Книга По темной стороне, страница 55 – Купава Огинская

Сейчас, стоя в этой темной гостиной, расцвеченной закатными красками, Раяр выглядел по-настоящему грозно.

— Ты хотя бы осознаешь, что могла погибнуть? — глухо спросил мой кошмар.

Покосившись на Селину, которая очень профессионально изображала раскаянье, полувопросительно подтвердила:

— Осознаю?

Едва слышный смешок от окна прозвучал совершенно неуместно и лишь сильнее разозлил Раяра. Щека у него дернулась, и, вместо того, чтобы отчитать меня или хотя бы наорать, хищник порывисто качнулся вперед, заставив вжаться в спинку дивана и резко, за руку, вздернул меня вверх. Селина вздрогнула и невольно подскочила вместе со мной, но тут же упала обратно, придавленная к месту тяжелым взглядом Вэйда.

Взгляд у Раяра был нехороший, убийственный был у него взгляд, но мне-то что? У меня совсем недавно чуть тело не украли, я еще в себя не пришла, и царапины на животе без черной чудодейственной мази подленько болели, я имела все права слегка тормозить. Хотя Раяр, кажется, моих прав не признавал.

— Мы уходим, — произнес он, обращаясь к Вэйду. В голосе его было столько угрозы, и вся она предназначалась мне. Ну и кто бы на моем месте согласился бы уйти с ним? Конечно никто, вот и я не хотела. Так сильно не хотела, что даже дернулась, наплевав на то, что хищника это может только сильнее разозлить.

— ‎Делмара забери, — хмуро велел племянничек, даже не глядя на своего огнеопасного дядю.

— ‎Да брось, — всполошился огонек, — разве я тебе мешаю? Как ты можешь?

— ‎Делмар, — позвал Раяр ровно, и огонек заткнулся. Печально глянув на меня, он понуро кивнул, в одно мгновение рассыпавшись искрами по полу.

— ‎А можно… мне с вами? — шепотом спросила Сэл, вцепившись пальцами в край моей незаправленной рубахи. — Пожалуйста.

Напряженные взгляды, которые она бросала на Вэйда, были красноречивее любых слов. Но мой кошмар в положение несчастной входить не хотел и жестоко оставил ее своему племяннику, который помрачнел еще больше после этой тихой просьбы.

Переместились мы резко, стремительно, оставив Селину с натуральным монстром на последней стадии озверения. Видела я его взгляд, когда она с нами просилась, кранты моей соотечественнице.

Впрочем, в сложившейся ситуации и мне мог прийти конец. Яночка под таким грозным взглядом рисковала очень быстро кончиться.

— Ну чего ты? — спросила я тихо, пряча глаза и все равно чувствуя, как его взгляд жжет кожу. Еще раз дернувшись, я попыталась вырваться из крепких рук, отступить на шаг, а лучше на три, назад. Безрезультатно.

— ‎Ты даже не представляешь, как сильно мне сейчас хочется просто избавиться от тебя. Сколько бы проблем я этим решил.

— ‎Ч-чего?! — признаться, сначала мне показалось, что я ослышалась. Ну не мог он такое сказать. Не мог же… да? — Зачем сразу избавиться? Я же единственная в своем роде! Да я же тебе нужна!

— ‎Нужна, — просто согласился он, одним коротким словом выбив землю из-под ног.

Люстра, ярко сверкающая над нами, бросала странные, зловещие тени на его лицо, да и сам главный зал, не так давно разрушенный, но уже полностью восстановленный, создавал мрачную, тревожную атмосферу. Мне было не по себе, и уж точно я была не готова к таким неожиданностям.

А Раяр, решил совсем меня добить:

— Я слишком поспешил, так легко пообещав тебе взаимность, — пальцы на плече сжались крепче, — не нужно было слушать Делмара.

— ‎Ты даже не представляешь, насколько сильно меня сейчас пугаешь, — я была сама искренность.

Раяр усмехнулся, чуть притушив негодовательный градус взгляда:

— Думаешь, я не чувствую?

— ‎А если чувствуешь, то зачем пугаешь?

— ‎Потому что я зол. Потому что ты человек. Потому что тебя слишком легко убить! — с каждым словом его голос становился все громче, все сильнее, и «убить» он прогремел почти оглушительно. Я зажмурилась, вжала голову в плечи и без смущения транслировала ему свои крайне негативные эмоции. Вся эта каша из непонятной вины, страха и подкатывающей бессмысленной истерики, сдобренная ядреным градусом неуверенности в себе, в нем, в завтрашнем дне… пусть, гад, подавится.

Но подавиться мне пришлось самой.

— Я испугался за тебя. — почти неслышно, на фоне недавнего рева, проговорил он. — Так не должно было быть.

— ‎Типа хейзары настолько круты, что не ведают страха? — едко спросила я, стараясь скрыть нервозность за наглостью.

Раяра не проняло.

Поймав, наконец, мой взгляд, он отказался его отпускать:

— Потому что ты еда, бояться за еду глупо. Делмар со своими ненормальными идеями заставил меня на время забыть об этом.

А вот это уже было совсем нехорошо.

— Раяр, я понимаю, что ты злишься на меня за то, что я ослушалась, но это не повод меня съедать, я же…

— ‎Ты обеспечишь мне взаимность в течении трех дней, иначе я решу эту проблему сам. И больше никогда не посмеешь меня ослушаться, — перебил меня хищник, неохотно разжимая пальцы, — иначе я решу эту проблему так же, как решаю другие.

— ‎Сссейчас угадаю. Если я тебя сейчас внезапно не полюблю, после того, как ты меня так основательно запугал, ты меня сожрешь? Нет человека — нет проблемы?

Переубеждать меня никто не стал. Раяр даже не попрощался, опав тьмой на каменные плиты.

У этой тьмы я и спросила:

— Подожди, что значит «обеспечу тебе взаимность»?

Мне ожидаемо никто не ответил, оставив одну, в мрачной зале, размышлять о странности бытия.

Может ли так случиться, что у Раяра откуда-то взялась любовь ко мне несчастной? И если это так, то насколько неадекватным психом нужно быть, чтобы так качественно запугивать предмет своих нежных чувство?

Любовь за три дня… кажется, мне пора было готовиться к смерти.

* * *

Умирательный настрой продержался несколько часов.

А потом я, отмытая, обмазанная чудодейственной мазью и сытая, лежала под одеялом и сквозь дрему размышляла над тем, как лучше завтра Раяру в любви признаваться. Утром в его спальню ворваться или безопаснее будет дождаться завтрака. Все же, один раз он меня уже в кровать затащил, и это я его еще даже не любила, а что будет, если я завтра со своим признанием нагряну? Вдруг он доказательств потребует?

— Лучше на завтраке, — вслух решила я, получив одобрительное, бодрое курлыканье мочалок, которым в два часа дня спать совсем не хотелось.

Но я-то была измученная, не спавшая всю ночь и полностью обессиленная, и после вкусного обеда просто вырубалась.

И вырубилась, и судя по всему, проспала часов десять, чтобы в полночь проснуться от прикосновения.