На этот раз аплодисменты достигли предельной громкости. Когда они наконец начали стихать, Ив взял компьютер Адриана и пробежался пальцами по клавишам. Тут же на вершине самого высокого холма открылось отверстие, откуда хлынул поток воды. Вода заполнила кривое, извилистое русло, которое сразу же превратилось в реку, а затем достигла котловины искусственного озера. Ко всеобщему изумлению, вода не была голубой, а переливалась различными оттенками сиреневого цвета. Сиреневое озеро посреди светло-зеленой травянистой равнины и бежевых утесов дарило зрителю непривычную гармонию оригинальных цветов. Ив знал, что этот пейзаж также стал результатом кропотливой работы, проведенной Каролиной при участии специалиста по кинодекорациям.
Некоторые пассажиры уже устремились к озеру. Достигнув берега, они сбрасывали с себя скафандры и обнаженными бросались в воду. Они плавали в этом искусственном водоеме, висящем над атмосферой. Люди окатывали друг друга фонтанами брызг.
Именно в этот момент замигали красные огни общей тревоги, и по всему кораблю разнесся вой сирены.
34. ОТКРЫТЬ КРЫШКУ
Элизабет Малори стремительно выбежала на террасу.
– Парус заклинило! – громко крикнула мореплавательница.
Все знали, что это означало. Если им не удастся исправить повреждение, корабль не сможет покинуть геостационарную орбиту и превратится всего лишь в космическую станцию, обреченную вечно вращаться вокруг Земли. Ив Крамер, удостоверившись с помощью экранов наружного контроля, что авария действительно произошла, уже представлял себе саркастические замечания бывших коллег, не говоря о журналистах, которые не упустят случая посмеяться над незадачливыми участниками проекта. Перед его мысленным взором разворачивались аршинные заголовки передовиц: «„Звездная бабочка“ даже не смогла улететь. Она крутится вокруг Земли, как насекомое вокруг электрической лампочки». Ярость переполняла изобретателя. Он судорожно принялся вспоминать имена возможных виновников поломки.
– Это я допустила ошибку, – призналась Элизабет. – Я ориентировалась на систему развертывания парусов из хлопчатобумажной ткани и пластика, как на обычных яхтах. Мне следовало учесть ничтожную толщину майлара. Он быстро сминается в комок и, если это происходит, вытягивается жгутом. Если электромотор продолжит вытягивать парус за борт, тот накрепко затянется узлами.
– Вы действительно абсолютно некомпетентны! – взорвался Ив Крамер.
Элизабет подошла к нему вплотную.
– Теперь, когда я вас простила, настал ваш черед бросать мне обвинения?
– Вы свели на нет работу всех людей!
– Это другое дело. Вы всегда считали, что я была лучшей в своей области – управлении парусом. Точно так же вы полагали себя лучшим в вашей области – астронавтике. Это был союз лучших, не так ли? И то, что я могла ошибиться, обращает в ничто вашу систему «совершенств, взаимно дополняющих друг друга».
– Нет. Это не так! – прорычал он, ударив кулаком об стену.
– Однако так оно и есть. Вы разочарованы тем фактом, что я не оказалась лучшей мореплавательницей и не предусмотрела всего.
Домино тайком подобрался поближе, запрыгнул на пульт и хотел было пройтись по кнопкам, но женщина схватила его и закрыла в коридоре, где тот принялся мяукать.
– Что ж, сейчас я покажу вам, мой дорогой Ив, что еще не сказала последнего слова. Я поступлю так же, как если бы была на своей яхте, у которой заклинило спинакер
[3]
или стаксель
[4]
.
Часом позже, несмотря на все предостережения, Элизабет облачилась в скафандр для выхода в открытый космос. На спине скафандра был установлен небольшой реактивный двигатель. Трос связывал женщину с корпусом корабля. На большом экране, расположенном над террасой, 144 000 пассажиров могли наблюдать за движением астронавтки в космической пустоте. Внешняя поверхность судна была нашпигована камерами наружного наблюдения, позволявшими следить за каждым действием Малори. Оказавшись возле чехла для паруса, Элизабет приложила максимум усилий, чтобы расправить большой комок, чем-то напоминавший катышки из обрывков бумаги, которые так мешают нормальной работе принтеров. Ей потребовалось проявить немалую ловкость, чтобы освободить майлар и при этом не порвать сверхтонкий материал. Несколько раз Элизабет приходилось начинать все сначала.
– Возвращайтесь! – сказал Крамер в переговорное устройство. – Вы израсходовали свой запас кислорода.
– Прежде чем увлечься парусным спортом, я занималась подводным плаванием, – ответила женщина. – В худшем случае стану задерживать дыхание.
Истекло еще несколько долгих минут, но основной комок по-прежнему оставался нерасправленным.
– А вот теперь возвращайтесь, это приказ! – крикнул Крамер.
– В области управления парусом я не подчиняюсь ничьим приказам. Я – капитан корабля и потому сама решаю, до какой степени могу рисковать.
– Не время для шуток. Возвращайся немедленно!
Поскольку он обратился к ней на «ты», она ответила в том же ключе:
– Я устала тебя слушать, а мне сейчас нужны все мои силы.
– Но ты вот-вот погибнешь! Ты нам нужна! Нельзя же быть тупицей до такой степени, чтобы этого не понимать! Тебе лучше провалить эту попытку освободить парус и вернуться к нам живой, чем поступить наоборот. Ты всегда сможешь вновь выйти в открытый космос позже.
– Я почти закончила.
– Нет, это вовсе не так.
– Ты раздражаешь меня, Ив. У тебя всегда был особый талант меня раздражать.
Прочим пассажирам этот спор в подобную минуту казался совершенно неуместным.
– Я прерываю аудиосвязь. Разговор отбирает у меня лишний кислород, а мне сейчас нужен весь воздух, до последней капли.
– Нет! Послушай меня!
Щелчок означал разрыв связи. Хотя запасы кислорода были исчерпаны, она все еще не распутала комок до конца.
– Это чистой воды самоубийство, – пробормотал Адриан Вейсс.
Вскоре движения мореплавательницы замедлились. Все люди, вглядывавшиеся в экран, видели, что каждое движение требовало от женщины огромных усилий. Дрожь сотрясла ее тело, затем космонавтка остановилась. Ткань паруса выскользнула из ее рук, и тело поплыло прочь, в пустоту, натянув страховочный трос.
– Она задыхается! Она сейчас погибнет! – закричала Каролина.
Изобретатель вышел из себя:
– Ах, такая-сякая! Она упряма и ограниченна, как осел!
Он уже облачился в скафандр. Спустя несколько минут внешний люк корабля открылся, и Ив вышел за Элизабет, не переставая изрыгать проклятия через переговорное устройство, помещенное в шлеме.
