3 мая.
8 октября.
5 ноября.
Прикончив полторы больших чашки, я с бумажкой в руках отправился к Робин в студию и рассказал о телефонном звонке. Робин отложила стамеску, некоторое время рассматривала листок, затем покачала головой.
– Извини, милый.
Бланш вздохнула.
Я вернулся в кабинет. Мои подозрения, что мы стали жертвой банального розыгрыша, и я убил кучу времени и сил на случайные цифры, продолжали крепнуть.
Тем не менее допустим, что между датами есть какая-то связь. Какая?
Я перевел взгляд на текст сообщения. «Учительница». Речь шла о профессии Элизы Фримен.
Выпускные экзамены в Академии? Чья-то неадекватная реакция на низкую оценку?
Нет, Фримен не вела собственного класса и не должна была принимать выпускные экзамены. Зато ее работа имела прямое отношение к другим экзаменам.
Две даты – осенью, одна – поздней весной. Я зашел на сайт Службы федеральных экзаменов. 8 октября значилось в списке дат SAT этого года, две другие даты в нем отсутствовали.
Тот, кто не помнит ошибок, обречен их повторять.
Я принялся яростно колотить по клавишам, как обезьяна, которую научили новой игре.
Обе даты обнаружились в прошлогоднем списке.
В ушах прозвучал голос моей учительницы во втором классе: «Алекс, какой же ты старательный мальчик!»
Глава 29
Майло ослабил узел галстука и прикончил очередную чашку кофе, не отрывая глаз от принесенной мной распечатки. Наконец он озадаченно произнес:
– И что? Элиза не смогла улучшить результат одного разгильдяя три экзамена подряд? Или три отдельных неудачника сформировали клуб ненавистников Элизы Фримен и сообща с ней разделались?
– Почему обязательно «не смогла»? – возразил я. – Допустим, смогла, хотя и не совсем в традиционном понимании.
– Это еще как?
– Избавив клиента от ненужных усилий по сдаче экзамена.
– С помощью подставного экзаменуемого? Почему ты так решил?
– Потому что угроза такого разоблачения – дело совсем нешуточное. Интернет полон подобных скандалов. Предполагается, что у экзаменаторов есть образцы почерков экзаменуемых и что на входе проверяют документы. Но когда экзаменуемых много, а подставной ученик мало-мальски похож на настоящего, это вряд ли служит серьезным препятствием. Между прочим, в Академии тоже регулярно принимают SAT – но ни в один из этих трех дней.
– В родной школе подставу немедленно разоблачили бы. Так-так…
– Жульничество с экзаменами вполне соответствует уже известной нам гибкости моральных принципов Элизы, и это также дает возможный мотив убийства. Даже при том, что, насколько мы знаем, DVD с ложными обвинениями так и не был использован, сама идея вымогательства Элизе – вероятно, с подачи Фиделлы – была хорошо знакома. Если звонок не был розыгрышем, круг подозреваемых заметно сужается – это школьник, от которого родители требовали престижного университета, но который был не в состоянии улучшить результаты SAT, занимаясь с Элизой. Вот почему исчез ее компьютер: там – результаты пробных экзаменов ее учеников.
– Богатенький ученик с собственным немаленьким счетом в банке или даже его родители, – подхватил Майло. – Мистер и миссис Тугой Кошелек. Сначала вы платите приличные денежки репетитору, потом значительно больше – тому, кто сдаст экзамены за младшего Кошелька, потому что младшему нужно в Гарвард, а самостоятельно он на Гарвард не тянет. Экзамен сдан, младшенький уже заказал себе свитер с гарвардским гербом, все складывается как нельзя лучше – и тут звонит Фримен и сообщает о необходимости дополнительных расходов… Но если ученик один, почему три даты?
– Может быть, одна – это общий SAT, а две другие – дополнительные тесты по отдельным предметам, такие тоже есть.
– Академия Жуликов полностью учитывает все интересы учеников.
– С богатых родителей можно потребовать кругленькую сумму; это лучше, чем необоснованные обвинения в изнасиловании, – здесь все основания имеются, и в Академии никто ничего не узнает. Поэтому DVD и не стали пускать в ход.
Майло встал, потянулся, опять сел.
– Если ставки настолько высоки, как наш добровольный информатор разнюхал об этой истории? И почему было не выразиться яснее?
– Может, кто-то из усердных учеников обратил внимание на нереально высокий результат одноклассника и почувствовал себя обделенным… Открытых стукачей мало кто любит, в университете такому никто из сокурсников руки не подаст. Ну и потом, окажись Академия в центре публичного скандала, пострадали бы все выпускники, включая самого жалобщика.
– «Я никого не закладывал, просто подкинул полицейским одну задачку. Не разгадают – это их проблемы…» Неплохо было бы предложить такое рассуждение для разбора на семинаре по этике в Академии. – Майло рассмеялся, потом снова сделался серьезным. – Может быть, звонил Марти Мендоса? Представляю его чувства, если б он узнал, что богатенький раздолбай купил себе экзамен.
– Не исключено, – согласился я. – С другой стороны, как раз Марти-то нет смысла ходить вокруг да около. И еще – мы можем быть правы насчет мошенничества на экзаменах, однако мотив для убийства – необязательно шантаж. Не сбрасывай со счетов устранение конкурентов. Дорога от дома Фиделлы до Сьерра-Мадре проходит через Пасадену. А там проживает идеальный кандидат в подставные экзаменуемые.
Майло вытаращил глаза.
– Трей Фрэнк?
– Отличные мозги, сам закончил Академию, выглядит достаточно молодо, чтобы сойти за старшеклассника. Регулярно меняет цвет волос.
– Не по хипстерской привычке, а из профессиональной, мать его, необходимости? Вся работа – на нем, весь риск – на нем, а основные денежки – вот обидно! – достаются Элизе с Фиделлой?
– И это он указал нам на Марти. О том, что тот до смерти напугал Элизу, мы знаем исключительно с его слов. Если он пытался направить нас на ложный путь, его можно поздравить с успехом.
– Черт! – Майло снова вскочил, мрачно протопал к выходу из кабинета, но вскоре вернулся, опять такой же возбужденный, как и раньше. – Такое чувство, что меня чуть было не обвели вокруг пальца. Охота за Марти увела нас прочь от взаимоотношений между Фрэнком и Элизой. А ведь ты мне раз за разом повторял, что от убийства Элизы за версту тянет трезвым и холодным расчетом. Фрэнк – инженер-химик, утверждает, что с детства не имел дела с сухим льдом. Ну и что с того? Убийство с легким оттенком ностальгии ничем не хуже просто убийства, правда?
– Если преступник – Фрэнк, то понятно, зачем вышибать мозги Фиделле. Фрэнку нужно было избавиться от обоих. Он мог приехать к Фиделле под видом делового разговора – как продолжать совместный бизнес после смерти Элизы. Оружия с собой брать не стал, потому что бывал у Фиделлы раньше и видел кий. Не все понятно с алиби, но он провел на севере штата целых четыре дня – и сумел бы выкроить время, чтобы слетать в Лос-Анджелес, разделаться с Элизой и вернуться обратно. Они были любовниками; наверное, и ключ от дома имел… Причем визит Фрэнка никак ее не встревожил бы, она вполне могла налить себе стаканчик прямо в его присутствии.
