– У вас есть лечащий доктор?
– Михаил Ар… Ар…
– Немедленно звоните ему, я сейчас к вам приеду, – велел я и поспешил одеваться.
– Что там могло случиться? – удивился Боря, увидев, что я несусь в холл.
– Единственное, что я понял из сбивчивой речи Зинаиды, – Тимофей заболел, – ответил я. – Телефон звонит. Это опять Маркина. Алло.
Но из трубки донесся незнакомый мужской голос:
– Добрый день! Вас беспокоит врач Михаил Аркадьевич Бронкин. Имею честь беседовать с Иваном Павловичем?
– Да, – подтвердил я.
– Будьте любезны, приезжайте в мою клинику, адрес сейчас вышлю, – попросил доктор, – госпожа Маркина очень хочет с вами побеседовать.
– Она только что мне звонила, – сказал я, – думал, Зинаида Тимофеевна дома.
– Нет, она у меня, – ответил врач, – жду.
Через секунду прилетело сообщение.
Медучреждение находилось за городом, я приуныл. Катить тебе, Ваня, в неведомое Зеленино бог весть сколько. Но дорога оказалась свободной, а все светофоры при приближении моей машины меняли красный «глаз» на зеленый. Путь занял не так уж много времени, вскоре показались ворота и вывеска: «Центр психологической разгрузки». Я вышел из автомобиля и нажал на кнопку домофона.
– Назовите имя, отчество, фамилию полностью. Сообщите данные того, кто вам заказал пропуск, – велел хриплый голос.
Я подчинился. Створки начали медленно открываться.
– Проезжайте, – велел охранник.
Я сел в машину и окинул взглядом забор, который ограждал участок. Он состоял из сплошных гладких блоков, которые блестели, будто намазанные маслом. По верху шла колючая проволока, тут и там висели видеокамеры. За такими ограждениями, как правило, людей держат помимо их воли и желания.
Джип медленно въехал на территорию и вскоре был остановлен крепким молодым мужчиной в камуфляжной форме, стоявшим на перекрестке.
– Вы к господину Бронкину? – осведомился он.
Я кивнул.
– Следуйте по левой дороге, – велел секьюрити, – тормозите у шлагбаумов, ждите, пока система считает номер вашего автомобиля. У вас пропуск только в главное здание. На дорогу дается десять минут. Если вы не доберетесь за это время до конечной цели, включится система поиска, хорошего вам дня.
Я отправился в указанном направлении и без приключений очень быстро добрался до цели. Учитывая забор, охранников, шлагбаумы, центр психологической разгрузки скорей напоминал спецбольницу, где содержатся невменяемые преступники.
Когда я вошел в холл, ко мне со всех ног бросилась симпатичная женщина.
– Вы Иван Павлович? Я Нина, помощник господина Бронкина. Проведу вас в кабинет.
Я молча пошел за дамой, удивляясь тишине и отсутствию людей на первом этаже большого здания, и в конце концов очутился в комнате, которая походила на библиотеку в университете. По всем стенам шли стеллажи с книгами. Из-за письменного стола поднялся статный седовласый мужчина и улыбнулся мне.
– Садитесь, пожалуйста. Прошу простить, Иван Павлович, за вызов сюда. Но ситуация складывается так, что мне необходима ваша помощь. Зинаида Тимофеевна обратилась в ваше детективное агентство, и, будучи ее лечащим доктором, я должен точно знать, с какой целью Маркина вас посетила. Естественно, дальше меня эти сведения не потекут. Вы должны мне по- мочь.
Я опустился в уютное кресло.
– Уважаемый Михаил Аркадьевич, если я спрошу о состоянии Тимофея Матвеева, поинтересуюсь, что вызвало у него проблемы со здоровьем, услышу от вас откровенный ответ?
– Нет, – после короткой паузы признался врач, – в моем центре свято хранят медицинскую тайну.
– А в моем детективном агентстве свято хранят тайну клиента, – в тон Бронкину ответил я.
Михаил взял со стола ручку, направил ее на стену. Один стеллаж с книгами отъехал, из образовавшегося проема вышла Маркина.
– Я же говорила тебе, что он порядочный человек, – воскликнула она.
– Доверяй, но проверяй, – заявил Михаил, – садись, Зина.
– Теперь, когда мне удалось сдать экзамен на порядочность, объясните, пожалуйста, что происходит, – попросил я.
– Иван Павлович, не обижайтесь, – заплакала Маркина, – я в ужасном положении. Просто в кошмарном. Сегодня Тимоша!.. Ой, не могу!
– Зина, не накручивай себя, – сурово приказал врач, – ты уже проходила через подобное, должна понимать: все лечится. Сейчас в моем распоряжении новые мощные средства. Нет повода для истерик, паники. Надо все рассказать детективу.
– И как он Тиму от беды избавит? – пролепетала Маркина.
– Ты объясни ситуацию, – велел врач, – а я потом сообщу свои соображения.
– Готов выслушать вас, – пообещал я.
Зинаида Тимофеевна поежилась.
– Сейчас, только с мыслями соберусь.
Дверь кабинета открылась, появился молодой мужчина с подносом.
– Спасибо, Федя, – поблагодарил Бронкин.
Служащий поставил на длинный стол чашки, чайник, вазочки с печеньем и конфетами.
– Давайте переместимся, – улыбнулся Михаил, – там удобнее чай пить, да и разговаривать комфортнее.
Глава 29
– Иван Павлович, какие мысли пришли вам в голову, когда вы ехали от ворот к корпусу? – поинтересовался доктор, подавая мне чашку. – Только откровенно.
– Пожалел, что вчера в магазине поддался на уговоры продавщицы и приобрел ботинки размера сорок три с половиной, а не сорок четыре, которые всегда покупаю, – мигом соврал я, – трудно отказать молодой девушке, которая бегает с башмаками вокруг тебя. А туфли-то сейчас жмут. Хорошее воспитание не всегда идет на пользу его обладателю.
Михаил Аркадьевич засмеялся:
– Вы молодец. А что пришло в голову при взгляде на территорию центра?
– Навряд ли здесь занимаются только психологической разгрузкой, – сказал я, – скорей уж это психиатрическая клиника, лечебница для наркоманов-алкоголиков. Забор с колючкой, шлагбаумы, профессиональная охрана… Зачем все это для лечения трудоголика, у которого от обострения перфекционизма случился нервный приступ? Похоже, тут под круглосуточным наблюдением находятся агрессивные, склонные к побегу граждане, которых ограждают от посетителей с подарками в виде маленьких пакетиков с белым порошком или от тех, кто приносит ампулы, бутылки.
– Мой сын не употребляет бесконтрольно лекарства, он даже не курит, – взвилась Зинаида, – и водку у нас дома не держат.
– Некоторые представители рода человеческого обожают коньяк, – усмехнулся я. – Если Тимофей не пьяница, не любитель наркотиков, тогда остается психиатрия. Молодой человек шизофреник?
– Нет! – подпрыгнула Маркина. – Как вы могли такую гадость сказать?
