Барон негромко фыркнул, но мешать не стал.
— Скажите, капитан, а как вы думаете, как много людей погибнет из-за того, что Бэйс отказался использовать все имеющиеся у него ресурсы? – спросила я.
Я могла понять мотивы командора, но не могла согласиться с их правильностью. Он не хотел подвергать опасности людей и связываться с Бароном (пусть даже Барон сам виноват в этом), Бэйс пытался защитить людей от Высшего, но от проклятия никого защитить он не мог. И справиться с проклятием он не мог.
А Барон мог…
— Стражники, встретившиеся с Бароном, выживут, верно? — спросила я. Капитан кивнул, позволяя мне безжалостно напомнить ему о страшном: — Чего нельзя сказать о проклятых людях. Сколько человек умирает каждый день?
Он промолчал, не решаясь назвать цифру, которую, несомненно, знал, но долго упрямиться не стал.
Не согласился очертя голову бросаться в пекло, рискуя нашивками, лишь благоразумно пообещал:
— Я поговорю с командиром, попытаюсь убедить. Но не сегодня.
— Полностью согласна, — быстро закивала я. — Командор сейчас слишком зол, не стоит ему лишний раз напоминать о Бароне. Но вы можете просто ввести нас в курс дела, так? Рассказать, как продвигаются поиски, что вы узнали. Насколько… насколько плохи наши дела?
— Да.
*
Совершенно точно я не знала, на что подписываюсь. Не могла даже предположить, не имела никаких мыслей на этот счет и, что совсем уж печально — никаких опасений.
Суровая реальность быстро открыла мне глаза на правду…
Я мечтала их поскорее закрыть, но вместо этого отчаянно таращилась на вскрытое тело, распростертое на железном столе в морге, под щедрым светом трех кристаллов, освещавших все вокруг холодным белым светом.
В то время как где-то далеко над нами, в лазарете, запуганный господин Иветти хлопотал над бессильными стражниками, лишь милостью Барона не расставшимися с жизнью, я… смотрела.
Когда Санхел сказал, что некромант, о котором было столько слухов, все же прибыл, что он находится сейчас в подвалах и ему есть о чем рассказать, я как-то упустила из виду, что в подвалах находится холодная с телами, и изъявила настойчивое желание спуститься вниз вместе с Бароном.
Что ж… спустилась.
— Неприятное зрелище, понимаю, — заметив мое состояние, кивнула девушка, возвышаясь над вскрытым телом со специальным ножом в руке — за пару секунд до нашего появления она увлеченно вскрывала грудную клетку умершего. Высокая и нескладная, с провокационно короткой стрижкой (ее темные, отливающие прозеленью волосы едва доставали до худых острых плеч) и знаком мертвого бога на внутренней стороне нижней фаланги указательного пальца (заметила его я совершенно случайно, но лучше бы, наверное, не замечала), она больше походила на простую студентку, чем на профессионала. — Но смотрите сюда…
Быстро высвободив сердце из грудной полости, она небрежно уложила его на весы.
Барон подался ближе.
Некромантку, если верить капитану, звали Идра, и она ничем не выдала своего удивления, смятения или страха, когда узнала, что за бледный тип решил заглянуть на огонек в это холодное неуютное место, полное трупов. И Барона это странным образом устраивало. Меня нервировало.
— Черные жилы? — хмуро отметил увиденное Высший.
— Странно, правда? — ухмыльнулась Идра. — Я не знаю проклятия, что убило этого человека или тех, кого я уже успела осмотреть, но я знаю множество других проклятий, и ни одно из них не меняет кровь.
— И это не должно, — отозвался Барон. — Проклятые отличаются от простых умертвий лишь одним…
— Мозг продолжает функционировать, — оживленно подхватила некромантка, поморщилась и уточнила: — Пусть функции значительно ограничены, это я заметила сразу. А теперь смотрите сюда. Странно, да?
Перед нами поставили стеклянный сосуд с широким горлом, заполненный чем-то черным и будто слегка мерцающим.
— Его кровь. — Идра возбужденно хохотнула. — Сцедила с час назад, но она даже не думает сворачиваться. И так в каждом теле, каждого проклятого. Это невероятно!
— Это плохо, — не согласился с ней Барон.
— Почему? — В отличие от меня, Санхел на тело смотрел равнодушно.
— Кто бы ни активировал проклятие, останавливаться на этом он не планирует. Проклятого сейчас изменяют. Усовершенствуют.
— Это возможно? — недоверчиво спросила я. Мне было мало что известно о проклятиях, но я была уверена, что если кто-то и может их менять, так это только ведьмы. А из ведьм в городе осталась одна Улиса, и это точно не могла быть она…
— Еще вчера я бы сказал, что нет.
— Слушайте, — Идра опасливо глянула на двустворчатую стальную дверь с массивным запором, ведущую прочь из холодной, и понизила голос. — Командор мне, конечно, запрещает, но думаю, вы бы могли его убедить… Я в состоянии взять под контроль кого-нибудь из умертвий. Существуют неплохие шансы, что он сумеет отвести нас к своему хозяину.
Барон покачал головой.
— Ничего не выйдет. У умертвий нет хозяина. Тот, кто обрек на смерть этих людей, не связал их своей волей.
— Это невозможно. Умертвие всегда связано с некромантом, поднявшим его, — недоверчиво сказала Идра.
— Умерших поднимает проклятие, – напомнил Барон.
Растрепанная, с длинным носом и нервной порывистостью птичьих движений, Идра походила на обиженную ворону.
— И что же это значит? — хмуро спросила она.
— У нас большие проблемы, — ответила я за Барона. И закашлялась.
Это было странное чувство. Я не ощущала себя больной большую часть времени, но если уж недомогание напоминало о себе, то делало это с ненужной самоотдачей и в самый неподходящий момент.
Например, в морге, на глазах у одного стражника и одной некромантки…
От немедленной изоляции меня спасло лишь присутствие Барона, его предостерегающий взгляд и переполненность всех зданий, отведенных для размещения проклятых и предположительно проклятых людей.
И Санхелу, и Идре пришлось сделать вид, что они ничего не видели.
Но долгим наше пребывание в управлении после этого назвать было трудно. Капитан как можно быстрее, едва удерживаясь в рамках вежливости, выпроводил нас из морга.
Уже на первом этаже, провожая к выходу, он спросил:
— Вы уверены, что первого проклятого удерживают? Возможно ли, что он находится среди остальных умертвий?
Барон повел плечом.
— Пару часов назад я бы сказал, что это возможно. Я не знаю случая, при котором источник проклятия не находился бы под защитой. С другой стороны, никогда еще ни один город не попадал в такую ситуацию… да, это могло бы быть правдой. В любых других обстоятельствах, но все мы видели, что случилось с кровью. Над проклятым экспериментируют. Он, несомненно, заперт. — Покосившись на капитана, Барон с подозрением спросил: — Что заставило тебя задуматься об этом?
