— Ну, у меня не настолько серьезные намерения, чтобы исправлять твое семейное положение, — она улыбалась.
— Э-э-э… — тоном расчетливого торговца протянул я, — исправлять или усугублять?
— Ни то, ни другое. Я дала обет, — она, похоже, вовсю там веселилась.
— А меня не пригласила… — хныкал я. — Бедные мы, голодные, на обед нас никто не приглашает… — я с сожалением взирал на многообещающий холодильник.
— Я обет дала. «Т» в конце, а не «д»! — она честно пыталась разрешить недоразумение. — А чего это ты себя во множественном числе упоминаешь? Ты там не один?
— Я там вдвоем. Джин с Толиком. Вечно голодный кот и бесконечно добрый хозяин, — я почти расшаркался, мысленно проводя рукой по напомаженным усам и расшитому золотом камзолу.
— И чего ж такой добрый хозяин не кормит своего кота? — она явно хотела поставить меня в тупик. Святая наивность! Да мне только дай поиграть в говорильню!
— Кот специальный. Его нельзя досыта кормить, пока он не поймает свою первую мышь. Мы — крысоловы! — я был очень горд за нас с Джином.
— Ну вот, проблемы хозяина достались его бедненькому коту.
— Ну как… это не проблемы хозяина! Это общечеловеческие проблемы! В смысле, общекошачьи! Нельзя так бессердечно к ним относиться! У них же инстинкт! Охотничий! Его удовлетворять надобно и способствовать ему всячески! — я был похож на нетрезвого трибуна.
— Кстати, о проблемах! У меня тут есть одна проблемка, — она вернула разговор к интересующим ее баранам, а я приглушил свою шутливость до минимума.
— Невежливо начинать рассказывать о своих проблемах, даже не представившись, — проворчал я, понимая, что сейчас придется что-то делать.
Женщинам всегда что-то от нас, мужчин, нужно. И сил отказать обладательнице такого мелодичного голоса у меня не было. Видимо, это во мне с рождения. Я даже представил себя со стороны, изможденного и израненного, из последних сил вкручивающего лампочку по просьбе миловидной блондинки и тут же падающего бездыханным. Ну, бездыханным — это так, для пущего героизма.
Девушка из телефона, услышав напоминание о том, что мы не знакомы, сразу же поторопилась исправиться:
— Мне твой телефон Ира дала, мы с ней в одной группе учились. Она сказала, что ты шаришь в компьютерах, а то у меня тут что-то не то с ним. А зовут меня…
— Света, — выброс информации из моего подсознания или чего-то там еще был настолько стремительным, что мне просто пришлось его озвучить.
Света не удивилась:
— Ира уже предупредила? — я не мог не блеснуть своими сверхъестественными способностями и буднично — да чего там, мы тут на короткой ноге с телепатией и экстрасенсорикой — проинформировал:
— Да нет, это мне просто телепнулось.
Света не проявила должного почтения к моим способностям, но я не стал на этом особенно акцентировать внимание. Расспросил ее об анамнезе компьютерной хвори, взял у нее адрес и договорился о времени приезда, затребовав как можно больше плюшек, вкусных и разных, за причиненное мне беспокойство.
ГЛАВА 15
Про невкусную глиняную кружку
— А не пойти ли нам в гости?
Немного подкрепиться?
Из м/ф «Винни-Пух»(1969)
Я положил трубку и развернулся к кровати. Назревающая необходимость делать что-то не для себя любимого пробудила энтузиазм (все активные начинания во имя собственного блага лень отстреливала с меткостью снайпера). Из меня поперла совиная энергия, я активно забегал по квартире. Вечер начинался:
— Плед снять, раз-два. Заменить на легкомнущееся покрывало! Сидеть только на пуфиках! Спать стоя! Свободу плюшевым медведятам! — я за малым не брызгал слюной и отчетливо чувствовал нехватку создаваемому образу крохотных усиков и косой челки, но эти «медведята» рассмешили меня, и Джин так и не услышал ничего про «Три дня на разграбление города».
Времени до встречи с захворавшим компьютером было предостаточно, хотя ехать нужно было в другой конец города. Я собрал диски с нужными программками, немного запасного железа. Приказал Джину пользоваться исключительно собственным туалетом, а не устраивать его в близлежащей обуви. Налил ему молочка и обулся. Быстренько привел в порядок обувь и джинсы, надел кожаную куртку. Выковырял из кармана плеер, включил его и открыл дверь в мир. Мир был полон вечерних огней, пронизывающего ветра и капающей влаги.
Я отошел от полосы воды, стекающей с крыши, придерживая ремень рюкзачка, когда открытую входную дверь порыв ветра с силой природного катаклизма впечатал в родственный ей косяк. После этого металлического лязга у меня в ушах наконец грянула песня. Я отметил, что это была старенькая вещь из «Doors». Символичность происходящего легонько разбросала мурашки у меня по спине, но я, как матерый материалист, отнес их ко все тому же пронизывающему ветру. А что? Мои мурашки — к чему хочу, к тому и отношу…
Света была дома вместе с двенадцатилетним братом Егором, который меня немного стеснялся. Она оказалась курносой, красоткой себя не считала — и правильно. Ее немного портили близко посаженные глаза, но застенчивая улыбка успешно компенсировала этот недостаток, и девушка была довольно милой. Хоть и не в моем вкусе.
Компьютер был старенький, и поэтому возможно было все. Но поломку я нашел быстро — едва включив процессорный блок. Точнее, не включив его. Никаких признаков жизни друг и помощник человека не подавал. Я снял боковую панель и убедился, что питание на материнскую плату не поступает, ни один кулер не работает. То, что я и предполагал. Достал из рюкзака свой запасной блок питания, поменял. Материнка ожила, но до загрузки операционки дело так и не доходило.
— Ничего внутри не меняли? — Светка отрицательно замахала головой. Я не особенно разбирался в компьютерном железе, и дальнейшая диагностика могла затянуться. Сильно хотелось пить, и Егор принес мне глиняную кружку с какой-то цветной шипучкой. Когда я брал из его рук кружку, мне неожиданно показалось, что я ее уронил — пальцы перестали ощущать гладкие глиняные бока. Зато перед глазами абсолютно явственно возникла и тут же пропала интересная картинка. Как Егор протягивает кому-то плашку оперативной памяти, а взамен получает другую.
«Интересненько, — подумал я. Слух, вкус, теперь зрение. Вот тебе, батенька, последствия приема наркотиков…»
— Света, не могу эту отраву пить. Не сделаешь мне чайку — если есть такая возможность, не сильно горячего? — я отдал ей кружку.
— Да, конечно, — она вскочила и отправилась на кухню.
Я подозвал Егора, пока Света суетилась на кухне.
— Менялся оперативной памятью с кем-нибудь? — он обреченно махнул головой. Я извлек из материнской платы оперативку и вставил туда свою, из закромов родины, расположившихся в моем чудо-рюкзаке.
Машинка завелась. Лицо Егора просияло — видимо, он был уверен, что окончательно сломал компьютер в результате своих неосторожных действий. Я отдал ему неудачную оперативную память и сказал:
