Юля закатила глаза.
– Выходить зимой на улицу без теплых штанишек, шапки. В любое время года ей запрещено возвращаться домой после восьми вчера, разговаривать с мужчиной, если ей его не представили, носить короткую юбку, пользоваться красной помадой. И категорически нельзя заходить в квартиру, где находится мужчина, а еще хуже, если их несколько. А уж пить с ними кофе смерти подобно. Потому что после угощения они девушку точно изнасилуют.
– Мы на это не способны, – быстро воскликнул Боря.
Юля махнула рукой:
– Бабушка, такая бабушка. Но я ее люблю и никогда не спорю. Родители работают в Нью-Йорке, они дипломаты. Всю жизнь по заграницам. А меня бабуля воспитывала, мамина мама. Папа хотел меня в интернат для сотрудников дипкорпуса определить, боялся, что теща внучку избалует. Но мама адский скандал ему закатила, вот он и замолчал. А вы когда записались на прием к доктору?
– Пока не планировали посещение, – пояснил я, – думали, сначала анализ сделают.
– Так это быстро, – сказала Юля, – давайте я вас сегодня в полдень к Игорю Львовичу запишу. Секундочку.
Девушка вытащила телефон.
– Отлично получается. Если через минут пятнадцать поедем, то в одиннадцать тридцать будем на месте. Демьянка может на массаж пойти.
– На массаж? – повторил Борис.
– Да, это очень полезно, – затараторила Юля, – процедура длится полчаса. За это время вы получите анализы. В полдень переместитесь к Игорю Львовичу с уже готовыми результатами и сразу начнете лечение. Зачем его откладывать? Вон как несчастная ушами трясет. Смысл тянуть, если можно прямо сегодня собачке помочь? А я в тепле до работы прокачусь. И мне повезло.
– Вы правы, – согласился я, – пойду заведу машину. Боря, вы оставайтесь дома. Один прекрасно справлюсь.
Все получилось именно так, как обещала администратор. Демьянку увели на массаж. Я устроился в приемной, вынул из портфеля книгу и погрузился в чтение, но долго наслаждаться сюжетом не дал телефонный звонок.
– Иван Павлович, – начал Боря, – в Москве работает следователь с редкой фамилией. Только он не Рыбоуткин, а Рыбуткин Станислав Петрович, скоро уйдет на пенсию. Про Тимофея Матвеева этот сотрудник никогда не слышал, ни разу не разговаривал с ним, в кафе вчера с ним не был. Он весь день провел в «приятной» компании, выезжал на следственный эксперимент с убийцей, которого долго ловил. Дело это муторное, кучу времени отнимает. Станислав Петрович очень удивился, узнав, что Тимофей рассказал матери. Судя по разговору, Рыбуткин далеко не глупый и приветливый человек. Мы с ним спокойно потолковали, у него нет ни малейшей агрессии к частным детективам. Сообщение о том, что собеседник Матвеева предлагал тому за взятку не возбуждать дела, вызвало у него смех, он мне сказал:
– Боря, если ты запросишь данные о моих квартирных условиях, машине, даче, то живо поймешь: этот идиот живет на зарплату. Знаешь, я уверен, что с Тимофеем говорил мошенник.
Вот такой разговор у нас состоялся.
– Меня слова Тимофея про свидание в трактире, где много народа, сначала удивили, – признался я, – потом я подумал, что следователь хотел получить взятку, а в рабочем кабинете такой разговор вести опасно. Но сейчас все выглядит очень и очень странно. Зачем вымогателю прикидываться следователем?
– Еще непонятный факт, – добавил Борис, – я нашел авиабилеты на имя Тимофея Матвеева. Он улетел в тот же день, что и Светлана, но не утром, а позже. Заселился в гостиницу неподалеку от отеля, где жила жена. Номер взял на сутки, а на следующий день вернулся в Москву.
– Хочешь сказать, что Тимофей проходил паспортный контроль? – удивился я. – Есть все отметки?
– Да, – подтвердил Борис.
– Ничего не понимаю, – пробормотал я.
– Аналогично, – признался батлер, – но это не вся информация. Тимофей за день до полета за границу отправился в город, где живет Барыкин, переночевал в гостинице, потом рано утром вернулся в Москву и, думаю, прямо из Домодедова подался в Шереметьево.
– Что за чертовщину он придумал, – воскликнул я.
– Надо посмотреть загранпаспорт Тимофея. Есть ли в нем отметки пограничников, – решил батлер.
– Думаете, существует полный тезка сына Зинаиды? – предположил я. – Он полетел отдыхать на один день к морю? Случайное совпадение по датам?
– Уж и не знаю, что тут думать, – признался Боря, – в голове нет ни одной продуктивной мысли. Сейчас позвоню Маркиной, попрошу ее проверить паспорт сына. По крайней мере, станет понятно: он катался к морю или кто-то, уж не знаю как, пересек границу под его именем!
– Пограничники, которые работают с гражданами, желающими выехать-въехать из России, очень внимательны и серьезны, – начал я рассуждать вслух, – представим на минуту, что некто непонятно зачем решил воспользоваться загранпаспортом Тимофея. Но в нем есть фото. Он загримировался? Но грим при близком контакте всегда виден. Женщина, которая намазала на себя тонну косметики, вполне вероятно, не вызовет ни удивления, ни настороженности. Нынче большая часть милых дам обзавелась идентичными бровями, фальшивыми ресницами, волосами, сделала себе губы-оладьи. Но мужчина в макияже все же вызывает удивление. Понимаете?
– То, что вы сказали про грим, да, – согласился Боря, – все остальное находится за гранью моего разума.
– Давайте решать проблемы по мере их поступления, – предложил я, – побеседуйте с Зинаидой, узнайте, стоит ли в паспорте ее сына штамп. И вот еще, спросите, когда он вернулся домой после поездки к Барыкину. Если есть отметка о прохождении контроля и мужик провел вне дома пару дней, Тимофей становится подозреваемым в исчезновении своей жены. Не стану говорить – в убийстве, у нас нет доказательств того, что Светлана погибла.
– Нет тела, нет дела, – пробормотал Боря и отсоединился.
Я хотел спрятать телефон, но он зазвонил у меня в руке.
– Иван Павлович, как дела? – спросила Элеонора.
– Как сажа бела, – пожаловался я, – мы зашли в тупик.
– Поговорим? – предложила Нора. – Приходи. Я на новом месте. На пятом этаже дома, где когда-то жила.
– Уже? – изумился я.
– Зачем тянуть? – элегически заметила моя бывшая хозяйка. – Апартаменты приобрела готовенькими, с ремонтом, мебелью. Человек, которому ранее принадлежало жилье…
– Некто Войлоков, – перебил ее я, – ни разу его не видел. Ни после вашей… э… ну…
– Смерти, – подсказала Элеонора.
– Ни потом, – договорил я.
– Войлоков в апартаментах никогда не жил, – пояснила Нора, – купил их в качестве вложения денег. Инвестиции в московскую недвижимость выгоднее банковских процентов. Жду тебя, Ваня!
– Я сижу в ветлечебнице, узнаю, что с Демьянкой, и позвоню вам.
– Пусть у собаки не найдут ничего серьезного! – пожелала Элеонора. – А если она больна, то помни, Ваня, лечится все, кроме глупости. Почему ты меня не приглашаешь к себе на чай? Хочется попробовать шоколадный кекс, который печет твой Боря.
