– Подожди секунду. Я хочу кое-что тебе сказать.
Голос ее отца был тихим, но какая-то срочность в нем заставила ее замолчать. Он слабо протянул руку, чтобы взять ладонь Беатрис. Она схватила ее обеими руками так отчаянно, что перстень-печатка Америки неловко врезалась в ладонь, но Беатрис не отпустила.
Она невольно вспомнила, как в последний раз стояла у больничной койки, как ее дедушка в последние минуты жизни напомнил ей, что Корона всегда должна идти на первом месте.
Нет, яростно подумала Беатрис. Ее отец не мог умереть. Это казалось настолько невозможным, настолько космически несправедливым, когда все они так отчаянно нуждались в нем. Ему было всего пятьдесят лет.
– Мне нужно, чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю, – сказал он ей, прежде чем новая волна кашля пронзила его грудь.
Беатрис отогнала слезы, которые грозили вот-вот пролиться.
– Перестань, папа. Ты не можешь так говорить. Я тебе не позволю.
На его губах мелькнул слабый намек на улыбку.
– Конечно, нет. У меня есть все намерения поправиться. Я просто… хотел сказать то, что все равно сейчас крутится у меня на уме.
Она знала, что извинения могут его расстроить. Они лишь напомнят отцу, что она сказала в его кабинете, чем и вызвала сердечный приступ. Но все же Беатрис рискнула.
– Папа, насчет прошлой ночи…
– Я так горжусь тобой, Беатрис. Ты невероятно умна и мудра не по годам. – Кажется, он ее не слышал. – Доверяй своему суждению: оно верное. Если кто-то попытается навязать тебе то, насчет чего у тебя плохое предчувствие, подумай еще раз. Не бойся обращаться за помощью к своим консультантам или членам семьи. Там так много гламура, так много помпы и условностей. Помни… – Его голос начал прерываться, но он выдавил последние несколько слов шепотом. – Помни, что они чтут твое положение, а не тебя саму.
Беатрис крепче прижалась к нему, как будто она могла удержать его здесь только силой воли.
– Папа, прости. Что до Тедди…
– Не бойтесь противостоять оппозиции. Тебе, молодой женщине, будет нелегко взяться за работу, про которую большинство мужчин подумают, что они могли бы добиться большего успеха. Используй свою энергию, свое упрямство и придерживайся своих убеждений. – Он говорил осторожно и медленно, каждое слово подчеркивалось хрипом или кашлем, но слова были четкими. У Беатрис было чувство, что он запомнил их. Пока лежал здесь, на больничной койке, собирая их по клочкам и обрывкам, в моменты, когда приходил в сознание.
– Папа… – сказала она слабым голосом.
– Это была величайшая честь в моей жизни помочь подготовить тебя к выполнению этой роли. Из тебя выйдет великолепная королева.
Беатрис прикусила губу, чтобы не заплакать.
– Я люблю тебя, папа.
– Я тоже тебя люблю, Беатрис, – тяжело сказал он. – Насчет Коннора… и Тедди…
Его голова откинулась назад на простыни, глаза закрылись, как будто необходимость бодрствовать отняла у него слишком много сил.
Беатрис испустила мучительный стон. Ему не нужно было заканчивать это предложение, она знала, что он имел в виду. Отец говорил ей, что надо отпустить Коннора, выйти за Тедди и жить дальше.
Она почувствовала, как какая-то ось провернулась глубоко внутри нее, когда ее человеческая часть замолчала, а та, что несла ответ перед Короной, вступила во владение.
– Ваше Королевское Высочество. – Доктор скрипнул дверью. – Думаю, пора дать королю отдохнуть.
– Я не… – Беатрис не хотела уходить, когда ее отец был в таком состоянии, когда он потратил столько энергии на эту речь. Ей казалось, что она искушает судьбу.
– Все в порядке, Беатрис. Я посижу с ним некоторое время. – Королева появилась в дверях. Она умылась и поправила макияж, явно пытаясь скрыть следы слез. – Почему бы тебе не выйти на улицу? Можешь взять с собой Сэм и Джеффа. Уверена, толпа будет рада тебя видеть. Многие из них прошли долгий путь, чтобы быть здесь.
Последнее, чего сейчас хотела Беатрис, – это прогулка, но ей не хватало силы отказаться.
– Хорошо. Мы скоро вернемся.
Она в последний раз сжала руку отца, а затем направилась к своим брату и сестре и Коннору.
Сэм и Джефф сразу согласились с ее планом.
– Хорошая идея, – тихо сказала Сэм, проводя рукой по волосам.
– Тедди. Ты пойдешь со мной, верно? – Голос Беатрис чуть не сломался, но она протянула руку жениху. – Это было бы хорошо для страны – увидеть нас вместе прямо сейчас.
Повисло напряженное молчание. Беатрис почувствовала вопросительный взгляд Тедди и обиду Саманты, когда они оба поняли значение ее слов.
Она не могла порвать помолвку с Тедди, не сейчас. Не после того, как угроза его бросить буквально отправила ее отца на тот свет.
Никто из них не произнес ни слова, когда они направились вниз к лифту, чтобы поприветствовать толпу.
Стоял солнечный полдень, небо над головой было цвета лазури и явно не вязалось с тем, что происходило в больничной палате наверху. Золотой свет лился на них, заставляя Беатрис пожалеть, что нельзя прикрыть глаза или надеть солнцезащитные очки. Она заставила себя поморгать, пока ее зрение не подстроилось.
Воздух был холодным и резким. Она глубоко вздохнула, словно за двоих, будто могла как-то дышать от имени своего отца. Затем повернулась к ожидающей толпе.
Беатрис не могла вспомнить, когда в последний раз принимала участие в столь тихой прогулке. Обычно они были праздничными, потому что составляли часть парадов или праздников: дети кричали и размахивали флагами, просили, чтобы она сделала с ними селфи или дала автограф.
Сегодня она просто пожимала руки и приняла несколько объятий. Многие люди дарили ей цветы с записками или открытками для папы. Она бормотала слова благодарности и передавала все Коннору. В такие моменты Беатрис позволяла своим пальцам ласкать его в безмолвном, эгоистичном прикосновении. Даже после того, как она отошла, принцесса чувствовала на себе тяжесть взгляда его серо-голубых глаз.
Беатрис понятия не имела, как найдет в себе силы бросить Коннора. Не после всего, через что они уже прошли.
Беатрис заставила себя не думать об этом. Она сосредоточилась на том, чтобы кивать и пожимать руки, заставлять свои губы снова и снова повторять ряд предложений: Спасибо, что вы здесь. Мы ценим ваши молитвы. Ваше присутствие так много значит для моего отца. В кои-то веки ей было приятно так поступить – превратиться в марионеточную версию себя и просто автоматически выполнять ритуал.
Она смутно сознавала, что Тедди делает то же самое в нескольких шагах от нее. Сэм, напротив, держалась как можно дальше. Беатрис чувствовала, как сестра сверлит взглядом ее спину. Она знала, что Сэм злится на нее за то, что она появилась с Тедди на публике, когда сказала, что отменяет помолвку.
