— Можешь начинать, — улыбнулась я, разглядывая волка. — Но, предупреждая первый твой вопрос — нет, я не вернулась. В стае Джефферсона на несколько недель, по делам.
— Расскажешь, по каким таким делам, ты посетила наше захолустье?
— И не подумаю, — покачала головой. — Я слышала, Макклин теперь уважаемый альфа, а ты — не менее уважаемый член его стаи, каково оно?
Оборотень широко и радушно улыбнулся.
— Мне нравится. На самом деле, всем нравится. Да и, честно, Эм, Макклин всегда был нашим альфой. Конард — хороший мужик.
— Я надеюсь, у тебя хватает мозгов, чтобы не говорить ему об этом, — сделала очередной глоток колы.
Бармен заржал.
— Поверь, — проговорил он, отсмеявшись, — об этом у нас принято молчать.
— Не удивлена.
— Что у тебя нового, красавица? Парень, работа, как там в Эдмонтоне?
— Там свободно, Джеймс, — ответила, сделав очередной глоток. — И не надо ни под кого подстраиваться и ничему соответствовать. Это очень… расслабляет, — пожала плечами, вспомнив Ленни и ее подружек. Я не соврала тогда Марку, когда сказала, что мне не жаль. Случившееся в большом доме помогло мне вспомнить, что значит находиться в стае. Не могу сказать, что это были приятные воспоминания, скорее, наоборот.
— Так приезжай к нам, — мотнул Джеймс головой себе за спину, еще шире расплываясь в оскале. — У нас три голых четверга в месяц.
— Голые четверги? Ты смеешься надо мной, парень?
— Только если самую малость, чтобы ты лучше уловила суть. Кстати, как там Арт? Он что-то давно не заглядывал.
Я вцепилась в бутылку с газировкой с такой силой, что ногти мерзко заскребли по стеклу, постаралась удержать на губах норовящую предательски сползти улыбку. Как там Арт? Кто бы мне сказал, как там Арт. Мы говорили с ним по телефону чуть больше часа назад, и волк уверял меня, что все у него просто прекрасно, лучше не бывает, насколько, конечно, такое вообще возможно в его состоянии, но… Но я ни на секунду не поверила ни его преувеличенно жизнерадостному голосу, ни словам, ни заверениям.
Арт хреново. Это факт.
— Понятия не имею, — все-таки выдавила из себя. — Марк отправил его в Торонто по каким-то там супер важным делам.
— Надеюсь, он вернется до твоего отъезда, Эмили.
— А уж я-то как надеюсь, — пробормотала, прикрыв глаза, чтобы спрятать их выражение от всегда слишком проницательного бармена.
— У тебя, кстати, отличная тачка, красавица, — сменил вдруг Джеймс тему. Наверное, списал мое кривое выражение лица на разочарование из-за отсутствия Арта. По крайней мере, мне очень хотелось в это верить.
— А у тебя, кстати, отличный вкус, — хмыкнула, бросив еще один взгляд на часы.
— Так как насчет парня, Эм есть кто-то?
— Ты так настойчиво об этом спрашиваешь, неужели все-таки сменил лигу? — удивленно уставилась на Джеймса. В голубых глазах плясали смешинки. Он оперся подбородком о согнутые руки, подался своим огромным телом ко мне, тускло мерцали в свете ламп бусины на кожаном браслете.
— Какие у тебя интересные фантазии, Эм. Так что там с парнем?
— Работа меня кормит и трахает, зачем вплетать в идеальные отношения кого-то еще? — вернула ему ехидный взгляд. — А у тебя?
— Я слишком люблю свободу и не готов пока ни к чему серьезному. Да и парни сейчас пошли… — он выпятил нижнюю губу, закатил глаза к потолку. — Им совершенно плевать на мой богатый внутренний мир.
Я расхохоталась. Обожаю Джеймса. Его все обожают.
Я все еще смеялась, когда оборотень, бросив взгляд мне за спину, склонил вдруг голову.
— Луна, — поприветствовал он Крис, а я развернулась на барном стуле.
— Привет, Джеймс, — улыбнулась Кристин. — Привет, Эмили, — и волчица потянулась ко мне, чтобы обнять. Я скомкано ответила на приветствие и постаралась побыстрее выпутаться из тонких рук. Ну его к черту. Мне совершенно не улыбалось проводить внеплановый сеанс психоанализа.
Кристин прошла за стойку, включила кофе машину, а уже через пятнадцать минут мы сидели в кабинете Макклина.
— Я действительно рада тебя видеть, — заговорила волчица, садясь на диван. Кожаная обивка тихо скрипнула, свет, пробивающийся сквозь опущенные жалюзи, бросил тени на загорелое лицо, пряча от меня выражение глаз.
— Как это ни странно, но я тоже, — я поставила бутылку с остатками колы на стол, опустилась в кресло.
— Есть новости?
— Нет, — покачала головой, скривившись. — Я не знаю, что с ним. Все самое вероятное уже исключила.
— А невероятное? — Крис хмурилась, не прикасалась к собственному кофе, смотрела на меня. И от этого взгляда было неуютно.
Арт говорил, что Хэнсон училась, что стала гораздо сильнее, чем была. Кто его знает, может теперь она может считать меня и не прикасаясь.
— А невероятное требует больше времени, — я отвела от волчицы взгляд, принялась рассматривать одинаковые корешки папок в шкафу за ее спиной, постер на стене, саму стену. — Марк сказал, что ты пробовала пробраться в мозги к Колдеру, но у тебя ничего не вышло.
— Да. Он закрылся, — вздохнула девушка, откидываясь на спинку дивана. — Не знаю, как, но закрылся. Будто глухая стена.
— А до этого?
Ну же, Кристин, дай мне хоть что-то. Хоть намек, чтобы я могла понять, в каком направлении мне двигаться.
— До этого… — волчица закусила губу, побарабанила пальцами по чашке, словно собиралась с мыслями. — Ты знаешь, что случилось с ним и его отцом, когда Колдер был маленьким?
— Знаю только, что отец погиб.
— Их похитили. Держали где-то несколько месяцев, прежде чем Артуру удалось сбежать. Он совершенно ничего не помнит о том, что с ним делали, что делали с его отцом. Но не надо много мозгов, чтобы понять, что именно из-за этого Арт не мог обращаться так долго.
— Сейчас его волк свободен. Он сильный и здоровый, — качнула я головой. — И готов выбраться наружу, но…
— Но?.. — Крис встрепенулась, снова села подаваясь ко мне.
— Но его что-то сдерживает. Обращение проходит не так, как обычно, понимаешь? Не те процессы.
— Не понимаю, — покачала головой девушка.
Я поднялась на ноги, заходила по комнате, стараясь подобрать слова. Подобрать их так, чтобы не заставить волчицу нервничать еще больше.
— В начале все происходит, как обычно, как у тебя или меня. Как у любого оборотня: активизируются определенные участки мозга, гормоны. Все как надо, а… — я замолчала, остановилась напротив окна. Перед глазами все еще стояли пробирки с кровью Арта. — А потом все резко меняется. Другие гормоны, другие участки мозга. Организм Колдера будто… будто в нем что-то сидит и не дает зверю свободу, мешает. В нем… Я не знаю, — покачала головой. — Это не похоже на инфекцию, на вирус, на что-то знакомое. У него не то что запах, у него даже кровь меняется, Крис.
