– У него отдельный коттедж, – прошептала Зинаида, – его из корпуса туда перевели, быстро сняли тяжелое состояние, мальчик находится там, где живут те, кто приехал отдохнуть. Бассейн, массаж, спортзал, прогулки, любые посещения друзей-родных.
– Никаких доказательств правильности наших предположений нет, – признался Боря, – и есть много вопросов, на которые нет ответов. Когда Тимофей вернется домой, хотелось бы встретиться с ним и спросить: зачем он летал к морю? Почему ничего не сообщил об этом матери? Зачем он флиртовал с Ватутиной? Напрашивается ответ: ему слегка наскучила жена, захотелось поперчить приевшийся ужин.
– Хотелось бы узнать, что за цыганка сообщила Тимофею, что его отец жив, просто бросил семью. А еще мне звонила женщина, больная гриппом, рассказала, что ее дочь Лена в Сети познакомилась с Тимофеем Матвеевым, у них вспыхнула любовь. Лена забеременела и узнала, что Тима убил законную жену, чтобы расписаться с ней, матерью своего будущего ребенка. Это уже прямое обвинение Матвеева. Кто звонил мне, чтобы нанять меня для проверки: убил ли Тимофей свою жену? Похоже, разговор инспирирован Вероникой-Светланой. Но тут она определенно перестаралась.
– Мы уверены, что Зинаида Тимофеевна и ее сын жертвы Ники, просто хочется внести ясность, расставить точки над «i».
Маркина встала и бесцеремонно показала пальцем на Оксану:
– Это она! Врала всем. Из-за нее все беды и несчастья! И очень…
Зинаида не договорила, покачнулась, начала медленно оседать, я кинулся к ней, Борис схватился за телефон.
Глава 42
– С плаваньем у нас не получилось, давайте попробуем массажную кабину, которую вы купили, – предложил Боря, показывая на пластмассовое сооружение, которое напоминало собачью будку.
– Когда вы успели ее собрать? – изумился я.
– Да как-то так, между дел, – улыбнулся батлер, – ничего сложного нет, есть подробная инструкция. Прямо как лего. Было лишь небольшое отличие: в конструкторе всегда полный набор деталей, а тут не хватало винтиков-шпунтиков, ну да их купить не проблема.
– Винтик-шпунтик, – улыбнулся я, – у меня отец так говорил. Я один раз спросил, что такое шпунтик? Павел Иванович серьезно ответил:
– Чем отличается винтик от шпунтика – это большой мужской секрет. Но я тебе его открою. Шпунт – выступающая часть деревянной детали, он нужен, чтобы соединить эту деталь с другой, на которой есть выемка. Шпунт – серьезное слово. Но жена шпунта зовет его по-домашнему – шпунтик.
И я поверил папе. Так как работает массажная кабина?
– Проще некуда, – заверил Борис, – она сделана по типу автоматической мойки машин. Если помните, в ней вращаются валики-щетки. А в нашем приспособлении крутятся шары разного размера с пупырышками. Собака заходит внутрь, ее закрывают, нажимают на кнопку, и начинается сеанс.
– Кабина большая, если я встану на четвереньки, сам в ней легко помещусь, – заметил я. – Демьянка по размеру не кавказская овчарка. А валики с шарами высоко подвешены.
– Их можно отрегулировать по размеру пациента, – пояснил Борис.
– Как далеко зашел прогресс, – восхитился я.
– Давайте попробуем? – предложил помощник, и в ту же минуту раздался звонок.
Батлер взял телефон:
– Детективное агентство. Слушаю вас. Добрый день. Нет, я его секретарь. Чем могу помочь? Да, конечно.
Боря протянул мне телефон и шепнул:
– Михаил Аркадьевич Бронкин, главврач клиники, где сейчас находится Тимофей. Хочет беседовать исключительно с вами. Я поставил сотовый на громкую связь.
Боря протянул мне трубку, я начал беседу:
– Здравствуйте, Иван Павлович на проводе.
– Господин Подушкин, мне необходимо с вами пообщаться. Дело срочное. Важное. Сам я к вам с разговором приехать не могу. Не потому, что лень, а по другой серьезной причине. Могу попросить вас прибыть ко мне домой? Не сочтите это предложение за наглость. Когда узнаете суть вопроса, вам станет понятно, почему я поступаю таким образом.
– Мы едем, – ответил я.
– Мы, это кто? – занервничал врач.
– Я возьму с собой помощника, – уточнил я, – без него никак.
– Вынужден согласиться, – вздохнул Бронкин, – поторопитесь, пожалуйста, как бы чего плохого не случилось.
Мы с Борисом собрались за пару минут и меньше чем за полчаса ухитрились примчаться к Михаилу Аркадьевичу. К счастью, Бронкин жил в центре, не так уж и далеко от моего дома.
Хозяин провел нас в свой кабинет и сразу начал разговор.
– В доме никого нет. Домработница специально отправлена по делам, вернется к вечеру. Женой и детьми я не обзавелся. Можно разговаривать спокойно. Вы, Иван Павлович, в курсе, что я владею клиникой, которую в народе называют сумасшедшим домом, и центром реабилитации. В первом учреждении содержатся больные, за которыми требуется особый присмотр и уход. Во втором те, кто зависит от алкоголя, разных препаратов. Есть и отделение для трудоголиков. У нас свято соблюдается понятие врачебной тайны. Поскольку в реабилитационном центре частенько оказываются так называемые звезды, представители большого бизнеса, члены их семей, то туда постоянно пытаются пролезть журналисты. Фантазия у представителей желтой прессы не особенно развита, они или хотят наняться на работу техническим персоналом, или прикидываются родственниками. До сих пор, правда, никому не удалось обмануть службу безопасности. Во всех помещениях у нас есть камеры. В коридорах, холлах, вестибюлях они висят открыто, пациентам объясняют:
– В целях вашей безопасности ведется наблюдение.
В палатах, туалетах, кабинетах врачей и процедурных мы не имеем права устанавливать аппаратуру. Но она там есть, наблюдение тотальное, ведется круглосуточно. Пару раз благодаря ему нам удавалось пресечь попытки суицида в психиатрической клинике. Ну, и мы регулярно ловим тех, кто приносит в центр алкоголь, разные наркотики, хотят больных «порадовать». У меня создан особый отдел, в нем служат четыре бывших фээсбэшника, рта они никогда не раскроют, а увидев нарушение, элегантно его купируют. Бутылку под подушкой или в тумбочке находят якобы случайно. Был случай, когда парочка, врач – пациентка, тихим вечером устроилась в укромном месте. Их тоже ненароком застукали.
Михаил Аркадьевич встал и начал ходить по кабинету.
– Тимофей Матвеев мой давний пациент, характер у парня непростой, злобно-эгоистичный. Отца он потерял, в семье ухудшилось материальное положение. Мать постаралась, чтобы сынок не чувствовал себя ущемленным, она постоянно работала, до сих пор считает Тиму подростком. Матвеев болезненно обидчив, но если вы ненароком заденете его за живое, он улыбнется, промолчит, но лет эдак через десять, когда вы тонуть будете, а он мимо по берегу пойдет, не зовите Тимофея на помощь, услышите от него: «Помнишь, как ты меня в детстве дураком обозвал? Зачем к дураку теперь обращаешься?», и уйдет. Он прекрасный актер, изобразит любую эмоцию. У меня давно возникли сильные сомнения насчет его любви к матери. Поверьте, этого чувства там и следа нет. Зина удобна сыну, он единственный ее наследник.
