с горечью. — У вас… драгхов все, наверное, еще строже. Но я из другого мира, и не смогу так жить. Задохнусь. Я у себя дома училась и здесь хочу того же. Учиться, заниматься делом, которое нравится.
— И кем же ты хочешь быть? — поинтересовался инквизитор. Улыбнулся, чуть заметно, уголком губ, рассматривая меня.
— А у меня есть выбор? Целителем, это мой второй дар. Я уже и школу нашла. Поступать собралась.
В комнате повисла тишина.
Секунда…
Другая…
А потом светлейший… рассмеялся. Не зло или насмешливо. Нет — мягко, тепло.
— Необычное желание. Не представляю, радоваться мне этому или огорчаться. Но в одном уверен точно: с тобой не соскучишься, — произнес он наконец. — Другая бы обязательно воспользовалась случаем: новый дом попросила. Побольше. Драгоценностей. Денег. А ты… Не устаю поражаться тому, какая удивительная имани мне досталась.
— Ну, не такая уж и удивительная, — фыркнула я. — Драгоценности мне тоже нравятся, как любой женщине, но учиться хочется больше. А денег у меня и своих достаточно. На полный курс обучения точно хватит, еще и останется. Я ради этого и работала.
— Еще и хозяйственная, состояние мужа вон как заботливо бережет. Сама задумала. Сама все спланировала. И заработала тоже сама. Я ж говорю, мы с тобой очень похожи, истинная моя.
Улыбка Рэйнарда стала шире. И в душе моей затеплилась почти угаснувшая надежда.
— Ты… согласен?
— А почему я должен противиться?
