Отловленных людей везут в милицию, о них сообщают по месту работы, их разбирают на собраниях, в подготовленных выступлениях коллеги клеймят их позором. Их непосредственным начальникам тоже достается. Плюс задержанный лишается премии и очереди на жилье, в которой стоят годами. Поговаривают о введении усиленных мер ответственности за прогулы и опоздания на работу. Предполагается, что таким образом повсеместно укрепится вертикаль управления. То есть кроме отлова людей, никаких идей. То есть кроме полицейских идей, никаких других.
Андропов в конце января 83-го года неожиданно посещает Московский станкостроительный завод им. Орджоникидзе, выступает на собрании, говорит: «Где же, говоря ленинскими словами, то самое звено, за которое надо ухватиться, чтобы вытянуть всю цепь?
Цепь-то большая, тяжелая. Но начинать надо, товарищи, именно с дисциплины».
Рабочие, слушающие Андропова, думают о том, что нет жилья, плохо ходит транспорт, кругом очереди, или просто абсолютно ко всему равнодушны и ничего не ждут.
1 февраля 83-го года Андропов идет на повышение цен наряду с введением в ряде регионов талонов на продукты. Но эта непопулярная экономическая мера сопровождается однозначно популярной, которая и остается в памяти: снижается цена на водку, которая с благодарностью немедленно получает народное название «андроповка».
Это все, что сделано во внутренней политике. Никаких дальнейших намерений не заявлено. Тем более – реформ. Хотя стартовые позиции, казалось бы, у Андропова для этого блестящие. Ему фактически удалось в своем лице объединить государственный, партийный аппарат и КГБ. Это то, чего хотел Берия после смерти Сталина и за что пошел под расстрел. Предложение об отмене номенклатурных привилегий – пайков, машин, поликлиник – Андропов отклоняет. Он говорит: «Мы не можем сейчас это сделать. Как иначе мы заставим чиновников дорожить своим местом, быть исполнительным, меньше воровать? Пока этот вопрос снимаем».
Он было заинтересовался временами НЭПа, совместными с иностранцами предприятиями, концессиями, кооперативами начала 20-х годов. Но подготовленное постановление ЦК о расширении прав предприятий, к чему в 60-х годах безуспешно стремился Косыгин, Андропов отверг. Сказал: «Нужно вначале проверить на нескольких заводах и фабриках».
Хотел было расширить «демократические процедуры» на предстоящих выборах в Верховный Совет. Верховный Совет – это в СССР как бы парламент. Депутаты – исключительно представители номенклатуры всех рангов. Плюс немного колхозников, врачей, учителей. Состав Верховного Совета заранее до выборов утверждался на Старой площади. Андропов предлагает теперь замечать «интересных людей», «проводников линии партии в народе». Но тут же подчеркивает, что подобные действия должны быть острожными и ограниченными.
Как-то раз Андропов сказал своему советнику Шахназарову: «Вот вы, интеллигентская братия, любите пошуметь: давай вам свободу, демократию. Но многого не знаете. А знали бы, так вели б себя поаккуратнее». Шахназаров возразил: «Так вы нам и говорите, чего мы не знаем. Это ведь тоже элемент демократии: свобода слова, печати». – «Да знаю, знаю, – прервал его Андропов, – всякому овощу – свое время».
Что касается возможности официальной оппозиции в СССР, то об этом Андропов однозначно высказался еще до прихода к власти: «На Западе многим во что бы то ни стало хочется, чтобы в СССР существовала пусть искусственная, но организованная оппозиция. Советские люди никогда этого не допустят и сумеют оградить себя от ренегатов и их западных защитников».
После прихода к власти Андропов не позовет к себе советников-антисталинистов, которые работали с ним в начале 60-х годов. В бытность в КГБ Андропов окружит себя людьми исполнительными, тусклыми, с небольшим интеллектуальным потенциалом. Когда он уйдет из КГБ, выяснится, что он не вырастил себе замены.
В декабре 83-го Арбатов по старой привычке напишет Андропову письмо. Когда фельдофицер фельдпочты привезет ответ, Арбатов позвонит Бовину. Попросит срочно встретиться. Встретятся на Кропоткинской. Арбатов скажет, что написал Андропову об усилении цензуры в театре, об оживлении консервативного крыла в аппарате ЦК. Бовин вспоминает, что прочитал под фонарем короткий ответ Андропова: «Не надо меня поучать». Арбатов был ошарашен тональностью ответа: они поддерживали с Андроповым отношения 20 лет.
Советник Андропова в 60-х годах Георгий Шахназаров вспоминает один из состоявшихся у них в те времена разговоров: «Я задал вопрос: «Мыслимо ли соревнование в гонке вооружений со всеми развитыми странами, вместе взятыми? Ведь мы себе живот надорвем. Это же чистое разорение для Союза». Андропов ответил: «Это ты прав, нам тяжело. Но ведь, честно говоря, мы еще не раскрыли и сотой доли резервов социалистического строя. Безобразий у нас много, пьянства, воровства. Вот за все это взяться по-настоящему, и я тебя уверяю – силенок у нас хватит».
Андропов говорит Шахназарову: «Вижу, тебя не убедил. Вы, консультанты, все пацифисты».
Шахназаров возражает: «Я реалист, исхожу из того, что безопасность свою мы обеспечили и надо позаботиться о людях, ведь живем плохо, бедно».
Андропов резко возражает:
«Я тебе сказал: резервы у нас огромные. К тому же у Запада дела с экономикой не ладятся. Кое-как капиталистам удавалось до сих пор залатывать дыры, но ведь не бесконечно же».
В 83-м, когда Андропов уже генсек, выходит его сборник «Избранные речи и статьи». Один из докладов содержит тезис:
«Наша политика – политика классовая по своим принципам и своим целям».
Таким образом, Андропов подтверждает свою приверженность не только противостоянию с Соединенными Штатами, но и борьбе до последнего, невзирая ни на какие реальные экономические обстоятельства. В СССР этот сборник речей Андропова продается, но не раскупается и, естественно, не читается.
Между тем президент США Рейган выступает с речью, в которой называет СССР империей зла. В определенном смысле Рейган не противоречит Андропову. Андропов говорит, что советская политика – классовая, и Рейган говорит, что советские руководители открыто заявляют, что их мораль подчиняется интересам классовой борьбы. И что морально все, что необходимо для уничтожения старого эксплуататорского общества. Рейган говорит: «Это не значит, что надо отказаться от поиска взаимопонимания. Но мы должны сохранять силу. Я считаю, что коммунизм – это скорбная и нелепая глава человеческой истории, чьи последние страницы дописываются уже сейчас».
Еще в 79-м году СССР разместил в своей европейской части ракеты средней дальности СС-20, нарушив существовавший ранее паритет, создав непосредственную угрозу всей Западной Европе и получив короткое удовольствие от достигнутого преимущества. Американцы тогда же заявили, что в ответ разместят в Западной Европе свои «Першинги» и «Томагавки».
В 83-м их еще нет в Европе.
В ноябре 83-го НАТО начинает учения «Able Archer». Идет отработка действий альянса в случае конфликта, приводящего к ядерной войне. На командном пункте учений в Монсе присутствуют Рейган, Коль, Тэтчер.
