Она смотрела на него, ожидая, что он скажет. Он сидел неподвижно в той же позе, упершись локтями в колени. Вздохнул:
– Вообще, Лариса, учтите – я вам доверился. Я могу рассчитывать, что, если кто-то из милиции, ФСБ или еще какой-то спецслужбы начнет спрашивать вас обо мне, вы ответите, что вы меня не видели и ничего обо мне не знаете?
– Паша, конечно. Я никому ничего не скажу.
– А вот Джону объясните все, что я вам только что сказал. Предупредите, чтобы он ни в коем случае не звонил пока мне или Оле. И скажите, что мне нужна его помощь. Вы с ним сегодня встретитесь?
– Наверное.
– Вы должны с ним встретиться. И сказать ему, чтобы завтра утром, часов в девять, он подъехал к памятнику Пушкину, туда, где мы встречались в воскресенье. Я буду его там ждать. Мне хотелось бы, чтобы вместе с ним подъехали и вы.
– Я?
– Да, вы. Завтра вы будете мне очень нужны.
– Но, Паша, я ведь завтра работаю.
– Лариса, я понимаю, работа значит для вас много. Но очень прошу, пожертвуйте завтрашним днем. Наше агентство оплатит вам все расходы. Позвоните на работу и скажите, что вы заболели, или возьмите отгул, или придумайте что-то еще. Повторяю, завтра вы будете мне очень нужны. – Помолчав, посмотрел на нее: – Лариса, пожалуйста.
– Ну… хорошо. Я позвоню на работу и возьму отгул. А зачем я вам нужна?
– Вы должны будете съездить на электричке в район Серпухова.
– В район Серпухова?
– Да. Я объясню, что вы должны будете там сделать. Мы оформим с вами договор и заплатим вам за эту работу двести долларов.
– Паша, ну вы что? Не нужно никаких двухсот долларов. Я съезжу в Серпухов так, мне нетрудно.
– Лариса, дорогая, давайте поставим все на свои места. Раз и навсегда. Мы платим за выполняемую работу всем сотрудникам, как штатным, так и внештатным, и платим достаточно хорошо. Завтра вы должны будете выполнить для нас работу, причем работу очень сложную и важную. Я прекрасно понимаю, почему вы отказываетесь от денег, вы горите желанием работать для нас бесплатно, исходя только из дружеских чувств ко мне и к Оле. Спасибо. Но, дорогая Лариса, поймите, наше агентство не может позволить себе такую роскошь – разрешать кому бы то ни было работать на нас бесплатно. Этим будет обесценен труд – не только ваш личный, но и всего агентства. За выполнение задания вроде того, которое вам будет поручено завтра, мы обычно платим двести долларов. Как вы считаете, это достаточная плата?
– Ну… конечно, достаточная. Очень даже достаточная.
– Вот и договорились. Давайте остановим такси, чтобы оно довезло вас до дома. А завтра в девять я буду ждать вас и Джона у памятника Пушкину.
Во дворе гостиницы «Яр» Костомаров поставил машину в углу.
Двор освещали два неярких фонаря. В стороне были видны ящики и баки с пищевыми отходами, в стене здания неясно желтел освещенный изнутри дверной проем. В проеме просматривалось что-то темное.
Выйдя из машины и подойдя ближе, Костомаров увидел парня лет тридцати в костюме официанта. Парень был черняв, худ, его волосы были густо смазаны бриолином и гладко зачесаны назад. Он курил, жадно затягиваясь и не обращая никакого внимания на подошедшего.
Остановившись, Костомаров спросил:
– Простите, вы, случайно, не Володя?
Парень притушил сигарету о каблук ботинка. Выбросил ее щелчком, так, что она улетела в глубину двора.
– Да. Вы к Алексею Ивановичу?
– К Алексею Ивановичу.
– Идемте.
Поднявшись по пролетам не очень чистой лестницы, парень толкнул обитую цинком дверь.
За дверью была кухня, здесь стоял пар, что-то шипело, у плиты и у рабочих столов стояло несколько человек в белых колпаках и халатах. Володя кивнул:
– Проходите вон туда.
Пройдя в указанном направлении, Костомаров оказался в помещении, которое, как он понял, было раздаточной. Несколько официантов стояли у большого окна-проема, в которое повара подавали подносы с едой. Тронув Костомарова за локоть, Володя сказал:
– Вон в ту дверь.
Толкнув дверь, за которой слышалась музыка, Костомаров оказался в главном зале «Яра». В зале танцевали, около трех десятков пар сотрясалось в непрерывном ритме. Остановившись рядом, Володя сказал шепотом:
– Тсс… Подождем.
Костомаров посмотрел на эстраду. Певица, блондинка в обтягивающем брючном костюме-трико, пела, а точнее, кричала что-то в микрофон под оглушающие звуки рок-оркестра. Пригнувшись к Володе, спросил:
– Это Стелла?
– Нет. Это Милена.
– А где Стелла?
– Стеллы сегодня не будет.
– А когда она будет?
– Извините, не знаю. Я этим не занимаюсь, спросите у Алексея Ивановича.
Как только танец кончился, Володя снова тронул Костомарова за локоть:
– Идемте. Ваш столик за эстрадой, с другой стороны.
Подведя его к небольшому столику у эстрады, спросил:
– Пить что-то будете?
– Принесите граммов двести водки. Закуски. И что-нибудь из горячего.
Достав блокнот, Володя начал писать.
– Из горячего что будете? Мясо, рыбу? Сегодня очень хорошие карские.
– Хорошо, принесите карские. Боржоми есть?
– Есть.
– Пару бутылок. Поставьте сразу же, у меня жажда. Все.
– Хорошо.
Уйдя, Володя вернулся через минуту с двумя бутылками боржоми. Открыв одну и наполнив стакан, исчез снова.
Отхлебнув из стакана, Костомаров осмотрел зал. Большинство посетителей составляли деловые и их подруги. Лица некоторых мужчин были ему знакомы – это были люди, чьи дела ему приходилось защищать в суде.
Оглядывая зал, успел заметить: один из братвы, которого он не знал, быстро глянул на него и пригнулся к уху соседа. Тот, полуобернувшись в его сторону, тут же отвернулся и кивнул.
Около двадцати минут он пил боржоми, наблюдая за метрдотелем, который, постоянно перемещаясь по залу, ни разу не посмотрел на него. Около года назад Костомарову удалось спасти метрдотеля, Алексея Ивановича Попова, от большого срока. Он надеялся, что Попов об этом не забыл.
Внимание на него метрдотель обратил, лишь когда Володя поставил на стол закуску и графинчик с водкой. В это время как раз начался новый танец, и Володя тут же исчез. Встретив взгляд Костомарова, метрдотель еле заметно кивнул и подошел к столику. Улыбнулся:
– Здравствуйте, Константин Леонидович. Устроились хорошо?
– Спасибо, Алексей Иванович. Все в порядке.
– Обслуживание?
– На высшем уровне.
