Но, на улице никого не было.
Ну да, а кого ты ожидала там увидеть? Стайных с вилами и криками «сжечь ведьму»?
— Страшно заинтригован, — вернул меня к реальности голос бармена.
— Скажи, — я отпустила край шторы, кляня себя и гормоны за паранойю, — твое предложение перебраться к вам еще в силе?
— Эмили…
— Только давай сегодня обойдемся без вопросов, окей? Просто да или нет? Макклин не будет против?
— С ума сошла? Да он надует лужу на радостях…
Представить Макклина, «дующего на радостях лужу», все равно что представить мою мать в драных джинсах верхом на байке.
— …на пороге дома Джефферсона, — закончил свою мысль Джеймс, и я против воли, но улыбнулась, выдавив из себя короткий смешок. — Так когда тебя ждать? Можешь поселиться у меня, если хочешь, — скорость, с которой этот волк выплевывал слова и перескакивал с мысли на мысль, всегда поржала.
— Возможно, завтра. Мне надо утрясти еще пару вопросов. Во сколько у тебя заканчивается смена?
— Детка, мы открыты до семи утра, — в голосе Джеймса звучала улыбка, тон мог соперничать с тоном лучшего зазывалы на Янг Стрит.
— Я позвоню раньше, Джеймс. И спасибо тебе.
— Тебе спасибо. Ты сделала мой вечер, Эм, — пророкотал волк и повесил трубку. А я облегченно выдохнула. Это оказалось не так страшно.
Так, минус один, еще два.
Я снова открыла телефонную книгу в поисках нужного номера, все еще не в силах заставить себя отойти от окна.
Он должен был там быть, просто обязан. Я не могла не записать.
Джереми, точно! Я так и знала, что его зовут Джереми!
Давай, мальчик-на-побегушках, бери трубку.
Сонный голос раздался в динамике после седьмого гудка. Я удовлетворенно улыбнулась и коротко объяснила, что адрес, по которому лаборант должен прибыть, немного поменялся, плюс попросила парня заехать в городскую больницу и выяснить, как у них обстоят дела со стерильными боксами и свободными местами. Волк оказался смышленым: много вопросов не задавал, проснулся быстро, соображал четко.
Спасибо тебе, Господи, за маленькие радости. Точнее, спасибо тебе, Филипп Фэллон, за умного лаборанта.
Все время нашего с парнем разговора я то отгибала, то опускала долбанный край шторы, всматриваясь и всматриваясь в темноту за окном. Будто нарочно звала к себе чудищ из чащи, в моем случае — стайных с вилами.
Может, это чувство вины?
Я отдернула руку, снова потянувшуюся к занавеске, и повернулась спиной к окну. Несколько раз глубоко вдохнула прежде, чем начать последний разговор в сегодняшнем списке.
Последний, но обещающий быть самым долгим и занудным, с фразами из серии: «Я тебя предупреждал».
А, да гори оно все синим пламенем!
Я нажала единицу на быстром дозвоне.
Гудки пришлось слушать с минуту. Длинные, ровные, обычные, но от чего-то невероятно раздражающие сегодня. Они, будто часы, отсчитывали время…
Наконец-то раздался щелчок.
— Как ты, принцесса? — тут же без предисловий и приветствий. Тон немного напряженный, а волк на другом конце — явно уставший.
— Терпимо, — пожала плечами, стараясь, чтобы мой голос звучал соответственно словам. — Хочу узнать, как вы там?
В трубке послышалось какое-то шуршание, скрип, шаги. Гулкие шаги по длинному коридору со светлыми стенами и холодным светом дневных ламп. Он, наверняка, в центре.
— Мы… держимся, — наконец-то произнес мужчина, послышался щелчок, на этот раз закрываемой двери. — Работа практически полностью встала. Стеф и Брайан полностью переведены на седативные, почти постоянно спят. Центр держит осаду.
— Осаду? Ты шутишь?
— Ничуть. Сегодня с утра у себя в квартире найден убитым доктор Шепард.
Шепард… Я нахмурилась, стараясь вспомнить того, о ком говорил Дилан. Шепард…
— Погоди, — дернулась всем телом. — Но Шепард ведь физиотерапевт, какого…
— Там пока ничего не понятно, Эм. Возможно, его убийство никак не связано с тем, что происходит сейчас в центре. Шепард — заядлый, но неумелый игрок, как оказалось… Был…
— Ты же не веришь в такие совпадения, — пробормотала скорее для себя, чем для волка.
— Всякое бывает. Тут черте что творится, почти весь нижний состав в общежитии сидит, под охраной стражей.
— Но…
— Для них просто нет работы, — перебил меня оборотень, тяжело вздохнув. Снова послышалось какое-то шуршание. — Почти все работы остановлены, не только с нашими подсевшими.
— Черт, — выругалась громко. Настолько громко, что вздрогнула от своего же голоса.
— Ага. Так что хорошо, что ты сейчас не здесь, а в своей стае. У нас ящики ломятся от количества угроз и подобного дерьма.
— Если это Лиша, то они явно зарвались.
— Мы не уверены, Эм, — прозвучал ответ. Слишком нетипичный для Дилана. — В любом случае, как я уже сказал, тебе лучше оставаться в стае. Как дела с твоим другом?
— Я именно поэтому и звоню, но…
— Что «но», — поторопил оборотень, когда ему надоело слушать мое дыхание.
— Уже ничего. Я просто…
— Ну же, Эм.
— С ним что-то непонятное, Лан. Что-то совсем непонятное. И я очень неуверена, что смогу выяснить, что именно, находясь здесь. Мне не хватает оборудования, свободных рук, возможно, знаний. Я хотела… Хотела узнать, можно ли привези его к нам.
— Мне жаль, Эмили, это будет…
— Бесполезно, в данной ситуации, — закончила вместо волка, наконец-то отойдя от окна и садясь на кровать.
— Мне правда жаль, — прозвучало так, будто Дилан винил в этом себя. Действительно винил, по-настоящему, по серьезному.
— Не бери в голову. Я все понимаю и справлюсь, — улыбнулась, попытавшись сделать так, чтобы хотя бы часть этой улыбки звучала в словах и интонации. — Скажи, ты сильно загружен? Найдется время, чтобы кое-что для меня найти?
— Совсем не загружен. Моих кроликов мы совсем перевели, работаю только с твоими, — волк коротко хохотнул. — Что нужно сделать?
— Мой друг… Его зовут Артур Колдер. Но Колдер — это фамилия тетки. Отец и мать Арта погибли. Мать — при родах. Отец — когда Арт был еще ребенком. Оба работали на совет. Мне надо понять, чем именно они занимались и что вообще про них известно.
— Зачем, Эм?
— Потому что я хватаюсь за любую соломинку, Лан, — призналась, опуская голову почти к коленям, закрывая глаза. — Смерть отца Артура была странной. То есть… Их похитили, держали несколько месяцев непонятно где и непонятно что с ними делали. Может, в прошлом Колдера я найду хотя бы намек на ответ.
