— Зачем?
— Ну как… может управа на тебя найдется, — прошипела я.
— У них? — Он откровенно заржал.
— А что?
— У них махровый матриархат, — наконец, отсмеявшись, пояснил он. — Хотя мужчины, конечно, падкие на человеческих девушек… только вот, хочется тебя разочаровать — они непостоянны и очень… как бы это сказать… изящны и женственны. Так что грудью на защиту точно не встанут. Особенно против меня.
— Гад, — Рявкнула я.
— Зато твой гад, — ласково ответил мерзкий суккуб. Мне было приятно это слышать, из-за чего злость только выросла, медленно, но верно переходя в тихое озверение.
Когда, наконец, мы достигли пункта назначения, стало понятно, зачем Гелиан выбрал элитный район. Гостиницы теперь отпадали, так что он решил остановиться в какой-нибудь квартире. Конечно же, с максимальным комфортом. Без труда попав на огороженную территорию, мы направились напрямую в будку охраны. Там нашего прибытия с любопытством и без малейшей тревоги ждали два местных стража — молодой и не очень. Думаю, не последнюю роль сыграла дорогая одежда, которую, по ошибочному мнению, сочли весомым аргументом для начала переговоров.
— Служите мне, — без прелюдий велел Гелиан, приблизившись.
— Да, повелитель…
— Почему одни называют тебя "хозяин", другие "господин", третьи "повелитель"? — Не выдержала я.
— Каждый сам выбирает для меня самый высший титул, который только может придумать. Раз на раз не приходится, — весело отозвался суккуб. — Иногда попадаются очень забавные варианты…
Я презрительно фыркнула. Он послал мне обжигающий взгляд и вновь обратился к охранникам.
— Рассказывайте все, что знаете о жильцах.
Пока они, перебивая друг друга, пытались угодить Гелиану, я катала на языке слово "повелитель". Да, ему, пожалуй, шло… наверное, будь я под чарами, тоже отдала бы предпочтение именно такому обращению… Повелитель… Звездная ночь, зовущая темнота за окном, прохладный пол, упирающийся в колени, и его подавляюще желанное тело, которое возвышается надо мной надменной красотой чуть поблескивающей в лунном свете кожи… я жду приказов, повелитель…
Наваждение схлынуло так же резко, как и возникло, однако, я уже успела вспотеть с макушки до самых пяток. Господи… а ведь мы еще даже не спали вместе…
— Идем, — вклинился в разгар самобичевания суккуб. — На десятом этаже квартира пустует. Хозяева за границей.
— Повезло, — ядовито сказала я по пути. Нас вел один из охранников, тот, что помоложе. У него в руках позвякивала связка ключей. — А если бы не было пустующей квартиры?
— Тогда, Медок, мы заселились бы в квартиру с хозяевами, — просто пояснил Гелиан. — Но им пришлось бы хорошо заботиться о гостях.
И зачем я спросила? С даром убеждения этого демона он может жить где угодно, и его будут почитать, как царя.
Квартира была шикарной. По правде говоря, никогда не видела ничего подобного. Я скинула каблуки и с удовольствием пробежалась босыми ногами по пушистому ковру. Широкий подоконник с подушками был прямо-таки создан для того, чтобы неспешно попивать кофе, любуясь умопомрачительным видом. А вот Гелиан не впечатлился. Более того, снисходительно понаблюдав за моими восторгами, заметил:
— Медок, боюсь даже представить, как сильно тебе понравится наша с тобой квартира. Там и этаж повыше, и окна побольше, и интерьер намного более… стильный. А когда наступает ночь… внизу зажигается целое море огней, аж дух захватывает. Клянусь, однажды побывав, ты не захочешь уходить, моя сладкая.
