Катарина инстинктивно провела рукой по волосам.
— Это связано с… моим… дедушкой? — заикаясь, спросила она.
— Его кровь в ваших венах.
— Вы знаете, что с ним произошло? — на глазах Катарины выступили слезы, которые она стремилась продышать, глубоко, рвано. Казалось, внутренняя пружина закручена до отказа и вот-вот сорвется, выпустив наружу истерический порыв.
— Он умер, вы же знаете, — холодно и с неохотой ответил сэр Карибальди. — Но уместнее в данной ситуации было бы интересоваться своей судьбой.
При этих словах дыхание Катарины перехватило. Она замерла, не в силах выговорить больше ни слова. Тяжкие догадки поразили ее сознание. Вспомнились слухи о Братстве и тайных обрядах. Безумно захотелось сбежать из замка без оглядки, но мисс Кабье осталась сидеть на месте.
— Вы совсем не притронулись к еде, — заметил хозяин замка. — Очень прошу вас, уважьте старания моего преданного повара.
Катарине показалось, что он не говорил, а все время приказывал. А она подчинялась, не зная, почему. Его власть казалась безграничной. И Катарина чувствовала себя маленькой пушинкой в руках сильного великана.
— Пожалуйста… — вдруг попросила она, прикладывая титанические усилия, чтобы говорить, — отправьте меня завтра в Белас. Клянусь, я никому и никогда не расскажу о вас и этом замке… И… спасибо за мазь…
Раскатистый смех эхом пронесся по всему обеденному залу, отражаясь от стен. Катарине почудилось, что смеялся сам Дьявол.
— Это, увы, невозможно, — произнес сэр Карибальди. — Вы пришли сюда, потому что должны были прийти. Иного варианта я и не мыслил. И останетесь здесь до положенного обряда…
Он снова внимательно посмотрел на Катарину, которую сотрясала мелкая холодная дрожь. Не в силах поверить в происходящее, она шумно отодвинула стул и рванула к двери. Она хотела убежать. Пусть даже во тьму бесконечного леса. Лишь бы больше не оставаться наедине с ним…
Неожиданная волна отбросила ее от двери. С трудом Катарина устояла на ногах. Девушка закричала, но на ее крик никто не пришел. Лишь сэр Карибальди спокойно поднялся со своего места. И, устремив на нее свой взгляд, приказал:
— Сядь и прими трапезу, Катарина, — в его словах прозвучала скрытая угроза или девушке так показалось в тот момент. Она не заметила, как хозяин дома назвал ее по имени. Да и как ей было заметить, когда сердце в груди колотилось так, что, казалось, готово было выпрыгнуть наружу.
Словно под гипнозом, Катарина прошла и села за стул, придерживаемый сэром Карибальди.
— Я с радостью покажу вам замок после ужина, — мягко проговорил он. — Уверен, особенно вам понравится моя библиотека. Древние фолианты я храню очень бережно. И мои книги полны столь интересующих вас легенд.
Катарина послушно кивнула головой. Мужские руки, легко сжимающие ее плечи, действовали магнетически. Он стоял за ее спиной, и, казалось, совершенно безразлично смотрел на арочный проем окна, где в темноте так яростно светились сапфировые глаза чудовищ…
ГЛАВА 8
Легкая золотая пыль кружила в воздухе замка, ровными дорожками шлейфа уцепившись за серебристые складки царственного подола гордо ступающей женщины. Нечаянно увидевший ее, непременно решил бы, что это хозяйка замка, сопровождаемая мужем, направляется в библиотеку. Может, выбрать роман для спокойного вечера? Или проверить готовность покоев? Да-да, если бы этот самый увидевший был обычным человеком…
Бледные прозрачные лица, красивые и изуродованные, безразлично выглядывали из-за плеча образа далекого предка Карибальди, изображенного талантливым и неизвестным художником на череде полотен. Одни лишь провожали мисс взглядом. Другие, гремя тяжелыми кандалами, шли следом и вздыхали. Третьи парили в воздухе, задевая белесыми, порой бесформенными телами тяжелые хрустальные люстры со свечами. Духи… Как долго они ее ждали…
Слишком уверенно она открыла резную дверь из черного дерева тука, чтобы знающие ее люди поверили, что она вполне в себе.
— Где она? — равнодушно спросила женщина у сопровождавшего ее мужчины.
— Прямо перед тобой, — коротко ответил он.
Быстрыми шагами женщина устремилась к возвышению, расположенному прямо посредине библиотеки, казалось, целиком состоявшей из книг. Под самый потолок устремлялись полки, будто подпираемые многочисленными лесенками, для удобства. Сколько историй и пособий. Сколько сказаний и древних текстов. Сколько накопленной мудрости, аккуратными руками собранной в одном маленьком зале.
Но женщину интересовала лишь одна единственная книга, расположенная на черной каменной стойке, напоминавшей небольшой столик, слегка наклоненный для удобства чтения.
Она подошла к стойке и, положив обе руки на пустые страницы книги, замерла, закрыв при этом глаза. Ее лицо выражало спокойную уверенность и лишь губы нервно подрагивали, будто произнося заклинания. Мужчина встал по левую от нее сторону и молча наблюдал за происходящем. Он ждал? Наверное. Но чего?
Вдруг женщина встрепенулась и, открыв глаза, испуганно посмотрела на мужчину. Совсем не так, как когда пришла в библиотеку. Взгляд был обычным, присущим мисс Кабье в те минуты, когда после перевода трудного и замысловатого текста, она вдруг осознавала что-то очень важное не только для нее одной и для профессора, а для всего человечества в целом.
— Вы отдадите меня им? — наконец, спросила она.
Мужчина смотрел на нее и молчал. В серых глазах проскользнуло сомнение. На гладком мужественном лице заходили желваки. Он спрятал руки за спиной, потому что холодные длинные пальцы до боли сжимали кольцо.
— Я не хочу… — на глазах Катарины выступили слезы отчаяния. — Я не могу… Пощадите…
Прочитанное ею в каком-то полусне острой иглой пронзило сознание. Она попала, словно бабочка в сеть к матерому пауку. И трепыхаться бесполезно, потому что белые липкие нити все сильнее опутывали ее хрупкое беззащитное тельце.
— До полного превращения осталось три дня, — выговорил он глухо. — Вы вполне успеете свыкнуться с ролью жертвы.
Его грудь под черной атласной тканью вздымалась. Глаза потемнели. Он протянул руку к лицу Катарины и осторожно скользнул указательным пальцем от ее мочки уха по шее.
— Вы не все прочли, мисс, — прошептал он ей на ухо, приблизившись вплотную. Другая его рука опустилась молодой женщине на талию, широкой ладонью легла на спину, прижимая к себе. Она же лишь затравленно смотрела в его глаза, не в силах пошевелиться. Он — хозяин. Он силен и красив. И как сжималось от его легких прикосновений что-то в груди, перехватывая дыхание. От странных и сладких мыслей кружилась голова. Как же мешал в тот момент стягивающий хрупкий женский бюст корсет, как ненавистно стало красивое платье… Катарине захотелось раздеться. Донага. Не оставив на себе абсолютно ничего.
— Еще успеется… — прошептал он, легко касаясь своими мягкими губами ее пылающих огнем губ, будто отвечая на ее мысли. Катарина приоткрыла рот, чтобы ответить на поцелуй, но мужчина отстранился. Он сжимал ее в объятьях, проводя сильными пальцами по позвоночнику и до шеи, волнуя. И почему-то он медлил.
