– Прошу прощения, мэм, джентльмены ко мне.
– Да? – Распорядительница отступила в сторону. – Тогда другое дело. Прошу, господа.
Они двинулись вслед за Каммингсом, который, пройдя через весь зал, остановился у двери отдельного кабинета. Постучав в дверь и услышав: «Да!» – открыл ее:
– Сэр, разрешите?
– Я же сказал «да», – отозвался сидящий в кабинете Вильямс. – Джеф, постарайтесь нас больше не беспокоить.
– Хорошо. – Пропустив в кабинет Молчанова и Джона, Каммингс закрыл за ними дверь.
Вильямс, одетый в просторную белую куртку и темно-синюю рубашку, из-под которой виднелся повязанный на шею такого же цвета шелковый шарф, сидел за сбитым из досок столом. Сквозь расположенное за ним увитое плющом окно в кабинет проникал дневной свет, на столе рядом с Вильямсом лежала открытая коробка гаванских сигар, чуть подальше стояло несколько бутылок минеральной воды. Еле слышно гудел кондиционер.
Посмотрев на Молчанова и Джона, полковник сделал жест рукой:
– Прошу садиться. – Подождал, пока они сядут. – Я угощаю, так что сразу говорите, что будете есть и пить.
– Я лично буду пить только минеральную воду, – сказал Джон. – Я за рулем.
– А вы, Питер? Мартини, бренди, джин? Может быть, пиво?
– Я бы выпил пива.
– Пожалуй, я тоже выпью пива. Съесть же предлагаю ирландский деревенский бифштекс, поверьте мне, это лучшее, что здесь есть.
В дверь заглянул официант, и Вильямс продиктовал ему заказ. Когда тот ушел, взял сигару. Размяв ее, обрезал кончик и, подумав, отложил сигару в сторону.
– Джентльмены, нам предстоит непростой разговор. Как видите, этот разговор будет проходить на нейтральной почве. Поэтому рассматривайте меня сейчас как частное лицо. – Сжал сигару губами, щелкнул зажигалкой. Поднеся пламя к концу сигары, процедил: – Ценности, которые нам удалось выявить два дня назад, составляют ни много ни мало восемьдесят шесть миллиардов долларов. Тому, кто обнаружил эти деньги, по закону причитается три процента от этой суммы.
– То есть два миллиарда пятьсот восемьдесят миллионов долларов? – спросил Джон.
– Да, два миллиарда пятьсот восемьдесят миллионов долларов. Но я хорошо знаю наше казначейство. И знаю, что, если вы попробуете получить эти деньги, вы их никогда не получите. Казначейство наймет адвокатов, которые без труда докажут, что эти восемьдесят шесть миллиардов были обнаружены не вами, а моей группой захвата. А поскольку ФБР – организация государственная, то и два миллиарда пятьсот восемьдесят миллионов наградных должны быть перечислены в казну государства.
– Сэр, зачем вы все это нам говорите? – спросил Джон.
– Затем, черт подери, что я не хочу, чтобы казначейство вас грабило. Фактически моя группа захвата никогда бы не нашла эти деньги, если бы не вы. Но, Джон, дорогой, поверьте моему слову: если вы будете настаивать на двух миллиардах пятистах восьмидесяти миллионах, вам вообще не видать никаких денег. Думаю, вам с Питером стоит согласиться на другую, более скромную сумму.
Обменявшись взглядом с Молчановым, Джон спросил:
– Какую же сумму, сэр, вы считаете более скромной?
– Джон, не смотрите на меня как на злейшего врага. Вы отлично видите, я говорю с вами в открытую. Я знаю наше казначейство и знаю, на что они пойдут, а на что нет. Если вы согласитесь на приемлемую для казначейства сумму, скажем на пятьдесят миллионов долларов, по двадцать пять на каждого, я сделаю все, чтобы вы эти деньги получили. Поверьте, друзья, это совсем неплохо. Налоги с этой суммы составят около шестидесяти процентов, так что каждый из вас чистыми получит десять миллионов долларов. Что скажете, джентльмены?
