– Вот оно что! – воскликнула Нина. – Это и есть Священный Ритуал, о котором мне говорила Этэрэя. Вы видели? Здесь написано «Крепость Шпандау»!
– Да-да, но где она, эта Крепость Шпандау? – спросил Ческо.
– Шпандау… – задумчиво повторила Фьоре. – Шпандау, если я не ошибаюсь, находится в Германии… недалеко от Берлина.
– Н… н… никогда не видео ни одной к… к… крепости, – подал голос Додо. – Б… б… будьте осторожны.
– Крепость… Воины тьмы… Золотое Число… – пробормотала себе под нос Нина, повторяя слова, которые сказала ей Этэрэя.
– Что ты сказала?! – закричала Рокси, которой с ее места не были слышны слова Нины.
– Я сказала: Воины Тьмы! – крикнула в ответ Нина. – Я так поняла, что нам предстоит схватка с ними… Больше мне ничего не известно…
Она наклонила Артемизию Албореа, и шесть капель волшебного воска упали в ванну. Стоящий рядом Ческо с замиранием сердца смотрел на грозно бурлящую вязкую жидкость. Капли свечного воска смешались с воском ванны, и оттуда полыхнула яркая бронзовая вспышка, залившая Секретузию янтарным цветом. Пальмодито, сжимающая Артемизию Албореа, сама собой слезла с Нининой руки, и ода предмета повисли над центром ванны: пришел момент погружения в нее.
Слезы потекли по щекам Фьоре.
– Я тебя люблю! – крикнула Фьоре Нине, закрывая лицо руками и отворачиваясь.
Додо от волнения не в силах был вымолвить ни слова.
Нина посмотрела на Ческо. Мальчик старался выглядеть мужественным. Взявшись за руки, Нина и он глубоко вздохнули и, закрыв глаза, прыгнули в ванну с кипящим бронзовым воском.
– Йя-а-а! – крикнула Рокси и последовала за ними в неизвестность.
Раскаленные языка магмы моментально поглотили всех троих, только эхо голоса Рокси замирало в стенах Секретузии.
Додо и Фьоре переглянулись. Бледные как мертвецы, они крепче сжали Талдомы и поспешили к ванне. К своему изумлению, они увидели, что ванна… пуста. Лишь бронзовый свет струился по ее стенкам. Будто никакого воска там не было и в помине!
– Куда же все подевалось?! – воскликнула Фьоре, не веря своим глазам. – Здесь никого… и ничего… только свет… свет, и все!
– Они в… в… выживут? – просил Додо, нервно кусая губы. Мальчик был готов броситься вслед за исчезнувшими друзьями.
Вдруг из неведомых глубин ванны донесся звук мощного взрыва, за которым последовала вспышка, еще более яркая, чем предыдущая. Сопровождаемое восхитительным ароматом, янтарное сияние вновь залило комнату. Порыв горячего воздуха снес к алтарю все еще парящие над ванной Артемизию Албореа и Пальмодито. Крышка Кумисты мигом открылась и также быстро закрылась, как только волшебная свеча улеглась в шкатулку. Пальмодито, спланировав, легла рядом со шкатулкой.
– С ними не случится ничего страшного. Поверь моей интуиции, – ответила на вопрос Додо Фьоре. – А что говорит твоя?
– Сейчас я д… д… думаю то же, ч… ч… что и ты. Тем б… б… более, что к ним п… п… присоединится Гуги. И п… п… потом, Этэрэя не д… д… допустили бы, чтобы с ними с… с… стряслось что-то, что г… г… грозило бы им погибелью.
Додо прижал к груди свой Талдом и стал молиться за друзей, исчезнувших в бездне Секретузии.
Ни Додо, ни Фьоре, переживающие за своих друзей, не могли и представить себе, что в этот момент испытывали Нина, Ческо и Рокси. Никаких ожогов, ничего такого, что могло бы навредить им в раскаленной восковой магме. Эффект Онирики был налицо: обнаружив длагородство их чувств, она помогла им. Потому что в тот момент они думали не о себе, главное для них было – спасти Алхимию Ксоракса. Они проявили способность любить, дружить и выдержать с честью уготованные судьбой испытания.
Внутри бронзовой спирали Золотого Числа, бесконечности и вечно длящейся жизни не было места страху и тревогам. Все цвета радуги, сопровождаемые музыкой, как бы убаюкивали ребят, медленно паривших в невесомости на крыльях любви. Ничего земного не окружало их, царило небесное сияние, взрываемое многоцветными вспышками, подобными фейерверкам. Круги спирали сужались, и полет по магическим кругам одарял их безмятежным счастьем и неописуемым покоем, каких прежде они не испытывали. Только на Шестой Луне можно было пережить что-то подобное, ибо янтарная спираль, по которой они летели, содержала в себе гармонию Вселенной.
Нина не открывала глаз, но тем не менее видела все, что происходило вокруг. Воспринять необычайно ты этого полета вне времени и пространства можно было, исключив зрение. Значение имела лишь работа мысли, свободной от земной суеты. Все пронизывала любовь. Та огромная всеобъемлющая любовь, о которой писал Нине дед. Теми же чувствами были захвачены Ческо и Рокси. Так же отрешенные от всего мирского, летели они по виткам спирали, несомые волной любви. Водопад медвяных капель омыл восторженные лица ребят, и тогда они открыли глаза. Где-то вдалеке всплывала белая линия горизонта. Нина поймала руку Ческо. Они были вместе, и этого было достаточно обоим, чтобы чувствовать себя сильнее любого страха и опасностей. Рокси, прижимая к себе Талдом, не отрывала взора от горизонта.
Спираль кончилась неожиданно, и ребята выпали в золотую пустоту, окруженную белой линией горизонта. Справа виднелись еще две спирали, одна – серебряная, вторая – золотая, по всей вероятности, они имели отношение к двум другим ваннам Секретузии. Воздушный океан, служивший колыбелью Золотого Числа, сейчас расколотого на части, окружал друзей.
Мелодичное пение оповестило о прибытии Гуги. Магическая птица с позолоченными крыльями вынырнула из моря воды, ветра и запаха меда. Широко распахнув все четыре крыла, Гуги песней приветствовала юных алхимиков. Она оперлась единственной лапой на твердую пустоту и остановилась в ожидании их приближения.
– Привет, Гуги! – радостно закричали ребята.
Без усилий они забрались ей на спину и расселись: впереди Нина, позади Ческо и Рокси. С сияющими глазами они подняли Талдомы, давая знак к отлету. Гуги качнул головой и, взмахнув крыльями, резко набрал высоту.
Воздух, то обжигающий, то леденящий, тучи разноцветной пыли, нежные запахи, облака необычайных форм, солнечные лучи, сменяя друг друга, сопровождали их полет. Ошеломленные красотой, ребята окончательно позабыли все свои прежние тревоги. Троица приближалась к первой цели: Крепости Шпандау.
Прямо по курсу, поднимаясь откуда-то снизу, на них стал надвигаться вихрь, напоенный чернотой, словно ядом. Огрызаясь молниями, он постепенно поглощал белизну горизонта. Это было воплощение самого Зла, следствие разрушения Золотого Числа. Попасть внутрь вихря означало быть втянутым в смертельную спираль Двери Каоса.
Гуги заложила крутой вираж сначала вправо, затем сразу влево. Ребята сидели не шелохнувшись, прижавшись друг к другу, вглядываясь в растекающуюся перед ними черную массу. Каждому было понятно, что для достижения цели придется прорваться сквозь западню, выставленную Злом, осуществляющим коварный замысел уничтожения красоты и гармонии.
