– Наверное, вы правы, – задумчиво согласился Страж. – Тогда зачем ему так было нужно это почти рабское служение Ивану Грозному?
– Я маг-артефактор, – напомнила Ева. – И моя логика немного… односторонняя. Обычно я предполагаю, что какие-либо нестыковки в истории должны привести к артефакту. К тому же… Малюта был жаден. И это тоже известный факт…
– То есть, – продолжил Дан ее мысль. – Вы предполагаете, что Скуратов приблизился к царю для получения некоего секрета? Ну… В целом это очень даже может быть.
– Я также могу предположить, – маг рассуждала дальше. – Что Малюта все же получил этот секрет. И… из его дочерей только одна могла прожить долго. Очень долго по человеческим меркам. И именно ее смерть в мире людей Скуратов быстро организовал…
– Вы ведете к тому, – сделал вывод ее напарник. – Что этот самый секрет Скуратов мог передать Елене. Чтобы потом в мире Избранных забрать его обратно. И это был такой секрет, который мог дать ему власть и в новом мире… И, например, это могла быть тайна Отроч монастыря.
– Почему нет? – пожала девушка плечами. – Именно тут мы находим некие документы о семье Скуратовых-Бельских. Именно Малюта бывал в монастыре. И с нашим делом, как выясняется, связана его дочь, принадлежащая к Избранным.
– И вот тут я вам расскажу еще один интересный момент, – Дан улыбнулся немного интригующе. – Елена не просто пряталась в мире Избранных от отца. Она еще и организовала тайную войну с ним. Ведь она была боевым магом!
– Что подтверждает мою догадку! – обрадовалась маг. – Елена видит, кем на самом деле является ее отец. Она понимает, какую власть даст ему хранимый ею секрет и какой вред нанесет миру Скуратов, если заполучит эту тайну обратно. И тогда она просто отказывается передать ему это. И еще и восстает против него. Тогда причина ярости Малюты становится очень логична и объяснима.
– Дополню версию еще одним нюансом, – Дан выглядел довольным. – Не Скуратов подстроил смерть своей дочери. Похоже, она просто воспользовалась ситуацией, когда умирал ее муж. Тогда же она инсценировала и свою смерть. Сама.
– Чтобы как можно лучше спрятаться от отца, – поняла Ева. – Хорошо. Значит, именно Елена является хранительницей секрета Отроч монастыря. Тогда понятно, почему в тайном кабинете Главы Гильдии и его сына находятся ее вещи. Возможно даже, ее потомки продолжают охранять эту тайну. Оттуда и трупы… И это возвращает нас к тому же главному вопросу: что за тайна скрыта под монастырем?
– Верно, – Страж снова нахмурился. – И мы по-прежнему этого не знаем. Но мне все же не нравится мысль, что потомки Елены убивают молодых Избранных, желающих проникнуть в тайну. Также остается открытым вопрос: кто же тогда сейчас эту тайну хочет раскрыть, что посылает туда этих молодых людей. Я, кстати, проверял, кто в Волшебном мире является потомком Елены… И не получил ответа. В те времена прямо-таки истинной смуты, которая затронула смертных и мир магии, никто не вел родовых книг. Хранитель фонда долго сокрушался по этому поводу. Они уже пару десятков лет стараются восстановить всю информацию, но там осталось еще очень много белых пятен.
– Я тоже не смогу здесь помочь, – с сожалением сказала Ева. – Я пыталась с помощью зелья и заклятий восстановить подпись на портрете Елены. Но тщетно. Буквы не проявляются. Кто-то очень постарался скрыть имя того, кто заказывал ее изображение. Но мы можем попробовать узнать хоть что-то о Елене у Свинельда, ректора Академии. Он точно жил в те годы и может что-то помнить. А еще Кир!
При упоминании имени своего старшего кузена Кирилла Куракина девушка радостно улыбну– лась.
Кир Куракин был самым взрослым представителем семьи среди живущих в Волшебном мире сейчас. И явно удерживал титул самого оригинального и бесшабашного из Куракиных. Кир редко посещал светские мероприятия. Почти все время он проводил в своей тайной берлоге, где занимался изучением параллельных реальностей и Междумирья, которое он поэтично именовал Пустотой. С семьей Кир тоже общался редко. Кроме Евы. К этой своей младшей кузине старший Куракин был искренне и нежно привязан. И маг отвечала ему взаим– ностью.
– Обращение к вашему старшему кузену – это отличная мысль! – оживился Дан. – Он один из старейших Избранных, кого мы знаем и кому мы можем доверять. Сколько ему лет? Он старше вас веков на семь, наверное?
– Ничего подобного, – Еве стало весело. – Вижу, легенд вокруг Кира больше, чем я думала. Ему сейчас всего четыреста тридцать восемь лет. Мой возраст приближается к сотне, так что он старше меня всего на триста с небольшим.
– Значит, времена Ивана Грозного он не застал, – с сожалением отметил Страж. – Почти… Когда умер царь, вашему брату было всего три года. А Малюта умер аж за восемь лет до рождения Кира Куракина. Но все же… Вдруг ваш кузен сможет помочь.
– Я отправлю ему весточку, – пообещала девушка. – Он недалеко от нас и быстро сможет прийти, если ему есть что сказать по этому делу. А пока давайте попробуем что-то еще сделать самостоятельно. Я еще не поделилась тем, что успела узнать за это утро.
И тут же она нахмурилась.
– На самом деле новостей мало, – призналась Ева. – Узнать, кто заказал портрет, я не смогла. Да и полученная мною весточка от Реставратора тоже… странная.
– Он уже успел провести анализ? – удивился Страж.
– Конечно, – маг снова чуть пожала плечами. – Ему не нужны заклинания и зелья, достаточно подержать нужную вещь в руках. И он снова подтвердил, что подземелье под Отроч монастырем появилось только в пятнадцатом веке. И мы с вами точно теперь знаем, что тайна монастыря не имеет никакого отношения к финно-угорским или славянским языческим верованиям.
– Но почему вы так уверены? – новости Дана не радовали.
– По многим причинам, – призналась артефактор. – Прежде всего я доверяю мнению Реставратора. Подземелье построено позже языческих времен. В христианскую эру. И надеяться, что туда в пятнадцатом веке поместили более ранний артефакт, не получится. Потому что это бессмысленно. Тогда уже сила язычества была минимальна. Это что-то иное. И… еще один момент. Мы нашли в тайном кабинете Главы биографию Ивана Третьего Великого. А это как раз пятнадцатый век.
– Это на самом деле может говорить о какой-то связи этого правителя с тайной монастыря, – согласился ее напарник. – Значит… это опять же на самом деле нечто, дающее большую власть и принадлежащее именно правящей семье!
– Я тоже так думаю, – кивнула Ева. – И еще кое-что. Я снова перечитала историю монастыря. Основная перестройка монастырских зданий началась именно в пятнадцатом веке. Тогда был выстроен первый каменный Успенский собор. На том же месте, где сейчас стоит церковь более поздней постройки. Также появилась тогда и каменная трапезная. А вот келейные корпуса стояли деревянными. Зато тогда же у монастыря появилась защитная каменная стена с четырьмя башнями по углам и двумя воротами.
– Такое чувство, что монастырь укрепляли, как хорошую крепость, – заметил Дан. – За перестройкой храма и трапезной скрыли и другие работы? По организации тайника?
