— Ты много берешь на себя. Тебе не кажется? — лустар довольно потянулся, а затем медленно подошел и сел рядом с демоном. — Есть лишь одно правильное решение, и ты его знаешь.
— Нет, — твердо ответил Харон. — Пока не узнаем, кому понадобился артефакт, Верховные не должны узнать об Алексе. Они не станут долго разбираться. Совет вмиг решит судьбу девушки, а Лука и его сообщники останутся безнаказанными.
— Тогда есть еще один вариант, — Тотум не особо верил, в то, что предлагал, как впрочем, и вовсю затею в целом, но… — Обратиться к жрецам.
Харон нахмурился.
Шаг рискованный, но… другого выхода, похоже, не было. Жрецы прямые исполнители Верховных. Ни один заговор и преступление не проходят мимо этих высших демонов. Если Белиал выслушает его, будет уже хорошо, а если нет…
когда-то их связывала если не дружба, то хорошие приятельские отношения. Тогда, на совете он дал понять, что не поверил информаторам, но не стал вмешиваться в ход решения Верховных. И Харон не винил его за это. Ситуация была крайне щекотливой…
— Это будет не просто, — соглашаясь, ответил демон. Он не видел другого пути. В любом случае рано или поздно Верховные все узнают и пока время на их стороне надо действовать.
Было тепло, сухо и… спокойно. Я медленно открыла глаза и улыбнулась. Харон сидел рядом. Кажется, он снова был чем-то озабочен, но сейчас думать об этом не хотелось. Похоже, я выспалась на несколько дней вперед.
Демон умело нанизал кусочки мяса на деревянные прутья, поднес их к костру, свежая мякоть зашипела, и до меня донесся приятный аромат. Во рту образовалась слюна, а желудок заурчал.
— Проснулась, — не поднимая на меня глаз, констатировал Харон.
— Тебя… долго не было.
— Не долго, — возразил демон.
— Ты обещал рассказать.
— Нет, — усмехнулся он и протянул мне готовое мясо. Боясь обжечься, я осторожно взяла прутик, но оказалось мякоть уже нужной, для того чтобы его можно было есть, температуры. Удивительно и приятно.
Не стесняясь, откусила от издававшего умопомрачительный аромат мяса кусок и от удовольствия даже прикрыла глаза. Наверное, я была дико голодной, потому-что подумала, что никогда не ела такой вкуснятины. — Я сказал, что отвечу на вопросы. Так… задавай их.
Харон готов был многое рассказать. Возможно, это тот единственный и долгожданный час, когда он хотел кому-то довериться. Но… не мог. Не смотря на обстоятельства и свое положение, демон оставался тем, кем являлся. Закон запрещал давать какую-либо информацию живому существу по своему желанию. Только, когда его спросят.
То, что заложено в крови нельзя искоренить. Так же как зародившееся чувство. Отравляющее и приносящее эйфорию, называемое всеми существами вселенной, любовью. Его нельзя убить, уничтожить или выкорчевать.
Оно способно умереть лишь тогда, когда сгинет в небытие один из его носителей и померкнет о нем память. И может родиться снова, если измотанная сущность успокоится и захочет вновь испытать пламя сжигаемой изнутри свечи.
Харон протянул мне флягу. Не спрашивая, что в ней я сделала глоток и про себя улыбнулась. А он знает, как угодить. Обалденное мясо и непередаваемого вкуса вино. Мне было плевать, что он, скорее всего, читал мои мысли и возможно действовал с какой-то своей целью.
Смотреть на пламя костра, чувствовать во рту терпкий аромат дурманящего напитка и поглощать сочное мясо, это именно то, что требовал сейчас мой изголодавшийся желудок и уставший от происходившего мозг.
— Ладно, — мясо было съедено, но с вином я пока не собиралась расставаться. — Значит, я жива. И каким это образом?
— Лука вырвал тебя из мира живых, не причиняя вреда. Лишь наложил видимость, будто ты мертва. Возможно, ты понадобилась потому — что смертные способны блокировать собой заключенную в книгу светлую энергию. Таким образом никто в аду не почувствует ни тебя, благодаря пологу, ни то, что кроется в манускрипте.
— Допустим. И… как тогда мне… вернуться в свой мир?
— С этим небольшая загвоздка. Такое решение могут принимать лишь Верховные. Лука действовал по чьей-то указке. Нам остается выяснить по чьей.
Я посмотрела на книгу и взяла ее в руки.
— Что же это за энергия такая, за которой все гоняются, — тихо задала вопрос толи себе толи Харону.
— Человеку сложно понять действие того, что он не видит, не может потрогать и ощутить. Что является частью его и так притягательно для обитателей ада. Светлая энергия наполняет силой тех, кто когда-то навсегда утратил доступ к ее источнику. Кто должен по крупицам собирать ее в срединных мирах и если удастся в мире людей.
— Зачем же Гермес Трисмегист создал такой артефакт? — этот вопрос я произнесла тихо и задумчиво.
— Что? — демон оказался прямо передо мной, схватил за руки и заглянул в глаза. Я почувствовала, как по запястьям поползли невидимые нити. — Повтори.
— Повторить, что? — даже растерялась от неожиданности. Синие глаза Харона моментально стали черными, а прокладывая дорожку все выше, тоненькие ниточки чего-то, почти доползли до моих плеч.
— Ты назвала имя.
— Гермес Трисмегист, — терпеть, пробирающихся к моей шее невидимые ручейки было больше невыносимо. Обжигающе, холодно и страшно. Я с силой вырвала руки и тут же все прекратилось. — Считается, это он создал манускрипт.
Вот так все просто. Стоило девушке назвать имя и… в Хароне вспыхнула ненависть. Угасшая, забытая, погребенная под пеплом времени. Кем бы он себя не называл, демон мог узнать его истинное имя из тысячи лживых. Внутренний зверь неистово зарычал, вспоминая боль утраты и потери.
В те времена он многое мог. Даже будучи сосланным в мир живых. За поганый язык и непокорность сам Светлый царь не стал терпеть его. Отправил прислуживать людским душам, но архангел и там нашел себе занятие. Ловко придумал. Поместить часть всемогущей энергии в "древнее писание".
В мире смертных ни одно трехмерное существо не смогло бы почувствовать ее. А люди… Они всегда были слишком слабы на астральном уровне, даже когда имели доступ к магии. Человеку не дано ощутить светлую энергию Верховных, на том уровне, на котором ее ощущали обитатели другой стороны вселенной.
Даже смешно. Алекса говорила, что в манускрипте описывается жизнь ада. Архангел искал пути отступления и просчитал разные варианты. Натравить, при случае, человеческую расу на "проклятого" сына Светлого царя, хороший вариант. Но только в том случае, если бы они могли до него добраться. А со временем человек не только не преуспел в этом, но и в конец потерял всякую возможность.
Он стал слабым. Перестал видеть дальше своих потребностей и прихоти. Жаждал наживы и богатства. Ослепленный, он принимал книгу, как нечто сокровенное. Способное открыть секреты существования тех, кто намного сильнее, но в итоге так ничего и не смог. И от бессилия теперь обращался за помощью к тем, над кем хотел иметь власть. Порой скуля, как последний бес и опускаясь до низости предательства близких.
