– Давай. – Джон дал газу. – Сам терпеть не могу тюремные окрестности.
Выехав на хайвей, спросил:
– Узнал что-нибудь интересное?
– Узнал.
Молчанов рассказал все, что услышал от Пилона. Когда он закончил, Джон засвистел «Джингл беллз».
– Знаю эту кеш-кассу на Восточной Пятьдесят второй. Это недалеко от Америкас-авеню.
– Она чем-нибудь примечательна?
– Ничем – если не считать, что именно там провалилась операция ФБР с поимкой Шершнева. Получается, Пилон просто ткнул нас мордой в это место.
– Выходит, так.
– Сейчас нам придется поработать.
– В смысле?
– Объясню, когда окажемся у меня в квартире.
Джон жил в пятнадцатиэтажном доме в начале Западной Восемьдесят шестой улицы в Верхнем Вест-Сайде, рядом с Центральным парком.
После того как они поставили машину в гараже под домом и поднялись в квартиру, Джон сказал:
– Пол, я ведь тебе говорил, что у «Консалтинг интернейшнл» есть негласная договоренность с полицией и ФБР об обмене информацией?
– Говорил.
– Обмен предполагает взаимность. По неписаным правилам я должен сообщить в одну из этих служб обо всем, что мы с тобой узнали. Думаю, даже если бы не было этих неписаных правил, нам все равно следовало бы обратиться в какую-то из спецслужб за помощью. Мы слишком глубоко копнули, вдвоем нам не справиться. Согласен?
– В общем – да.
– Надо связаться с ФБР. Правда, процесс будет болезненным, потому что, как ты видишь, ФБР при расследовании дела Шершнева село в лужу. Своей информацией мы еще больше размажем их мордами по этой луже. Но мы должны с ними связаться, делом Шершнева занимаются они. Да и вообще, мы от этого только выиграем. Причем я даже знаю, с кем мы свяжемся.
– С кем?
– С заместителем начальника нью-йоркского отделения ФБР Винсом Вильямсом. Винс отличный мужик, я не раз имел с ним дело. Главное, ему плевать на так называемую честь мундира, ему подавай суть. Если он увидит, что за нашей информацией стоит дело, он встанет на нашу сторону как скала.
– Хорошо. Что мы должны сделать?
– Сесть за компьютеры и написать подробный отчет. Хорошо обоснованный, без единого изъяна, без единого слабого места. Написать обо всем с самого начала. Привести все факты, которые позволили Шерхану, Стелле и остальным ввести ФБР в заблуждение. Приложить к этому все подтверждающие этот обман фотографии, схемы, описания и так далее. Мы вспугнули Сардора и Стеллу, поэтому откладывать нельзя, надо сделать это как можно скорее, прямо сейчас. И сегодня же отвезти наш отчет Вильямсу.
Глава 29
Остановив машину в даунтауне Манхэттена, у здания нью-йоркского отделения ФБР, Джон сказал:
– Наш пакет мог попасть к Вильямсу уже позавчера вечером, в крайнем случае вчера утром. Так что времени, чтобы изучить и обдумать все, у него было достаточно. Если он нас вызвал, значит, пакет до него дошел. Правда, он мог вызвать нас, чтобы прочистить мозги и сказать: не лезьте не в свое дело. Ведь пакет могли перехватить какие-нибудь доброхоты из его помощников и, поскольку наша информация изобличает их некомпетентность, доложить: вот, мол, нашлись два недоумка, один из которых к тому же русский, которые решили нас учить, как надо работать.
– Если мы выйдем с ним на контакт, мы сможем все объяснить.
– Единственная надежда. Получить личную аудиенцию у Вильямса – это равно аудиенции у президента Соединенных Штатов или папы римского. – Посмотрел на часы. – Ладно, все. Вон освобождается место для стоянки, ставим машину и идем.
Выйдя из машины, они подошли к входу в здание, но войти не успели – их окликнул стоящий здесь высокий человек в коричневом костюме и тяжелых роговых очках:
– Мистер Лейтнер, мистер Охрименко, добрый день.
– Добрый день, – сказал Джон. – Простите, вы кто?
– Меня зовут Джеф Каммингс. Я уполномочен вас встретить. Идемте, я проведу вас через другой вход.
Обогнув здание, Каммингс остановился у небольшой двери. Набрал комбинацию цифр на пульте, открыл ее:
– Прошу, проходите.
Войдя в дверь, они увидели стоящего у лестницы морского пехотинца с автоматом. В глубине виднелись два человека в штатском. Пехотинец, вытянувшись, щелкнул каблуками. Каммингс сказал:
– Это со мной.
Вызвал лифт:
– Входите, джентльмены, нам сюда…
В лифте была только одна кнопка, которую Каммингс нажал. Когда лифт поднялся и дверь открылась, показал рукой:
– Прошу, джентльмены, мы на месте.
Они увидели небольшую комнату, куда выходили двери лифта. Точно напротив лифта находилась массивная дверь с электронными замками и щупами для считывания кодов.
Каммингс достал из кармана телефон, набрал номер:
– Сэр, докладывает Каммингс. Я уже наверху, Лейтнер и Охрименко со мной. Хорошо, сэр. – Спрятал телефон. – Джентльмены, следуйте за мной.
Подойдя к массивной двери, вложил в один из щупов пластиковую карточку. Электронный замок щелкнул, и Каммингс приоткрыл дверь.
– Прошу.
В глубине кабинета, куда они вошли, стоял стол, за ним сидел человек. На вид человеку было не больше пятидесяти, у него был большой лоб, маленький нос, искривленный рот, выпуклые светлые глаза, большие брови, коротко стриженные седые волосы.
Выждав несколько секунд, человек вышел из-за стола, и оказалось, что он худ и высок. На нем был серый костюм, белая рубашка и галстук.
Подойдя к ним и пожав руки, Винс Вильямс сказал:
– Разговор не будет коротким, так что проходите и устраивайтесь в креслах. – Подождал, пока они сядут, сел за стол сам. – Джентльмены, вынужден вас предупредить: до вечера вы отсюда не выйдете.
– То есть как не выйдем? – поинтересовался Джон. – Это что, арест?
– Джон, дорогой, вы ведь меня прекрасно знаете. И знаете, что это никакой не арест, не задержание и не что-то еще в этом роде.
– А что это, сэр?
– Что это, я вам сейчас объясню. – Вильямс достал ящик с сигарами. – Кто-нибудь из вас курит?
– Нет, – сказал Джон.
– Как насчет дыма гаванской сигары?
– Я его вполне переношу, – заверил Джон.
– Я тоже, – сказал Молчанов.
– Спасибо, джентльмены. – Обрезав сигару, Вильямс бросил беглый взгляд на Молчанова. – Мистер Охрименко, вы что-то подозрительно хорошо говорите по-английски. Жили здесь?
– Да, сэр.
– Командировка?
– Нет, мой отец преподавал в Гарварде.
