Маленький Саша снова посмотрел на маму и вновь пошевелил пальчиками, на расстоянии переключая телевизор на другой канал. Теперь до женщины дошло, что включение «ящика» произошло не случайно. Каким-то образом сын управляет им дистанционно.
— Так, теперь переключи на четвертый канал, — с целью проверки своего подозрения о причастности ребенка к происходящему на экране потребовала она.
Юный Александр просто повторил жест рукой и картинка в телевизоре сменилась на другую, с логотипом канала НТВ. Шел художественный фильм.
— Ты, что, проглотил детали от пульта? — испугалась девушка, схватив мальчика, стала ощупывать живот, заглядывать в рот, прикладывать ухо к груди.
Вдруг звук кинофильма отключился. И из динамиков противно запиликал полифонией в шестнадцать голосов рингтон, который ранее сигнализировал на ее разбитом мобильном о звонке родителей. А по экрану, пробежала строка с номером их телефона и записью из списка контактов «Папа и мама».
— Это что еще за фокусы? Ты и телефон тоже проглотил? — ужаснулась Настя.
Саша, ничего не ответив, а он вообще не разговаривал с рождения, помотал в стороны головкой, сжал кулачок и повернул его по часовой стрелке. Из телевизора раздался щелчок, затем прозвучал голос мамы:
— Настена, привет, почему нам давно не звонила?
— Алло, мама! Ты меня слышишь? — закричала девушка, отставив в сторону ребенка.
— Да слышу, слышу. Что ты так орешь в ухо?
— У меня просто сынуля телефон сломал, думала, что не работает совсем.
— Мы с папой беспокоимся, ты долго не даешь о себе знать. Как у вас дела со Славой, почему не приезжаете к нам в гости? Как здоровье у Сашеньки, он еще не заговорил?
Нежные заботливые нотки в голосе близкого человека вызвали грусть, которая, накатив волной откуда-то изнутри, подступила комом в горле и стала душить. Слезы предательски закапали из глаз, прочертив на щеках два темных следа от туши. Анастасия попробовала было ответить, но голос дрогнул и она закашлялась. Затем, взяв себя в руки, сообщила матери:
— Саша молчит, как партизан, но врачи обнадеживают. Со Славой мы расстались, он повел себя не совсем, как полагается хорошему мужу и отцу ребенка. В общем, поэтому я и не звонила, не хотела вас расстраивать. У нас с сыном все хорошо, баловник быстро растет, только что сломал мне телефон и пульт от телевизора. Опасаюсь, как бы мелкие детали не проглотил.
— Сходите срочно к педиатру, пусть проверит малыша. Следи за ним, как следует! Это целиком твоя вина, что ребенок без присмотра по квартире разгуливает и тащит в рот всякую гадость. Мы с папой тебя растили, заботясь без устали.
— Да знаю я, мам, ты мне каждый раз об этом повторяешь.
— Конечно, повторяю. Вы, молодые, совсем не слушаете старших, все по-своему делаете, а потом жалеете. Говорила я, что Вячеслав тебе не пара, ты не послушала и еще ребенка от него родила. На какие средства вы сейчас живете?
— У меня пособие на ребенка приходит на кредитную карточку. Да, еще спасибо директору предприятия, большую материальную помощь на работе выдали.
— Я поняла, денег вам не хватает. Завтра отправим перевод. Как сможем, приедем с отцом на машине. Звони почаще, все, целую, моя девочка, пока!
Очередной щелчок в динамиках оповестил, что собеседник повесил трубку. По телевизору снова стал транслироваться художественный фильм со звуком.
— Что мне с тобой делать, сорванец? Откуда у тебя эти необычные способности? Почему у меня в памяти возникают какие-то обрывки воспоминаний, связанных с этим? Как же звали этого человека, вот ведь, никак не могу вспомнить.
Она нежно погладила сына по голове, взяла на руки и, целуя, принялась укачивать, нескладно припевая:
— Спи, мой родной, не капризничай! Маме белье еще нужно стирать, да твои пеленки-распашонки. Только успела все загрузить в барабан, как услыхала, что ты тут безобразничаешь — бытовые приборы ломаешь. Спи, кому говорю.
Сын высвободил левую ручку из объятий и по направлению к кухне сделал вращательное движение кистью.
Послышался щелчок открываемого клапана подачи воды в стиральную машину. Затем зашелестел тихий гул мотора, приводящего барабан в движение.
Анастасия недоуменно перевела взгляд с кухни на сына. Она за сегодняшний день устала удивляться.
Глава 19
Поднимая колесами пыль, колонна трофейной техники въехала в Алькобендас по южному тракту. Эта небольшая деревня нещадно страдала от многочисленных битв за нее. Но местные жители, появляющиеся на улицах после каждого нападения, самозабвенно восстанавливали поврежденные постройки.
Шрамы от разрывов гранат и снарядов, воронки от бомб и пуль как бы зарастали сами собой, словно это был живой организм. Сожжённая огнеметами и молотовыми коктейлями земля в считанные минуты вновь покрывала пепел и гарь зеленой травой, деревьями и кустарниками.
Героический населенный пункт, оккупированный в настоящий момент Интернациональным батальоном, находился в предгорьях местного архипелага. Место очень красивое, больше подходящее для туристов и охотников, не будь тут войны.
Архитектурный пейзаж вокруг дополняли многочисленные скалы с вросшей в них зеленью садов, да пара грунтовых дорог, входящих — одна с севера, другая с юга.
К слову сказать, для обороны небольшим по размеру подразделением, как это было с батальоном, плато подходило наилучшим образом. Застройка отвоеванной у природы территории осуществлена преимущественно не превышающими двух этажей прочными каменными зданиями c покатыми черепичными крышами. Они облепили практически все свободное пространство, доступное человеку для жизни, и напоминали мини-Брестскую крепость, ощетинившуюся оружейными стволами.
Посреди центральной площади в тени дерева одиноко стоял престарелый испанец. Не выказав ни единого жеста в ответ на приветствия бойцов РККА, он молча, одними только глазами проводил въезжающую автоколонну.
Когда последняя машина скрылась во дворе штаба красных, старик сплюнул на землю и достал из узкого проема между двумя домами бурдюк с вином. Откупорив емкость, староста долгим глотком с наслаждением осушил ее, затем крякнув, произнес себе под нос:
— Хренон-дос роджос мачос педрос аста маньяна получит у меня еще херес! Мандо ал дьябло! Дестилярос всей деревней не успеваем, пьют как прорвы, потом всю ночес пердочес! Даже ля-лябры не откроют, чтобы пор фавор сказать! И гаспачо больше не дам, свои сельские кабальерос недоедают, так исхудали одни хуэсос торчат в разные стороны. Ишь, повадились бандитос-триглодитос! Помнится, в прошедшем ин хулио пидарэс охуэлос, все наши запасы муки ушли на эти блины! Может, им больше вообще ничего не давать?
Но, вспомнив о еже утренних экзекуциях над пропастью, когда командир подразделения, в очередной раз, придя за данью, подвешивал его за ноги, обреченно вздохнул и махнул рукой.
