«Сердюков Геннадий Васильевич, русский, сорок шесть лет, подполковник ВДВ запаса. Участвовал в выполнении ответственных заданий за границей. Последнее место службы: войска спецназа ФСБ. Уволен в запас в связи с неполным служебным соответствием. Был женат, сейчас разведен, с женой и двумя взрослыми детьми живет раздельно. Место проживания, телефон и компьютерный адрес не установлены. Последние три года замечен в связи с солнцевской преступной группировкой. Есть основания предполагать, что в иерархии СПГ занимает высокое место. Часто бывает за границей. Кличка – Сардор».
«Калистратов Юрий Игоревич, русский, тридцать девять лет, майор ВДВ запаса. Участвовал в выполнении ответственных заданий за границей. Последнее место службы: войска спецназа ФСБ. Уволен в запас в связи с неполным служебным соответствием. Был женат, сейчас разведен, с женой и 14-летней дочерью живет раздельно. Место проживания, телефон и компьютерный адрес не установлены. Последние три года замечен в связи с солнцевской преступной группировкой. Есть основания предполагать, что в иерархии СПГ занимает высокое место. Часто бывает за границей. Кличка – Колер».
* * *
Утром его разбудил звонок в дверь. Выйдя в прихожую, спросил:
– Кто там?
– Петр Александрович, это я, Зинаида Степановна. Извините, что так рано.
– Ничего. Подождите, я оденусь.
Надел парик, приклеил усы. Накинув халат, приоткрыл дверь:
– Да, слушаю?
– Извините, Петр Александрович, что побеспокоила. Но тут дело такое, звонил только что Всеволод Дмитриевич, он очень просил вас прямо сейчас к нему подъехать. «Прямо сейчас, – говорит, – пусть подъедет, я буду его ждать».
– Хорошо, спасибо.
К Пилону он подъехал через час. Впустив его в квартиру, тот прошел с ним на кухню. Спросил:
– Отдал Гону маляву?
– Отдал.
– Ну и как?
– Все в порядке. Он сказал, если мне будет нужна его помощь, он поможет.
– Тут такое дело, Петруха. Такое дело. Не тебе нужна его помощь, а мы с тобой должны ему помочь.
– Помочь в чем?
– Его хотят кинуть на три лимона.
– Хотят кинуть – кто?
– Волох и Влас. Не слышал о таких?
Об Александре Волохове и Николае Власике, людях с уголовным прошлым, сколотивших состояние на хорошо известной всем комбинации под названием «пирамида», он был осведомлен достаточно. Тем не менее сказал:
– Нет. Кто это?
– Есть такие ребятишки, Шураня Волохов и Колян Власик. Авторитетные воры. Вернее, были, теперь не знаю. Сейчас они в Америке. Так вот, Гон им полгода назад дал три лимона зелени, под честное слово. Они обещали на эти деньги открыть в Америке банк, чтобы он был в доле. Банк они открыли в Нью-Йорке, но теперь вроде поворачивают дело так, чтобы эти три лимона ему не отдать. Гон и попросил меня помочь.
– Помочь как?
– Очень просто. Поехать туда, в Америку, и сказать Волоху и Власу, чтобы не дурили, отдали три лимона. И предупредить, что иначе хуже будет.
– Что, сам Гон не может это сделать?
– Он пробовал. Гон два раза ездил в Америку, пробовал встретиться с Волохом и Власом. Не получилось.
– То есть как не получилось? Они что, уже не там?
– Почему? Там. Но Гон смог только побазарить с ними по телефону. От встречи с ним они ушли.
– То есть отказались встретиться?
– Да, отказались. Эти суки полгода назад тайком от всех оформили себе гражданство, сейчас они граждане США. Гон говорит, они обратились за защитой к тамошним мусорам.
– Так они и от встречи с тобой уйдут.
– Не уйдут. Я не Гон, я Пилон. Меня знают все. Каждый бугор и здесь, и там, в Америке. Ну, а насчет Волоха и Власа – так я их знаю, как кот скипидар. Два раза тянули вместе срок. От меня им уйти западло, все равно будут в замазке. Нет, Петруха, когда я туда приеду, они, хоть лопни, отдадут Гону три лимона. Меня не это колышет. Волнует меня другое, Петруха. Другое совсем. Видишь ли, там Америка, там свои мусора, своя ельня
[3], свои адвокаты, все свое. Без языка для меня там будет сплошной облом. Понял меня? Мне нужен человек, который базарил бы по-ихнему без балды. То есть ты. Понял, Петруха?
Раздумья заняли у Молчанова лишь несколько секунд. Со связями Пилона ему нетрудно будет пройти через пограничный контроль в аэропорту. К тому же, если он будет в Америке вместе с Пилоном, действовать ему там будет намного легче.
– Так ты согласен? – спросил Пилон.
– Согласен.
Пилон хлопнул его по плечу:
– Ну, Петруха… Ну, спасибо… Теперь слушай расклад: деньги будут только после того, как я поговорю в Нью-Йорке с Волохом и Власом. С Гоном у нас договор: если Волох и Влас отдадут три лимона, десять процентов мои. Это триста кусков, из них сто я отдаю тебе – за работу. Идет?
– Идет.
– Отлично. Ну, там переезды, гостиницы, грев и остальное – само собой, на мне.
– Когда нужно ехать?
– В среду или в четверг. Подчищу кое-что, с Гоном еще раз все обговорю – и снимемся.
– Дмитрич, как с проходом на самолет?
– Все корочки, визы, проход на самолет и все остальное делаю я. Гарантия стопроцентная. Мы вылетаем из Внукова. Внуково держат измайловцы, там у них все схвачено, все погранцы, вся таможня – свои. Твое дело – сесть со мной в самолет и улететь. Об остальном не думай.
– Пилон, тут такое дело – если ты хочешь вернуть долг, надо подготовиться. Работать впустую я не люблю.
– Это как понять?
– Так, что я должен взять с собой кое-какую аппаратуру. Радиодетекторы, «жучки», электронные отмычки, пару фотоаппаратов, радиотелефоны, еще кое-что. Протащу я все это через контроль?
– Протащишь. Только пушки не бери. Их нам дадут там, на месте. Слушай, Петруха, а где ты возьмешь все эти побрякушки – радиодетекторы, «жучки», отмычки?
– Не волнуйся, есть каналы.
Некоторое время Пилон смотрел на него прищурившись. Хлопнул по плечу:
– Лады, раз так. Бери, все пронесем.
– Как связываемся?
– А очень просто. Через Степановну. Когда все будет готово, она тебе скажет.
Отъехав от дома Пилона, Молчанов остановил машину у первого же телефона-автомата. Сейчас ему нужен был Джон, и он стал по очереди набирать номера всех телефонов, по которым его можно было найти.
* * *
Первое, что он сказал Джону, сев в его машину:
– Джон, ты смог бы в эти дни вылететь в Нью-Йорк?
