«О специфике написания исторических романов»
Елизавета Дворецкая – автор, книги которой выходили и выходят в разных издательствах. Общий тираж – несколько сотен тысяч копий.
Уже около двадцати пяти лет я пишу исторические либо историко-фантастические романы о раннем Средневековье (эпохе викингов) на Руси и в Скандинавии, поэтому могу поделиться соображениями о специфике исторического направления романного творчества.
Специфика эта прежде всего в том, что здесь никак нельзя обойтись одной фантазией и вдохновением. Фантазия исторического писателя должна питаться знанием, но чем дальше вы будете изучать свою эпоху, тем лучше будете осознавать трудности ее постижения – какой бы она ни была. Есть авторы, которые вчера писали про Клеопатру, сегодня пишут про Рюрика, а завтра отважно возьмутся за Ивана Грозного, прочитав пару книг о каждом. Но до своих читателей они не донесут ничего, кроме популярных стереотипов и собственных фантазий. На изучение одной исторической эпохи надо жизнь положить, и будет мало. Но только в процессе постоянного познания можно добиться результата, о котором вообще стоит говорить.
Один из наиболее волнующих вопросов в этой области: насколько допустимо для авторов отклонение от «учебника», то есть насколько он вправе привлекать альтернативные или даже фантастические версии исторических событий?
Исторический роман – это художественное произведение на научном материале. Очень важно понять обе части этой специфики, баланс ваших, как автора, прав и обязанностей. Писатель – не бог, он не творит заново уже однажды случившееся, он создает в произведении свой мир, в котором идет своя жизнь. Роман – не научный труд и не учебник, он создается в первую очередь ради художественной задачи, а не ради передачи научных фактов. Любители твердых фактов легко найдут их в соответствующих местах. Задача писателя – через яркие образы показать дух эпохи. Возможно, вы желаете прояснить ход и смысл исторического процесса как такового – тогда вы подбираете имеющиеся факты, нужные для решения этой задачи. Поэтому автор имеет право перегруппировать события так, чтобы прояснить их исторический смысл. Мысль художника – тот гребень, которым он проводит по спутанным прядям жизни, причесывая события прошлого, чтобы выявить их смысл и красоту. Но вот что важно: смысл должен быть прояснен, а не запутан. Драма должна стать более яркой и выпуклой, а не бессвязной и непонятной. Всегда нужно держать в голове смысл, ради которого вы вносите изменения в историю. И если в произведении этот смысл виден, то вас никто и не спросит «почему так?» – всем это будет очевидно. Даже если история в итоге получится совсем альтернативная.
Если ваш роман будет силен, ярок и состоятелен как художественное произведение, вызовет сопереживание читателя, то ему легко простится отклонение от фактов. Читатель сам станет вас оправдывать: «это же не учебник». Но если роман будет слаб и невыразителен, то близость к фактам его не спасет – он и как художественное произведение не состоится, и учебнику в познавательной ценности проиграет. А вот если вы сумеете создать яркое действие без грубого нарушения фактов – тогда совсем здорово.
Как же создать это яркое действие? Автор, слабо знакомый со своей эпохой, выдает себя школярским усердием, с которым он списывает в текст источники и хвастается полученными знаниями. Допустим, его персонажи едут по Днепру мимо порогов. И вот он нам начинает цитировать Константина Багрянородного: «Прежде всего они приходят к первому порогу, нарекаемому Эссупи, что означает по-росски и по-славянски «Не спи»… Или герои, уединившись в лесу в ситуации нечаянного любовного свидания, зачем-то начинают пересказывать друг другу мифы и предания, вместо того чтобы поговорить о своем. Беда-то в том, что мифы – единственный элемент духовной культуры героев, в котором автор уверен. И для него куда легче пересказывать мифы, чем строить лично-любовный диалог, исходя из психологии эпохи. Но это у вас роман или энциклопедия «Мифы народов мира»? Читатель-то хочет знать, как у них все было, а мифы он в любой книжке прочитает.
Не надо пытаться донести до читателя все полученные вами знания (как правило, такое желание присутствует, пока объем этих знаний невелик). Максимально полная картина должна быть сформирована в вашем собственном сознании, а для читателя вы будете извлекать только то, что нужно в данный момент. Несколько оригинальных, ярких деталей, поставленных в нужное место, создадут более красочную и живую картину эпохи, чем длинные описания, которых все равно сейчас никто не читает. Легкая доступность любой научной информации в сети во многом сняла с писателя, даже исторического, задачу снабжать читателя информацией как таковой. И усложнила его задачу: теперь вы должны дать читателю то, чего он в сети не найдет. То есть – материал художественный, а не научный. Вы сами должны знать весь уклад жизни и тип мышления персонажа и понимать, как это влияет на его поведение. Если вы нашли сборник заговоров, не заставляйте героя заболеть только для того, чтобы к нему позвали бабку-знахарку и она начала над ним шептать: «На море-океяне, на острове Буяне…» Пусть герой болеет, если его болезнь что-то решает в сюжете. А вы просто помните, что в представлении ваших персонажей болезни происходят от семидесяти семи злых лихорадок, которых обычно держат на цепи в подземном царстве. И пусть эти знания сказываются в их поведении, мотивах, решениях и так далее. А заговор можно вообще не читать.
Где взять вдохновение?
Я как-то проанализировала источники вдохновения, указанные «типичными писателями». Указывают «любимую музыку», фильмы, книги, природу и так далее – средства возбудить эмоции, расчистив внутреннее пространство в комфортной для себя обстановке. Но это все прекрасно, если вы про несчастную любовь собрались писать. Если же вы хотите писать об истории, то настоящий источник вдохновения у вас должен быть один – сам исторический материал. Никакая музыка, даже трижды любимая, не позволит вам пронзить время и увидеть древнюю Москву. В лучшем случае это будет иллюзия, которой делиться не обязательно. Позволят вам увидеть древность только толстые, нудные, полные технических подробностей монографии археологов либо труды историков, которые уведут вас в глухие дебри толкования скудных источников. И вот если вы за «планом разреза вала» можете увидеть, как все это выглядело тысячу лет назад, когда на валу росла трава, из рва несло затхлой водой, на кровлю надвратной башни садились голуби, внизу по реке тянулись челны рыбаков, а где-то рядом видите человека из этого мира, и он уже открывает рот, чтобы рассказать что-то о своей жизни, – у вас есть талант исторического писателя.
Где взять достоверный материал?
Не используйте в качестве источника чужие произведения. Даже самые знаменитые, авторитетные и любимые. (Скольких авторов совратила песня про Марусю, внушив убеждение, будто кольчуга на человеке звенит! А ничего подобного.) Так вот, любой писатель, даже классик, писал исходя из своих представлений. Никто не всеведущ – любой классик мог чего-то не знать, потому что в его время какие-то темы еще не были исследованы. Мог чего-то не найти, или исказить ради выражения собственных идей, или вовсе не ставил перед собой задачу отразить реальность, а лишь использовал образ древности как повод поговорить о своем (как Валентин Иванов в «Повестях древних лет»). Рисовал свою картину мира, но у вас-то должна быть своя. Поэтому опираться следует только на аутентичные источники: непосредственные документы эпохи и на серьезные научные исследования по ним. Отчеты археологов, сборники статей и монографии, где в выходных данных значатся рецензенты, члены редакционной коллегии и ответственные редакторы – доктора и кандидаты исторических наук.