– Сэр… – Джон потер лоб. – Дайте подумать.
– Ради бога, Джон. Но я бы посоветовал вам согласиться. И вам, Питер, тоже.
В дверь постучали, заглянул официант с подносом. Он ловко составил на стол тарелки с закуской и пиво и ушел, будто растворился.
Джон сделал еле заметный знак глазами Молчанову. Уловив ответный знак, сказал:
– Хорошо, сэр, мы согласны.
Вильямс отхлебнул пиво. Тронул губы салфеткой.
– Вы поступили мудро, с чем вас и поздравляю. Для вас, Питер, сообщу, что определенная часть этих восьмидесяти шести миллиардов долларов будет через международные организации перечислена России. Джон, что вы на меня так смотрите?
– Сэр, я жду, когда вы подробно расскажете нам о том, что произошло два дня назад. Нам очень хотелось бы знать, что вообще происходит. В конце концов, мы имеем на это право.
– О каких правах вы говорите? Джон, вы ведь отлично знаете: по долгу службы я не имею права рассказывать посторонним то, что знаю.
– Сэр, разве мы посторонние?
– О мой бог… – Некоторое время Вильямс сидел, будто прислушиваясь к чему-то, что слышал только он. – Хорошо, вам, как главным участникам событий, я могу разъяснить кое-что. К вашему сведению, Стелла Величко, при условии, что ей сократят срок заключения, согласилась сотрудничать со следствием. К сегодняшнему дню она рассказала массу интересных вещей о Шершневе, Шерхане и банке «Магнун калп», что в переводе с арабского означает «Бешеный пес».
– Любопытно, – заметил Джон.
– Очень любопытно. Итак, о Шерхане. Настоящее его имя Сулим Хатыб, он уроженец Кабула, по происхождению – таджикский памирец. Шерхан – взятое им прозвище, ставшее позже обычной воровской кличкой. После окончания войны Афганистана и Советов в Москве оказалось много афганцев, чье положение было весьма незавидным. Их родственники, оставшиеся в Кабуле, готовы были посылать им деньги, но не знали, как это сделать. Хатыб вызвался им помочь. Курсируя между Кабулом и Москвой, он организовал нечто вроде примитивного подпольного банка, приспособив для этого несколько московских пунктов обмена валюты. Специальные курьеры привозили в эти пункты деньги, которые кабульцы посылали своим родственникам, и Хатыб, отчисляя себе небольшой процент, передавал их по назначению. Капиталы этого подпольного банка сначала были невелики, ведь поступления от родственников в основном были скромными. Однако вскоре о существовании хорошо налаженной подпольной сети переправки денег узнали афганские наркоторговцы. Они постоянно испытывали трудности с переправкой денег из Кабула в Москву и обратно и обратились к Хатыбу за помощью. Он охотно согласился взять на себя доставку денег, которыми оплачивались поступающие в Москву и уходящие дальше на Запад наркотики. Поскольку деньги в наркобизнесе были побольше грошовых переводов родственников, подпольный банк Шерхана стал процветать. Но на него обратили внимание российские спецслужбы, и вскоре банк был обнаружен и ликвидирован. Шерхана и его помощников арестовали, но Шерхану с помощью подкупа удалось бежать. Он направился в Нью-Йорк. С его примитивным подпольным банком было покончено, но засевшая в голове идея настоящего международного подпольного банка, в котором без всяких помех будут прокручиваться огромные преступные капиталы, поступающие со всех концов земного шара, осталась. Шерхан решил организовать новый подпольный банк, но сделать это с поправкой на неудачи, которые он терпел раньше. Он встретил талантливых помощников, красавицу-певицу Стеллу Величко и бывших офицеров российской ФСБ Сердюкова и Калистратова. Так был создан подпольный международный банк для хранения, прокручивания и отмывания преступных денег, получивший название МС, что произносится как Эм-Си.