Его приглушенный чуть вибрирующий голос рисовал в моей голове настолько привлекательную картину, что я представила ее во всех мелочах. Даже то, о чем он совсем не упоминал, вроде широкой кровати с прохладным шелковым бельем, скользящим по обнаженной коже… и как я, завернутая в тонкое покрывало с бокалом красного вина в руках смотрю на описанный им ночной город, а сзади прижимается горячее тело того единственного, с кем хочется разделить волшебное мгновение… вот как? Как он это делает? Что за магия?
— Ты ведь и сама устала сопротивляться… — почувствовав мою слабость, начал атаку Гелиан. — Сражаться со своим собственным влечением, жить в ужасных условиях…
По правде говоря, я с трудом понимала, о чем он говорит. Его завораживающая интонация гипнотизировала меня, окутывала чистым желанием, от которого приятно пощипывало кожу, внезапно ставшую очень чувствительной. Где-то в глубине души впервые прозвучало "сдайся". И этот шепот, набирая обороты, вдруг зазвучал со всех сторон. Сдайся, сдайся, сдайся… все во мне неистово хотело сдаться ему. Перестать бегать и просто позволить Гелиану стать для меня всем. Всем миром. Эта мысль внезапно отрезвила, как ведро воды.
— Ты не будешь моим богом, — Крикнула я изо всех сил, разрывая незримые путы.
Он замолчал, глядя на меня потрясающими темными глазами, которые в прямом смысле вытягивали душу. Они сверкали, как драгоценные камни в отблесках уличных фонарей. Не выдержав, я сорвалась и убежала прочь, с хрипом хватая воздух. Закрылась в ванной и скорчилась на полу. Не от боли, нет. От страха. Никогда до этого я не была так близка к тому, чтобы сдаться. Никогда.
К сожалению, предаться отчаянию мне не дали. Демон оторвал крепкую дверь без малейших усилий. Еще мгновение, и я оказалась на его руках. Именно таким образом мы вернулись в комнату. Что интересно, он не оправдывался и не просил прощения. По правде говоря, Гелиан вообще молчал, тем не менее, даже не думая меня отпускать. Когда потрясение окончательно схлынуло, и я немного устала от тишины, он, наконец, произнес:
— Это ты моя богиня, Медок. Единственная, жестокая и беспощадная. Однажды ты, наконец, осознаешь это.
Больше ничего не было сказано. Наступало утро, и уставший организм требовал отдыха. Мы по очереди посетили душ, а затем завалились спать. К счастью, в разных комнатах, так как предел прочности и так стремился к нулю.
Проснулась я ближе к вечеру. Дверь почти сразу открылась, и туда заглянул бодрый и свежий Гелиан. От болезненного вида не осталось и следа. Суккуб на пару минут исчез, чтобы вновь появиться с чашкой кофе в руках, которую поставил на энергично пододвинутый столик.
— С молоком? — Я досадливо поморщилась. Не от того, что не угадал. Наоборот. — Откуда ты знаешь, что мои вкусы за это время не изменились?
— А они изменились? — Приподнял бровь он, бесцеремонно садясь на край постели.
— Нет, — да, ответ прозвучал злобно, так ведь на то была причина.
С самого детства этот… этот демонический гад с настырностью ищейки всеми правдами и неправдами выяснял все, что мне нравится и не нравится. Вот просто все. До мелочей. До незначительных деталей. Родители и знакомые охотно сливали ему информацию, но если бы только это. Его жгучий взгляд словно преследовал меня, остро и практически осязаемо подмечая малейшие реакции на самые простые вещи. Стоило решить, что люблю какой-то сорт конфет, как на моей школьной парте сразу появлялось несколько коробок, и вскоре я начинала их люто ненавидеть. Это же касалось и всего остального. Именно поэтому то, что он точно знал, какой кофе мне нравится, вызывало только злость, а уж никак не радость. Злость человека, за которым постоянно (только представьте — постоянно) шпионили десятки глаз одноклассников (а потом и одногруппников), страстно желающих передать ценную информацию мерзкому суккубу.
