В дверь постучали. Не успела пани Гучкова ответить, как дверь распахнулась и в комнату влетел молодой человек с большой спортивной сумкой.
– Алекс! Сыночка! – Женщина привстала в кровати. – Приехал! Я уже думала, не увижу тебя!
– Как ты, ма? – молодой человек присел на край кровати. Был это тощий длинный парень в очках с толстыми линзами, в белом легком свитере и синих джинсах. В вырезе свитера виднелась серебряная цепочка с монеткой, длинные волосы были схвачены в хвостик на затылке. Был он похож на школьника старших классов. Пани Катаржина обхватила его, прижала к себе.
– Уже хорошо, сыночка. Увидела тебя, и уже хорошо. Как это тебя с работы отпустили? Ты говорил, у вас строго.
– Не думай об этом, ма. Ты сказала, что-то с Мишей? Что случилось?
Пани Катаржина закрыла лицо ладонями и расплакалась.
– Что случилось? – повторил парень. – Ма! – Он гладил ее по плечу, утешая.
– Сашенька, Миша умер! Братик твой…
– Как… умер? – парень казался потрясенным. – Несчастный случай?
– Не знаю, сыночка, мне не говорят. Были из полиции, расспрашивали, а потом сказали. Надо спросить, когда отдадут, похоронить по-людски. Мне ничего не говорят. Я дам тебе номер полиции, позвонишь, спросишь. У меня уже нет сил, я думала, сведу вас с братиком, познакомитесь… Я была такая счастливая… Мишенька простил меня, часто звонил, приглашал нас вместе. Он спрашивал о тебе, рассматривал твои фотографии. Он был хороший. Мы теперь одни на целом белом свете… – Она снова заплакала. Алекс гладил ее по плечу…
* * *
Капитана Астахова разбудил скрежет мобильного телефона. Он открыл глаза, соображая, где находится и который час. Чертов Иван! Одним пивом дело, разумеется, не обошлось. Митрич только смотрел, сочувствуя. Надо было уйти с Федором – тот как чувствовал, свалил, а его оставил с этим… со свалки. Дружбан называется. Пьет, как конь! Будильник показывал два ночи. Чертыхнувшись, Коля привстал, схватил аппаратик и застонал от боли в затылке.
К его изумлению, это был Федор.
– Спишь? – спросил он.
– Какого хрена! – завопил Коля, растирая затылок. – Совсем?
– Я около тебя, сейчас поднимусь, – сказал Федор. – Откроешь? Не хочу звонить.
– Открою, – буркнул Коля, покосившись на спящую Ирочку. Нервы как у слона… слонихи! пушкой не разбудишь. Растолкать разве, пусть кофе сварит? Как заметил один английский классик, вид спящего человека, когда мы уже проснулись, невыносим. Он представил себе, как будит подругу, как она отбивается и дрыгает ногами, а тут голова раскалывается. Мысленно махнув рукой, он сполз с кровати и потащился в прихожую, теряясь в догадках насчет причины ночного визита.
…Они сидели в кухне. В раковине возвышалась гора немытой посуды, на столе тоже стояли грязные чашки. Коля сгрузил их в раковину, смахнул крошки полотенцем. Федор раскрыл папку, достал желтый конверт из плотной бумаги, протянул капитану.
– Что это?
– Посмотри.
Коля, смерив Федора подозрительным взглядом, раскрыл конверт и достал пачку фотографий. Внимательно рассмотрел несколько, поднял взгляд на Федора:
– Откуда?
– Из фотостудии «Астра», в Мегацентре. Иван учил его фотографировать, Кротов… как он сказал? Щелкал? Кротов щелкал все подряд, должен был нащелкать рыжую девушку. В доме фотографий нет, их унесли. Я предположил, что часть снимков могла остаться в студии, где их печатали. Ближайшая к его офису – «Астра». На том же этаже.
– Но это же… – Коля осекся, поднял глаза на Федора.
– Да, это она. Ты прав, это Лидия. Рыжеволосая девушка Кротова, приехавшая в город к своему парню, случайное знакомство и его нечаянная любовь. Должен сказать, что я его понимаю. Умная, приятная, с хорошей речью, тем более если была цель влюбить его в себя. Она чем-то напоминала его жену – очень белая кожа и рыжие волосы. Волосы она выкрасила в рыжий цвет.
– А мотив?
– Ей могли сказать, что это розыгрыш, пари… Мотив? Устранить Кротова, должно быть.
– Значит, ее смерть не случайна.
– Думаю, нет. Ее устранили как свидетеля. Я думаю, она собиралась поговорить со мной.
– Откуда ты знаешь?
– Она что-то заподозрила. Понимаешь, она была какая-то… – Федор запнулся. – Что-то ее мучило, она чувствовала себя виновной в чем-то, может, подозревала, что это не просто розыгрыш…
– Ага, а тут ты, весь такой правильный! – хмыкнул Коля. – Поняла, что недостойна, и сбежала…
– Примерно. Она расспрашивала про мои связи с полицией. Утром сбежала, а потом позволила Владе пригласить меня в музей. Понимаешь, я чувствовал с самого начала, что ее что-то беспокоит. Она говорила, что хочет уехать, причем повторила несколько раз, это у нее было вроде идеи фикс… Я еще подумал, хочет сбежать от неудачной любви. Ее попросили, допускаю, заплатили, представили как шутку или пари… Влада сказала, она была странная вчера утром, бледная, тревожилась, молчала. Опять-таки допускаю, что Влада упомянула о смерти спонсора Ивана, и Лидия поняла, что ее использовали. Собиралась поговорить со мной…
– Но не поговорила? Вы же целый день провели вместе!
– Не поговорила…
– Не до того было? – не удержался капитан. – Тонкая, тревожилась, ах какой цирлих-манирлих! Мне твой идеализм во где! – Коля резанул себя ребром ладони по горлу. – Ты же опер, Федька, хоть и бывший, компьютерные мозги, всех видишь насквозь! Идеи всякие, куда там Савелию. А тут… как пацана развели! Бедная девочка, мучилась она! А слезы, а притворство, это как? Обмануть такого мужика, как Кротов, умного, жесткого – это тебе не кот начихал. Притворялась целых две недели, что любит, спала с ним, щебетала, слушала музыку, внимала его трепу, сочувствовала… это как? Удивительная и тонкая? Носа никуда не высовывала, говорила, что ей хорошо у него дома, встречала, бросалась на шею… Танцевали они! Актриса! Целых две недели морочила мужику голову, а потом исчезла. Причем как красиво исчезла! Стерла все следы, унесла фотки, я уверен, были еще и другие, поменяла постель, убрала в ванной, протерла посуду. Детективы читает, инструкции получила. Сумела не попасться на глаза охране. И не подумала, что это, как ты выразился, пари, за версту смердит? Ничего не заподозрила? А зачем так подчищать за собой? Исчезла бы, и дело с концом. Нет, тут надо было изобразить его психом, глюки у него, а никакой бабы на самом деле не было. И не оправдывай ее, слушать не могу! Все она знала. Не могла не знать. Сам сказал, не дура. Допускаю, не думала, что дойдет до смерти.
Федор удрученно молчал.
– Ты же понимаешь, что ее убрали? – продолжал Коля. – Сообщник не отпустил бы ее просто так, она свидетель, ты правильно все понимаешь. Кротов известная фигура, на нас давят, мы копаем. Она была опасна. Не дура! Именно, что дура малолетняя! На все готовы ради денег!
– Ты думаешь, Кротова убили?
