Элина слегка надутая: ревела, он даже испугался, что перегнул палку.
— Больно, что ли?
— Больно, — вздыхает.
— Больнее, чем уколы делать?
— Нет. Уколы больнее.
— Красиво?
— Ага.
— Чего тогда ревешь?
Запутал, отвлек — и о водопаде в холле салона напоминают только красные глаза и шмыгающий нос.
Черт, как же дети выматывают. Он с ней один вечер и уже чувствует, что совсем не готов становиться не то что отцом — даже отчимом, даже опекуном, даже… да никем не готов! Только о готовности его никто не спрашивает. Придется набивать шишки самому, как-то учиться. Может, и к лучшему, что с Вероникой все так вышло. Вряд ли он бы стал образцовым папашей.
Марина встречает их в гостиной.
— Где вы были?
— Ездили к Евгении.
— А…
— Она так захотела. Потом в магазин, у нее совсем нет теплых вещей, ночью уже минус.
Даже в полумраке видно, как девушка краснеет.
— Я… аванс еще не перечислили, из всех вещей она выросла…
— Забей. Артем принесет в комнату вещи, разложи. Уложи ее спать. Завтра сходи к соседям, там есть Анна, они с Женей дружили. Спроси, будет ли она брать Элину играть к себе, как обычно.
— Вы всегда раздаете приказы? — удивленно поднимает брови.
— Да, — отрезает Серебров. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи! — лопочет уже прикорнувшая на диване Эля.
Все изменилось, только непонятно, в лучшую ли сторону. Раньше он приходил домой и чувствовал себя так, словно ни единой живой души рядом нет. Сейчас в доме влюбленная Рита, которая то и дело сбегает на свидания со своим одноклассником, залетная Марина, живущая на два мира, Костя, оказывается, терзаемый виной, ребенок Элина, ждущая маму. Дурдом какой-то.
Зато этот дурдом выматывает, и Сергей отрубается практически мгновенно. Ловит себя на мысли, что до ужаса хочется увидеть во сне Кисточку, но ему вообще редко снятся сны, так что и в этот раз подсознание немилосердно. Только под утро его сон нарушает какое-то движение в комнате.
Приоткрыв один глаз, Серебров видит заспанную Элину.
— Ты что тут делаешь?
— Дядя Костя ругает тетю Марину, а в зале холодно.
— Иди сюда, ложись под одеяло и спи. Сейчас я дяде Косте вторую ногу оторву, — бурчит он себе под нос.
Пять утра! Пять! Какого хрена эти два идиота в пять утра поцапались и когда уже прекратят?
Их крики слышно даже с первого этажа, причем не только ему: на кухне уже гремит Рита. Поразмыслив, Сергей приходит к выводу, что спать уже не будет, так что стоит сперва провести разведку.
— Что с ними опять случилось? — спрашивает он у экономки.
Хмурится, потому что Рита роется в ящике с аптечкой.
— Марина Витальевна заболела ветрянкой, подхватила в школе от детей. А Константин Васильевич подхватил ветрянку от нее.
— Э-э-э… Костя не болел ветрянкой?
Черт, он даже не помнит, а еще считал себя хорошим братом до поры до времени.
— Видимо, нет.
— А как Марина умудрилась продержаться, работая в школе?
Рита только со вздохом пожимает плечами и продолжает искать лекарства.
— У Марины Витальевны ночью поднялась температура и полезла сыпь, а с утра и Константин Васильевич спустился с той же проблемой. Вот, ищу жаропонижающие. Как думаете, стоит вызвать врача?
— Я вызову. Ветрянка у взрослых — та еще тварь. А ругаются-то они чего? Не поделили зеленку?
— Константин Васильевич обвиняет Марину Витальевну в том, что она его заразила. А вообще они просто встретились в дурном настроении, с температурой и зудом.
— Понятно. Зеленка есть?
— Да, вот нашла.
— Давай сюда. Пойду разнимать.
Они стоят напротив друг друга в комнате Кисточки, довольно забавные. Волдырей еще не так много, в полумраке почти не видно. Зато голоса громкие.
— Значит так! Замолчали оба! Вы меня достали, господа, ораться на весь дом в пять утра — даже для меня слишком. Ребенка разбудили, из комнаты выперли…
— Эля! — ахает Марина и… несется в смежную комнату, где, естественно, никого не находит. Возвращается мрачная, с виноватым видом.
— Вот-вот. Поэтому я объявляю беспрецедентную акцию. Вот вам зеленка, на двоих, Рита сейчас найдет какой-нибудь парацетамол — и развлекайтесь. Две комнаты ваши, остальные закрою. Пока не научитесь вести себя по-человечески, будете тут сидеть, тем более, что в обязанности Риты не входят услуги сиделки, врача вам вызывать я передумал, так что раскрашивайте друг друга сами. Все ясно?
Костя молча и удивленно открывает рот.
— А если нам понадобится медицинская помощь?
— А вот визиточка, вызовите нашу скорую. Время прибытия минут десять, не больше. Все. Развлекайтесь, надоели. Рите помогать я запрещу, Элина едет со мной на работу, а выходить на улицу или шататься по дому, я надеюсь, вам мозгов не хватит.
— Я поеду домой, — тут же отзывается Марина.
— Щаз-з-з-з, — хмыкает Сергей. — Ты ходячее биооружие. У большинства людей, не переболевших ветрянкой, моя дорогая, нет знакомого с личной скорой.
— Но меня может отвезти ваш водитель…
— А он тоже ветрянкой не болел.
— Что, все?
— Да!
Сами виноваты, в последние недели он и так без настроения, а уж если вывести с утра… Как кошка с собакой, два взрослых человека. Ладно этот дурак, сычем сидел, но кто вообще выдал этой Марине диплом педагога?
Зато теперь научатся сосуществовать в одном пространстве. Или окончательно друг друга поубивают, Кисточкина подружка съедет в свою халупу, и Эля окончательно останется на нем.
— Этим не помогать, лекарства выдать и игнорировать, по дому бродить запрещать. Если будет хуже, звонить мне, если будет совсем фигово — в скорую. Ребенка я забираю, — отдает он указания для Риты.
Потом завтракает, принимает душ и собирается на работу. К счастью, будить и одевать Элину не приходится, это делает Рита. Ему и без того хватает новых впечатлений.
Можно нанять няню, можно найти для девочки какой-нибудь садик. Даже, наверное, нужно, дети должны общаться с ровесниками. Но хочется сначала хотя бы обрести определенность. Хочется, черт возьми, уже внятный прогноз на будущее.
— Так… мы не взяли с собой никаких игрушек. Ладно.
Он сажает Элину в переговорной, включает на проекторе мультики и, вроде, она остается довольна. Для нее это почти кинотеатр, а переговорку видно с его кресла, так что все в плюсе.
