Шагнул из лифта. Никого. Быстрее к себе, пока больше никто с претензиями не прибежал. А там можно и двери заблокировать, пусть к капитану обращаются. Я-то тут при чём? Что я, виноват, что меня в судовую роль не занесли? Кто-нибудь предупреждал, чтобы я по кораблю не ходил? Никто! Значит, я тут ни при чём. Сами виноваты.
Пустой коридор, поворот, ещё один, закрытые створки жилых кают в стенах – лишь бы никто из них не вылез… Пол под ногами закачался, поплыл. Опёрся на стену, заторопился к своей каюте, придерживаясь руками стены, прикрыв глаза и глотая подступающую к горлу тошноту. А в своё временное пристанище еле заполз, кое-как разобрав расплывающиеся символы номера. Силы внезапно кончились. Перевалился через порог, закрыл за собой створку, заблокировал её через сеть для всех пользователей, кроме меня, дополз до пищевого синтезатора, кое-как поднялся, хватаясь за скользкие поверхности этого дурацкого шкафа. Лучше бы каких-нибудь ручек понаделали для красоты. За них хоть ухватиться можно в тяжёлую минуту. Потыкал кнопки, получил пластиковый одноразовый стакан с тоником из того набора, что я уже опробовал на своём желудке и который мне более или менее подходил по вкусу, отхлебнул, дал команду на раскрытие кровати и упал на выдвинувшееся из стены ложе. Уф-ф, сил нет. Мокрый от выступившего пота, словно мышь, что из реки выбралась.
Немного полегчало. Так, что у меня с базами? Загружаются? Это хорошо. А сколько осталось неизученных? А пусть считываются все. Сейчас этим и займусь. Да посплю, сил наберусь. Заодно и базы будут грузиться. И надо бы ещё разобраться с этой странной стычкой на технической палубе. То, что у меня появились неожиданные проблемы, это понятно. Надеюсь, теперь-то капитан со мной свяжется. Вот и расскажу ему о своих предчувствиях… М-да… Подсуропил мне тот техник, и чего он так испугался? Тройку вызвал. Пришлось покрутиться, чтобы снова не огрести. Даже сам не ожидал от себя такой прыти. Непонятно, почему они так медленно двигались… Или это я ускорился? Импланты наконец-то заработали? Прижились? Или это непонятная штука внутри меня действовать начала? Испугалась за своего носителя? Не знаю. И снова уже более чётко пришло понимание того, что моё предположение оказалось верным. И ещё что-то такое, как будто кто-то силится что-то сказать, донести до меня важное и необходимое и не получается, не хватает чего-то, совсем какой-то малости. Может, ещё подождать нужно? И снова тёплое чувство понимания и удовлетворения. А я без сил откинулся на твёрдый валик подушки, закрыл глаза и уплыл в сон. Вот проснусь и буду дальше разбираться. Пустой стакан выпал из разжавшихся пальцев, покатился по пластику пола, остановился около заблокированной входной гермостворки с мигающим сигналом вызова. Но я уже ничего не увидел, я спал.
И в этом моём сне мне настойчиво повторяли одно и то же. Вдалбливали. Слушать свой внутренний голос, делать то, что он скажет! И тогда всё будет просто отлично. А я слушал всё это и сопротивлялся, потому что не хотелось мне идти на поводу безымянного чёрного нечто, какая-то частица моей души сопротивлялась этому изо всех сил, упиралась, не давала утянуть себя в эту бездонную черноту. Может быть, если бы так настойчиво не вдалбливали, не навязывали беспрестанно это непонятное желание, я бы и поддался, сон же всё-таки. А так просто из упрямства не захотел поддаваться. И сумел перебороть постоянное давление, отбросить его в сторону, потянуться вверх, к свету, выбраться из чёрного затягивающего омута, вынырнуть на поверхность, вдохнуть воздух полной грудью и… услышать вызов по сети. Пришлось проснуться.
– Сэрх, тхаргов выкормыш, ты почему не отвечаешь? Быстро открывай дверь!
Ух ты, какая злость у капитана в голосе. Ну, сейчас мне будет за эту драку на технической палубе. Закряхтел, кое-как поднялся на ноги, пошлёпал к двери. На полдороге остановился, сообразил, вернулся к синтезатору, заказал ещё стаканчик напитка. Бросил быстрый взгляд на считыватель, увидел, что все базы загружены. Это хорошо. Потянулся к стакану, одновременно давая команду своему искину на разблокировку входной двери и на её открытие. И еле успел развернуться, среагировать на ворвавшихся в каюту головорезов в полном обвесе. По крайней мере, мне так показалось, что именно в полном. Потому что пустого места на их телах не было, всё завешено, занято какими-то штуками, пока ещё мне непонятными. И головорезы эти рассредоточились по обе стороны от входа, монструозные пушки на меня направили. Капитан из-за них от входа выглядывает. Что случилось-то? Почему моя чуйка молчит?
– Что замерли? Взять его!
Это ещё что за новос…
Додумать я просто не успел. С двух сторон в меня ударили шокеры. Меркнущим сознанием ещё смог заметить метнувшиеся ко мне тяжёлые бронированные тела, взлетевший почему-то к моим глазам пол, лёгкие захрипели от страшной навалившейся тяжести, сверкнула в голове ослепительная вспышка знакомой боли, и я наконец-то с облегчением отключился. Хорошо-то как…
Снова всё болит. Да что же мне так не везёт? Как ни очнусь, так от боли. Впрочем, вру, один раз было исключение из правил, тогда не было ни боли, да ничего не было. Хорошо было. Жаль, что всего лишь один раз. Что-то космос мне перестаёт нравиться…
– Капитан, он очнулся!
– Где? Не вижу! Ну-ка, ткни его чем-нибудь.
Жгучая, едкая боль, от которой свело мышцы, а тело выгнулось судорогой.
– Другое дело. Сэрх, ты меня слышишь?
Как глаза режет от яркого света. Через чуть приоткрытые веки немножко осмотрелся. Это что, я в клетке? Точно. Вон, напротив такие же прутья, а за ними несколько бедолаг сидят, на меня во все глаза уставились. Разобрать точно, кто и что там, не могу, для этого нужно глаза полностью открыть, но это пока ни к чему. Пусть привыкают к свету.
– Сэрх, кивни, если слышишь. Никакой реакции. Что ты мне втираешь? Он совсем дохлый. Ткни его ещё разок, может, скорее очнётся.
Нет! Не надо, сейчас кивну, вот только с силами соберусь… О-о, как больно! Снова жгучая боль, снова скручивает тело, завязывает узлом судорог. Медленно отходят спазмы, кое-как распрямляюсь, распахиваю глаза, ослепнув от яркого света. Лучше уж ослепнуть, чем заново пережить такую боль.
– Вот другое дело. Пришёл в себя. Ты меня понимаешь? Отвечай!
Шевельнул губами, тишина, горло словно пересохло, ни один звук не вылетел наружу. Только еле слышно просипел воздухом. Но капитану и этого хватило, услышал.
– Ты зачем моих людей поломал? Для чего к внутрисистемным ботам полез? Удрать хотел? Куда, к корпорантам? Нас решил продать? После всего, что я для тебя сделал?
Что за бред? Это у него откуда такие мысли появились? И тут же отчётливо понял, что всё верно, именно так можно мои поступки трактовать. Запросто. И что мне теперь в оправдание говорить? Как убеждать, что я просто решил от скуки прогуляться? А капитан вдруг резко успокоился, замолчал, подождал, пока я начну осмысленно лупать глазами, развернулся и вышел из клетки. И уже из прохода процедил:
– Я рассчитывал на тебя, Сэрх, а ты так меня подвёл. Предательство я не прощаю. Теперь придётся тебя продать, чтобы хоть как-то компенсировать убытки, – и в раздражении пнул по решётке. Толстые стальные прутья загудели от сильного удара.
