– У меня все хорошо, – гордо огрызнулась Дафна и резко смахнула слезы. Разве она не поклялась никогда не позволять кому-либо видеть, как плачет?
Итан сел на край кровати рядом с ней.
– В чем дело?
Дафна не могла отвести взгляда от темных радужек его глаз. Они провели вместе так много часов, – а как иначе, она девушка принца, он – его лучший друг, – и Итан всегда держался с ней дружелюбно. Но по какой-то причине Дафне казалось, что он ее знает. И, в отличие от всех остальных в их мире, не обманывается ее поведением. Что он видит мысли, бурлящие под ее спокойным фасадом.
При этом она не могла его прочитать.
Дафна давно разобралась с Джефферсоном; он был не таким уж сложным. Она придумала для себя что-то вроде игры, чтобы случайным образом подбрасывать темы – регги, испанская инквизиция, прошлогодний скандал в Конгрессе – и пытаться угадать, что скажет Джефферсон. Пока Дафна еще ни разу не ошиблась.
Совсем не так, как с Итаном, который был раздражающим, неуловимым и непонятным.
– Могу ли я чем-нибудь помочь? – настаивал он.
Дафна выдохнула и отмахнулась.
– Как давно ты знаешь Джефферсона?
Если Итан и удивился ее вопросу, то не показал виду.
– Мы были лучшими друзьями с детского сада, – сказал он. О чем она уже знала.
– И остаетесь ими с пяти лет? – Дафна не хотела говорить снисходительно. Но если ей удалось удерживать интерес принца всего три года, как Итан смог делать это на протяжении большей части своей жизни?
Он пожал плечами.
– Знаешь, фактически первоначально меня пригласил король. Полагаю, он думал, что было бы хорошо, чтобы Джефф проводил время с кем-то из другого сословия. Кем-то из среднего класса, – прямо, без колебаний сказал Итан, словно гордился тем, что был простолюдином. Затем его взгляд снова сосредоточился на Дафне. – Почему ты спрашиваешь?
Она сжала руки на стеганом покрывале.
– Мне нужно выяснить, что я сделала, раз Джефферсон потерял ко мне интерес, – услышала она свой унылый глухой голос. – Иначе он меня бросит.
Дафна не хотела признаваться в своих страхах, особенно Итану, но текила, похоже, сработала как анестезия, и ее больше не волновали приличия.
– Это смешно, – тихо сказал Итан. – Только дурак упустит шанс быть с тобой.
Что-то в его тоне заставило Дафну поднять глаза, но его лицо было таким же непроницаемым, как и всегда. Она сглотнула и объяснила.
– Между мной и Джефферсоном в последнее время происходит что-то странное. А когда пройдет его выпускной… Я не знаю, что будет.
Итан, должно быть, тоже был пьян, и алкоголь притупил его обычную циничную вежливость, потому что его следующие слова шокировали ее.
– Почему ты переживаешь, когда даже не любишь Джеффа?
Дафна моргнула.
– Конечно, я переживаю. Я…
– Что, любишь его? В самом деле? – с издевкой переспросил Итан.
– Я слишком далеко зашла, чтобы остановиться!
Слова выскочили изо рта, точно шампанское из бутылки, как будто последний аварийный клапан Дафны наконец-то сорвало.
– Я годами боролась за то, чтобы стать достаточно совершенной для королевской семьи, – горячо сказала она. – Ты хоть представляешь, как тяжело это было?
– Нет, но…
– Это утомительно, и я никогда не могу дать слабину, даже на секунду! Я должна постоянно очаровывать не только Джефферсона, его родителей и средства массовой информации, но и каждого человека на своем пути, даже если это только на мгновение, потому что они будут судить меня по этому моменту до конца их жизни. Я даже не могу перестать улыбаться, или все это рухнет на меня!
Звуки вечеринки казались очень далекими, точно во сне.
Итан выругался.
– Если это действительно так, тогда, может быть, вам с Джефферсоном лучше расстаться. Может быть, он не подходит тебе. Может быть, – продолжил он, – ты должна быть со мной.
Дафна не знала, как ответить.
Ее желудок был клубком эмоций – притяжения и раздражения, симпатии и ненависти, – все царапали ее изнутри, борясь за власть, как будто каждый нейрон в ее мозгу бился в диком электрическом световом шоу.
Итан подвинулся ближе и плавно развернулся. Его глаза блестели, темные, горячие и вопросительные.
Это был их последний шанс отступить, притвориться, что ничего не произошло, и уйти. Но они оба сидели неподвижно, точно пара тихих теней.
Даже в тишине Дафна почувствовала, как искрит между ними воздух.
Внезапно они рухнули на кровать клубком рук, губ и жара. Она нетерпеливо сдернула платье через голову. Оно невесомо упало на пол.
– Ты уверена? – Дыхание Итана вызвало маленькие вспышки на ее коже, похожие на фейерверки.
– Уверена, – ответила ему Дафна. Она точно знала, что делает, знала, какие обещания нарушает, для себя и Джефферсона. Плевать. Она чувствовала себя невесомой, наэлектризованной и восхитительно безответственной.
Впервые за многие годы она стала самой собой. Не публичной, постановочной Дафной Дейтон, которую показала миру, а настоящей семнадцатилетней девушкой, которую тщательно скрывала.
– Дафна? Мне надо с тобой поговорить. – Ее мать подошла к ним через танцпол, даже не удосужившись поздороваться с Итаном.
– О… хорошо. – Дафна задалась вопросом, как же выглядела со стороны, раз Ребекка поспешила сюда.
Ее глаза ненадолго встретились с глазами Итана, и она увидела в них вспышку понимания и разочарования. Он кивнул и отступил в сторону.
Ногти Ребекки впились в руку Дафны, когда мать потащила ее прочь.
– У тебя нет времени отвлекаться, особенно сегодня вечером.
– Итан – лучший друг Джефферсона, – устало сказала Дафна. – Я просто потанцевала с ним несколько песен.
И вспомнила ночь, когда потеряла с ним девственность.
– Ты могла танцевать хоть с самим императором, однако обязана присутствовать при появлении королевской семьи, – прошипела Ребекка.
– Мама… – Шаги Дафны замедлились. – Ты когда-нибудь задумывалась… Я имею в виду, стоит ли это все таких жертв?
Хватка Ребекки сжалась так сильно, что Дафна едва сдержала крик боли.
– Дафна. – Как всегда, ее матери удалось передать мир эмоций в этих двух слогах. – Я сделаю вид, что не слышала вопроса. Никогда больше не говори ничего подобного ни мне, ни, конечно, твоему отцу. После всего, что мы для тебя сделали.
Она отступила, и Дафна сложила руки, чтобы скрыть внезапную дрожь. Конечно, ее мать права. Она слишком далеко зашла, чтобы передумать.
