— Здравствуй, Вера, — холодно сказала я, мазнув ее равнодушным взглядом и снова обратив лицо к Гелиану. Смотреть на него мне нравилось больше.
— То есть тебя и в самом деле забрал с базы парень? — На несколько тонов ниже спросила она.
— Да. Это мой жених Гелиан, — я говорила с ней, но смотрела только на него. На словах про жениха его лицо буквально засияло. Кажется, он еле сдерживался, чтобы не начать нарушать общественные правила приличия прямо здесь.
— А… а чего ты раньше-то молчала? Мы бы тогда не… ээээ… — Вера пыталась до конца осознать ситуацию, но никак не могла. В ее вселенной такое стечение обстоятельств попросту не было возможно.
— Любовь моя, это кто вообще? — Не особо вежливо спросил демон. В его голосе появились холодные нотки.
— А, это Вера. Наш бухгалтер и по совместительству глубоко несчастная женщина, которой муж никогда не приносит завтраки в постель, а также может закрыть на кухне, если она не приготовит ему еды, — спокойно представила ее я. — Поэтому она развлекается сводничеством.
Вера сначала громко икнула, в результате чего подавилась воздухом и принялась кашлять. Она совсем не ожидала от меня подобной прямоты.
— Понятно, — слово Гелиана упало так тяжело, что я всерьез ожидала звук удара о мостовую. — Только это не объясняет, какого черта бухгалтер требует отчета о твоей личной жизни.
Мы говорили так, словно рядом никого не было. Вера при всем желании не могла вставить собственный комментарий, она хватала воздух ртом.
— Знаешь, ты такой сексуальный, когда злишься, — призналась я. — Так и хочется начать… укрощать зверя.
Красивые глаза потемнели. Воздух вокруг словно сгустился.
— Играешь с огнем, Медок? — Его голос стал опаляющим и жарким, как ветер пустыни. Я задрожала, люди вокруг непроизвольно начали замедляться, оглушенные выплеском собственных внезапных желаний. — Еще слово, и я за себя не отвечаю.
— Правда? — Мурлыкнула я. — И что ты сделаешь?
— Прямо сейчас украду с этой игрушечной работы и заставлю забыть о том, как дышать, — просто пояснил он, заставив меня всем весом облокотиться на машину, так как ноги временно отказали.
У Веры пошел очередной виток кашля, переходящий в хрип. Как бы она не задохнулась такими темпами.
— К тому же в нашей корпорации тебя ждет любая руководящая должность на выбор, помни об этом, — красиво добил ее Гелиан.
Наконец, кто-то из коллег, как бы невзначай тусующихся неподалеку, сжалился и увел Веру в здание, косясь на нас и бормоча что-то про "ну что ж ты так" и "надо попить водички". Остальные остались, словно им тут медом намазано было. Я не обращала на них внимания. Не нарочно, просто, когда рядом мой демон, остальное становится далеким фоновым шумом. Да и тот постепенно пропадает, вместе с прочим миром растворяясь в завораживающих, как бездонная ночь, глазах.
— Кхм, — Раздался неподалеку демонстративный кашель шефа, который обнаружил своих сотрудников на улице в полном составе. — Вы что тут… ооо. Это… это что еще…?
В этот момент он явно заметил нас.
— Гелиан, — быстро сказала я шепотом, пока Павел Дмитриевич не подошел, — ты же не испортишь мне игру? Я знаю, как сильно ты хочешь разорвать его на части, но… я твоя, полностью, и больше нет причин отвоевывать территорию. Более того, я никогда не говорила тебе этого, но по неизвестной причине, — тут я улыбнулась, — по неизвестной причине, ни один мужчина, никогда не пробуждал во мне даже капельку влечения. Я винила в этом тебя и считала это психическим отклонением.
— Ни один? — Он прищурил глаза и на полшага сократил расстояние между нами.
— Да, — я кивнула. — Только ты. Всегда ты.
— Повтори, — Велел он, цепко, остро глядя на меня, словно впитывая каждый звук, каждое слово и даже мельчайшую мимику лица. Его голос звучал напряженно, будто мы, по меньшей мере, обсуждали вопрос жизни и смерти. Почти приблизившийся шеф вдруг наткнулся на невидимую стену и отшатнулся, выронив свой кожаный портфель. Не обращая внимания на потерю, он застыл, как марионетка на ниточках, глядя на суккуба широко раскрытыми глазами, в которых плескался шок и обожание.
— Сейчас очухается, — бросил Гелиан и снова потребовал. — Повтори. То. Что. Ты. Сказала.
— Я злилась и недоумевала, почему другие парни не пробуждали внутри ничего, кроме отвращения. При этом стоило появиться тебе, как я вспыхивала и горела, несмотря на все доводы разума, — я говорила так искренне, как могла, признаваясь не только ему, но и себе. — Я твоя, Гелиан. И всегда была только твоей.
Он молчал, но продолжал смотреть так, что у меня перехватило горло. Я протянула руку и провела ладонью по щеке. Хотелось стереть с его лица это пугающее выражение. Словно обреченному на смерть грешнику по дороге к плахе даровали помилование, и он пытается осознать это, но пока никак не может до конца поверить в случившееся.
— Пожалуйста, ответь что-нибудь, — попросила, не в силах выдерживать давящую тишину.
— Медок, я… — он говорил через силу, будто каждое слово давалось нелегко. — За то, чтобы услышать от тебя такое, я был бы готов убить, умереть или не колеблясь продать душу дьяволу. Поэтому я отвечу тебе чуть позже. Только не словами.
Я задохнулась от ужасающей мощи того посыла, что он вложил между строк. Если раньше его речь, когда он того хотел, ощущалась в прямом смысле физически, то сейчас сама реальность плавилась, как огарок свечи. Стремительно нарастающий ком лопнул и раскрылся, взорвавшись во мне ярким красным феерверком. Тело сжалось, как от удара, а потом резко расслабилось. Издалека донеслось эхо моего собственного крика. Весь мир заполыхал, прошитый до невозможности сладкими судорогами. Я, вздрагивая, упала на машину и начала сползать по ней, пока Гелиан не подхватил меня. Сквозь туман проступило его лицо с извиняющейся и одновременно очень недвусмысленной улыбкой.
— Прости, Медок. Я не собирался… так. Точнее собирался и собираюсь, но позже. И, клянусь, все будет намного-намного оглушительнее.
— Это… это то, что я думаю? — Я вроде шевелила губами, но изо рта не вылетало ни звука. Однако он все, конечно, понял.
— Да. Приходи в себя, сла-а-адкая, — он опять потянул это слово, одновременно медленно обводя взглядом с головы до ног меня, обессилено лежащую на его руках. Несмотря на упадок сил и совершенно несвоевременное расслабление после бурного стихийного оргазма, по телу снова дрожью прошла волна вязкого, как смола, томления, пробирающего до костей. — А я пока займусь ликвидацией последствий.
В этот момент у него зазвонил телефон. Перед тем, как взять трубку, демон открыл дверь и бережно усадил меня на заднее сиденье. И только потом не особо торопливо поднес мобильник к уху и принялся отвечать холодными рублеными фразами.
— Да? Не ори. Да, это я сделал. Была причина. Не твое дело. Нет, нравственность не нарушают, я успел обездвижить. Разумеется, я приберусь за собой. Помощь? Нет, конечно. За кого ты меня принимаешь? Ой, вот только лести не надо…
