– На шестом, но очень неплохо кормят также в баре «Устрица», на нижнем уровне.
– Понятно.
Отойдя с Молчановым от стойки, Джон сказал:
– Здешний детектив мой приятель, я сейчас забегу к нему, узнаю, может, он что-то слышал про перестрелку в «Саламандре». А ты, чтобы не терять времени, поднимись на шестой этаж, сядь в баре и закажи ланч. Я претендую на филе, копченую камбалу и пиво.
– Хорошо, только давай скорее.
– Постараюсь. Но даже если меня не будет минут двадцать, потерпи, у Фрэнка можно узнать много интересного.
Заглянув в крохотную комнатку на первом этаже, отведенную для штатного детектива гостиницы, Джон увидел самого детектива, Фрэнка Бэнкса, сухощавого человека с пышными усами и обширной лысиной.
– Черт, Джон… – сказал детектив. – Какими судьбами?
– Привет, Фрэнк. Ты-то как?
– Я нормально. Если можно считать нормальным то, что я каждый день торчу в этой каморке.
– Ты вечно ворчишь.
– Ворчу – а почему бы мне не поворчать? Ты бы согласился приходить сюда каждый день и протирать это проклятое кресло?
– Фрэнк, тебе грех жаловаться. Да, ты протираешь это кресло, но у тебя отличное бунгало на берегу океана, тебе каждую неделю выдают приличный чек, и, главное, тебе не грозит увольнение. Сколько ты уже здесь? Лет пятнадцать?
– Одиннадцать, Джон. Ровно одиннадцать лет.
– Ну вот. Жены у тебя нет, а с твоей зарплатой ты можешь в любую секунду выписать себе самую красивую девочку любой расцветки, которых здесь просто тучи.
– Джон, ты забыл, моя страсть – не девочки.
– Ну да. Лошади. Так еще проще.
– Да, с этим здесь просто. Букмекер сидит прямо в гостинице, на первом этаже.
– Фрэнк, по случаю встречи я угощаю тебя пивом. Идем в бар, заодно кое-что расскажешь.
– С превеликим удовольствием. Бар по такой жаре – идеальное место.
Расположившись в баре с кружками, наполненными бочковым «Гиннессом», они сделали несколько глотков в благоговейном молчании. Наконец, оторвавшись от кружки, Фрэнк сказал:
– Что может быть лучше пива?
– Ничего.
– Так о чем ты хотел меня спросить?
– Я слышал, здесь у вас недавно была перестрелка?
– Джон, у нас здесь каждый день перестрелка. Какую именно перестрелку ты имеешь в виду?
– Ту, что произошла в кафе «Саламандра».
– А, эту… Да, была, я о ней слышал.
– Ты что-нибудь знаешь об этой перестрелке?
– Джон, особенного ничего. Знаю, там убили двух человек, и феды подняли по этому поводу страшный шум. Якобы они разоблачили целую сеть наркоторговцев, убили какого-то главаря и так далее.
– Что, на самом деле не так?
– Не знаю, может, и так. Но, когда феды поднимают такой шум, я за милю чувствую: здесь что-то не то.
– Ты знаешь, что собой представляет владелец «Саламандры»?
– Рамирес Фернандес?
– Да?
– Ничего особенного. Неудачник.
– Почему неудачник?
– Он мог сделать из этого кафе конфетку, но вместо этого отвадил всех посетителей.
– Отвадил почему?
– Потому что не сумел поставить дело. – Фрэнк сделал большой глоток. – Не нужно лезть в ресторанный бизнес, если ничего в этом не смыслишь.
– Что, у прежнего владельца «Саламандры» дела шли лучше?
– Конечно лучше.
– Почему же он продал «Саламандру»?
– Потому что у него хорошо работают мозги. «Саламандра» стоит на берегу канала, далеко от залива, место не ахти. А ему представился случай купить отличное здание под ночной клуб в Майами-Бич. Он занял у кого мог, но ему все равно не хватало. Тогда он без раздумий продал «Саламандру». И сейчас гребет миллионы.
– Что он вообще собой представляет?
– Темная личность.
– Темная?
– Да. Правда, мозги у него варят хорошо.
– Может, расшифруешь слова «темная личность»?
– Как будто их нужно расшифровывать… Связан с бандитами, вот и все.
– С какими бандитами? С русскими?
– В том числе и с русскими. Но у него лучшие в Майами адвокаты, так что доказать, что он связан с бандитами, не сможет никто.
– Ладно, Фрэнк, спасибо. Еще по кружечке?
– Не откажусь.
Официант принес две полные кружки. Фрэнк, сделав глоток, спросил:
– Джон, портье сказал тебе, что тобой и твоим приятелем интересовалась какая-то красивая пара?
– Красивая пара? Нет, он ничего не сказал. Что за красивая пара? Ты их видел?
– Видел. Я в этот момент как раз стоял в холле. Высокий, прекрасно сложенный джентльмен, одетый по последнему писку моды. И стройная красавица, я таких нечасто вижу.
– Может, опишешь эту красавицу?
– Попробую. Шатенка с зеленоватыми глазами, гибкое тело, на вид не больше тридцати лет.
– Черт… – Джон отставил кружку. – И давно они нами интересовались?
– Примерно час назад. Что, ты не ждал их?
– В том-то и дело, что я их ждал. Не знаешь, они живут в гостинице?
– Нет. Во всяком случае, я их видел в первый раз. Надо спросить у портье.
– Ты не заметил – они поднимались наверх?
– Я увидел их, когда они вышли из лифта. Где они были до этого, внизу, в «Устрице», или где-то наверху, не знаю. Они вышли из лифта, подошли к портье и спросили, давно ли вы живете в гостинице. Потом дали ему на чай и ушли.
– Черт, сволочь этот ваш портье. Он мне ничего не сказал.
– Он что, обязан тебе все говорить?
– Обязан, потому что я спросил его, не приходил ли кто к нам. Он сказал, что никто не приходил. Ничего, сейчас я с ним разберусь.
Джон разложил перед Фрэнком с десяток фотографий.
– Посмотри. Может, найдешь здесь кого-то из этой пары. Детектив склонился над фотографиями.
– Была вот эта дама. – Он отодвинул в сторону фото Стеллы. – И вот этот господин. – К фото Стеллы присоединилась фотография Сардора.
– Ты уверен?
– Абсолютно уверен.
Спрятав фотографии, Джон положил на стол банкноту:
– Фрэнк, вот двадцатка, за четыре пива. Извини, я должен тебя оставить.
– Еще появишься?
– Конечно. Зайду обязательно.
* * *
Подойдя к портье, Джон сказал вкрадчиво:
