Книга Мир госпожи Малиновской, страница 18. Автор книги Тадеуш Доленга-Мостович

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мир госпожи Малиновской»

Cтраница 18

Только одно болезненно затронуло ее: тут были все, кроме Боровича. Тот не пришел. На прощальной открытке, правда, стояла его подпись, но сам он показываться не пожелал.

– А где господин Борович? – мимоходом спросила она Ягоду.

– Кажется, он нездоров. Ушел сегодня с обеда, – ответил майор неуверенно, потом хмыкнул и добавил: – Просил, чтобы я извинился от его имени… хм…

Он не закончил, нахмурился и сделал неопределенное движение рукой. Но она знала, что он говорит неправду. В общем настрое она быстро позабыла об этом, тем более что в зал вошел гендиректор и вызвал ее к себе.

– Милый мой директор! – воскликнула она, когда они остались одни. – Посмотрите, что эти безумцы сделали! Место на Саской Кемпе!

Однако Шуберт не стал смотреть.

– Знаю-знаю, – гневно махнул он рукой и принялся, покачиваясь, расхаживать по кабинету.

– Но это же моя мечта!

– Что – ваша мечта? А? Сидеть на голой земле?… Захотелось, значит, соплячке выскочить замуж. Раз-два, за первого встречного. За бедняка босоногого!.. С чего вы вообще станете жить?… Конечно, ничего дурного об этом обормоте я не скажу. Может, негодник окажется приличным человеком. Но вы бросаете должность, а он зарабатывает мало. Я специально заглядывал в лист выплат.

– Да как-нибудь справимся, – смеялась Богна.

– И зачем люди вообще женятся! – вспыхнул Шуберт. – Всякий осел и курица вот просто должны сходиться вместе. В природе такого не встретишь, а значит…

– Простите, – прервала она. – Вы сами себе противоречите.

– Как это?

– Ну, насчет осла и курицы, – сказала она серьезно.

– Что?… Курица?… Какая курица?… – Он остановился напротив нее, растерянный.

Богна спокойно подошла к столу, выдвинула ящик и достала бумажный пакет.

– Ложечку сахара, господин директор. Интеллект, если его не насыщать углеводами, перестает работать.

Он нахмурился, но съел ложечку сахара, а потом, проглотив, заявил:

– С женщинами не поговоришь всерьез. Вы не задумывались, что я без вас стану делать?… Нет. А задумывались вы над социальными основами замужества?… Нет!.. Черт побери! Как же не верить в наследственность, когда вдова Ежерского ведет себя безумно! Это дело ясное. Он-то всего пару поступков совершил, достойных воспоминания, и оба – глупейшие на свете: сперва женился на вас, а потом умер. Если бы только достало ему ума сделать это в обратном порядке. Всегда не хватало ему шариков в голове, а кто не верит в теорию наследственности, тот пусть взглянет на вас.

– Но я не могла унаследовать от мужа эти полезнейшие предметы, – смеялась Богна.

– Какие предметы?

– Ну, шарики.

– Значит, от отца. Он-то, спасибо Господу, тоже подобным славится. Как можно, будучи честным человеком из хорошей семьи, преподавать онтологию? Как можно, спрашиваю?! Ась? Лучше уж сразу вылезти на ратушу да вопить: «Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!..» Онтология, ничего лучше не нашел. Чудесная наука – доказывать, что мы ничего не знаем о том, чего не было! Просто кучка безумцев, Богом клянусь!.. А у нас тем временем беспорядок, ни от кого не могу узнать, отчего министерство финансов закрывает мне кредит на второй квартал, когда от этого кредита давно уже и гроша ломаного не осталось; не могу добиться даты переговоров с Радомской дирекцией государственных лесов – вот просто ничего не могу. И зачем только вам захотелось второго мужа! Может, мне сесть и плакать? А? Прошу тогда сразу сказать: садись и плачь!.. Вот к чему приводит разбойный обычай брать на работу в контору женщин. Идет замуж и – фьють! Тут пусть хоть мир в тартарары, а она – фьють… К тому же шеф хоть десять раз может спрашивать, да только кто ж ему будет отвечать? Ась? Мне что, на коленях молить?…

Размахивая руками, со своим красным носом, он напоминал мельницу из «Питера Пена».

– Я все сделаю, все найду, – с чувством уверила его Богна. – Я ведь уже обещала, что едва лишь я вам понадоблюсь…

– Не понадобитесь, – топнул ногой Шуберт. – Не нужна мне ничья помощь. Хочу только ответа: с чего станете жить?

– Ну, в роскоши купаться не будем, – улыбнулась Богна, – но и с голоду не умрем.

– Не умрем! Не умрем! Бабские разговоры. С такого-то оклада? Так вот, я об этом подумал. И… вице-директор Жеймор переходит назад в армию. Но как мне знать, что господин Малиновский справится на этой должности?… Вот вопрос!

У Богны и сердце затрепыхалось. Она давно знала о том, что Жеймор уходит. Через ее руки проходило письмо из министерства вооруженных сил. Однако она даже не подумала, что Эварист может рассчитывать на такое повышение.

Действительно, все шло к тому, что жизнь его улучшится. Боже, как он обрадуется!

Она стояла неподвижно, с глазами, полными слез. Директор раскачивался перед ней на расставленных ногах и что-то ворчал себе под нос. Вдруг она забросила ему руки на шею и начала говорить. На голове она чувствовала широкую тяжелую ладонь господина Шуберта. Тот гладил ее по волосам и время от времени чмокал в висок так, что звенело в ушах.

– Дитя мое, – говорил он сурово и гневно, – любимое мое дитя, не переживай так. Хочу, чтобы тебе было хорошо. Тут нет ничего необычного. Только прошу сказать этому дураку, чтобы не устроил какую глупость. Ягода о нем имеет весьма благожелательное мнение. Но немного неправильно забрать у Ягоды подчиненного на более высокий пост. А впрочем, бог с ним. Пока что отправляю Малиновского в отпуск, а после отпуска пусть сразу приходит в дирекцию. Сперва станет исполняющим обязанности, а в должность перейдет, если не окажется, что он безнадежный идиот. Ведь не боги горшки обжигают. В случае чего пусть во всем с вами советуется. И прошу сказать ему, что делаю это только ради вас. Тут мне со всех сторон впихивают протеже. Ну ладно, дорогая моя девочка. Счастья тебе.

Домой Богна возвращалась чуть жива. Естественно, ей и в голову не пришло вести себя так, как просил Шуберт: как она могла сказать Эваристу, что повышением он обязан ей? Она бы и вовсе не стала о нем говорить, чтобы он узнал обо всем по официальным каналам: пусть бы ему и в голову не пришло, что на повышение повлияло что-то, кроме его личных качеств. Но искушение пережить с ним радость как можно скорее было слишком сильным.

Она застала его в салоне. Без пиджака, с закатанными по локоть рукавами рубахи, он стоял на лестнице и прибивал шторки, которые подавала ему Ендрусь. Выглядел он прелестно – с этим решительным выражением на лице и с влажным лбом, к которому прилипла прядка волос. Она сразу отметила, что шторки повешены безвкусно, с претензией, но не захотела портить ему настроение мелочами.

– Уф, как-то я утомился, – весело поприветствовал он ее. – Но, думаю, будет ничего. Что там? Тепло ли прощались достойные коллеги?

– Они и правда меня тронули. Ты и понятия не имеешь, какие они добрые!

– Ага, – сказал он с сомнением.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация