– Не стоит, – серьезно предупредил Сухан.
– Почему? Он же волнуется! Что мне будет, если я крикну? – спросила Яра задиристо.
– Тебе – ничего. Но представь, как поведет себя он, когда увидит тебя в окне девятого этажа? Потеряет голову, кинется в дом и побежит вверх по лестнице. Интересно, добежит ли он вообще до нее?
Яра ощутила, что Сухану действительно интересно было бы это узнать.
– Верни меня к нему! – потребовала она.
Она готовилась спорить и настаивать, но Сухан неожиданно ответил:
– Мы поступим иначе. Я открою проход и буду его удерживать. Ты позовешь шныров и приведешь их сюда. Это безопаснее, чем лезть по стене. Ну а дальше посмотрим! – И он провел рукой сверху вниз, опять не то прорезая что-то, не то открывая невидимую молнию.
Яра увидела, что правая рука его светится до локтя. Даже сквозь одежду сияние просачивается.
– А почему ты их сам не позовешь? – спросила она.
– У пнуйцев есть скверная привычка палить во все живое и незнакомое. Да и твой муж опять будет играть в Халка. Не уверен, что смогу остановить его без хорошего удара палицей по голове. А мужья от этого новее не становятся.
Одной ногой Сухан шагнул в прорезь пространства и остановился, как человек, придерживающий для кого-то лифт. Смотреть в эту алую прорезь было почти невозможно: она резала глаза. Яра невольно повернулась спиной, чтобы прикрыть Илью.
– Ну! – поторопил Сухан. – Не бойся! Ты же уже проходила!
Яра шагнула, ненадолго окунувшись в сухой, но все же не смертельный жар. Ул увидел ее первым. Вскрикнул, бросился к ней, обнял, тревожно оглядываясь на алую прорезь в воздухе. Откуда-то вынырнули Коря и Никита, а с ними прихрамывающий Родион.
– Берика ловили, – возбужденно сообщил Никита.
– Ушел?
– Ушел-то он, конечно, ушел, но не слишком далеко. Очень уж товарищ сердитый, – Никита кивнул на Родиона. – Прямо на секиру кинулся… Застрахованный товарищ! На небе где-то сохранился, чтоб уровень заново не проходить, и в бой! Мы думали, его до пояса развалят.
Родион смущенно усмехнулся, стараясь не встречаться глазами со Штопочкой.
– Повезло… Вдоль тела удар прошел, – сказал он.
– А если б не прошел? – резонно возразил Никита. – Не, мне наш пнуйский способ больше нравится. Видишь боевого мага, подкрадываешься – и сразу: «Стоять! Руки за голову!» Он от неожиданности дернется, остановится, а ты его свалишь и пинаешь, пинаешь, пока пардону не запросит…
– А если не дернется, а только остановится? – спросил Родион.
– Ну, тогда, значит, тебе не повезло. Разворачиваешься на сто восемьдесят – и бегом со всех ног, пока тебе глаза вкрутую не сварили, – сказал Никита.
Яра не тратила времени даром. Вначале она затащила в прорезь Ула, а когда тот вернулся живой и здоровый, туда же нырнул и Коря. Пнуец мнительно озирался и размахивал в воздухе дубиной, озубленной острыми камнями из-под закладок.
– Ненавижу эти магические штучки! – бурчал Коря.
К Сухану и Ул и Коря отнеслись недоверчиво. Ул прикрывал собой Яру и, держа в руке шнеппер, настороженно наблюдал за ним. Вскоре на девятый этаж переместились и остальные, включая Кавалерию. Рома и Никита были ранены: Рома – в мякоть ноги, а Никита – в лоб и щеку. Кроме того, с ним неизвестно откуда оказались Сашка с Риной, Кузепыч с обрезом карабина, Макс с двумя арбалетами, причем оба были разряжены, и Рузя. Последним, тревожно озираясь и держа в руке топор одного из берсерков, шел Долбушин.
– А они все откуда? – шепнула Яра, кивая на Рину и Рузю.
– Прибежали на помощь, когда услышали крики. И очень вовремя прибежали. Помогли отбиться, – объяснил Ул.
Не спрашивая разрешения у хозяина, пнуйцы рассредоточились по этажу, повсюду заглядывая и проверяя, нет ли засады. На Сухана они посматривали задиристо, но когда Коря попытался отобрать у него палицу, Сухан, не двинувшись с места, едва заметно покачал головой. Советуясь, что ему делать дальше, Коря покосился на Боброка.
– Я его узнал. Это он тебя ударил! – сказал он.
Боброк, опираясь на трость и выгнутый костыль, изучающе смотрел на Сухана. Казалось, он хочет что-то понять: что-то, не касающееся даже этого удара по голове.
– Он не хотел меня убивать, – неохотно процедил Боброк.
– Нет… – отозвался Сухан. – Я спас тебе жизнь. За аркой прятались берсерки. Объяснять было поздно – пришлось вежливо оглушить. Заодно предупредил остальных.
Боброк оторвал руку от костыля, ощупал себе голову и поморщился:
– В другой раз предупреждай как-нибудь иначе… Например, словами. Иногда срабатывает…
«Только не с пнуйцами», – явно хотел сказать Сухан, но промолчал. Он вышел из прорези, провел рукой – и она закрылась.
– Я слышал о тебе… – продолжал Боброк. – Твой рост, опаленная бровь и палица не дадут спутать. Ты тот шныр, который десять лет назад доставлял ведьмарям кучу проблем. А однажды просто взял и исчез. Причем и из ШНыра тоже.
– Я не мог остаться. Вот…
Сухан приподнял правую руку, показывая ее Боброку. Кисть руки светилась изнутри. Свечение было слабым и, вероятно, днем мало бросалось в глаза, зато ночью…
– Закладка? – спросил Боброк.
– Закладка.
– Но почему только рука? Ты же, получается, не слился с ней?
Сухан усмехнулся:
– Тут все сложно. В четырнадцать лет, еще до ШНыра, я сломал локтевой сустав. Делал разные трюки и неудачно упал. Мои косточки так толком и не собрали, и сустав мне поставили искусственный. Титан и керамика, – Сухан потянул наверх просторный рукав, и все увидели, что правая рука его сияет до локтя, однако выше сияние не поднимается. – А дальше все как обычно. Примерно через годик прилетела золотая пчелка и начала будить во мне разумное, доброе, вечное. Когда мне надоело ставить над пчелой жестокие эксперименты, я сел в раскуроченную маршрутку и попал в ШНыр. Стал учеником Меркурия Сергеича.
– Он любил тебя… – тихо сказал Боброк.
Сухан сделал вид, что не услышал:
– И вот я таскал закладки, а в свободное время досаждал форту Тилля, – продолжал он. – Мечтал выследить Тилля, но все никак не мог. Осторожный был, гад. Других вместо себя подставлял. Да и вообще Тилль тогда опаснее был. Бодрый, подвижный, яростный кабанчик… Вы в курсе, что свинья – единственное животное в мире, которое не может задрать голову? Строение позвонков такое, что незачем ей на небо глазеть. Так что свинья из басни Крылова действительно не знала, что желуди растут на ветках дуба.
– Как случилось, что ты взял закладку? – перебил Боброк.
Вопрос был Сухану неприятен:
– Разве об этом спрашивают? И разве кто-то отвечает правду?
