В то время урахкса́ту находили лишь у одного на тысячу, и увидеть человека в медицинской маске доводилось нечасто. Большинство спокойно переносило выжженный воздух Дёзы, но Ана могла дышать только благодаря уродливому устройству из чёрной резины, закрывающему половину лица. Из-за маски голос её становился тусклым и неживым, и она не узнавала саму себя. Резкий, обжигающий нёбо запах защитных фильтров лишал обоняния – Ана не различала ароматы духов, сладких напитков, растворимой еды из концентратов, которую продают на площадях, – однако саднящую вонь со свалок или тяжёлую гарь хагаты не мог остановить даже фильтр, и весь этот смрад отравлял ей дыхание.
Ближе к вечеру, когда обещанный дождь так и не начался, все подходы к патману наводняла шумная и пёстрая толпа. Люди расстилали на земле цветные вылинявшие тряпки – устраивались, как на празднике солнцестояния. Объявились из шума и гама приставучие торговцы и заладили свои надоедливые речёвки, предлагая сушёный хлеб и холодную воду.
Ана сжимала в руке принесённую с собой стеклянную бутылку. Горло у неё пересохло от жажды. Вчера она думала, что сможет быстро снять маску, задержать дыхание и сделать несколько глотков, однако у неё тряслись руки, когда она представляла, как откроет посреди этой вони лицо. Страх был сильнее жажды.
По-прежнему ничего не происходило.
Все устали от монотонного ожидания. Казалось, Вимауна и правда вмурована в глубокий ракетный колодец и никогда не взлетит. В порту стояла сонная тишина, как будто запуск давно отменили, но не удосужились об этом сообщить.
Ана закрыла глаза и представила, как двигатели корабля, скрытые в шахте, изрыгают кипящий огонь, от которого плавится камень. Взлётную площадку застилает чёрный дым. Земля под ногами сотрясается так, что теряешь равновесие. Проходит минута, из ракетного колодца вырываются с электрическим треском искривлённые молнии и скользят по отливающему холодом металлу корабля. Вимауна вздрагивает и через мгновение с грохотом взвивается в небо.
У пожилой женщины неподалеку от Аны оказалось переносное радио и, долго мучаясь с настройкой, вращая в разные стороны погнутый обруч приёмной антенны, та смогла наконец поймать неустойчивую волну, по которой рассказывали о корабле.
Люди вокруг оживились.
Ана сидела на земле, подстелив под себя куртку, как остальные, и наблюдала за неподвижным изваянием корабля. Рядом с Вимауной нарисовались люди в унылых робах – точно актёры немого театра. Они бегали по взлётной площадке между кораблём и приземистыми строениями патмана. На взлётной площадке вспыхивали красные огоньки.
Ведущий безымянной передачи торжественным голосом говорил:
– …самый значительный и смелый проект по исследованию велаа́ндри, великой пустоты. Сложно даже представить, каких…
Голос смешивался с помехами, и пожилая женщина нервно покрутила антенну. Передача на несколько секунд забилась шумом. Когда соседка Аны настроила приёмник, голос зазвучал тише, словно ведущий говорил благоговейным шёпотом, восторгаясь величием корабля:
– Хотя многие считали, что такой полёт невозможен, и даже учёные были долгие годы уверены в том, что не представляется возможным построить такой летательный аппарат, который сможет вырваться из гравитационного колодца Дёзы…
Серые тени людей за электрической оградой скрылись в одноэтажном строении, и взлётная полоса вновь опустела, однако сигнальные маяки замигали ярче и чаще, как нарастающий от нервного напряжения пульс.
– В отличие от вахатов, – доносилось из приёмника, – которые преодолевают зону молчания благодаря тому, что поднимаются к атмосферной короне, в пояс ветров, двигатели Вимауны обладают достаточной… вырваться из пояса ветров… преодолеть… молчания… навсегда…
– Пояс ветров – это же пустыня! – крикнул кто-то.
– Там наверху, – послышалось в ответ, и Ана невольно посмотрела на небо, – тоже есть пояс ветров.
Приём резко ухудшился, пожилая женщина подёргала антенну, но только впустила больше помех.
– Трудовой подвиг… – продолжал ведущий, которого бесцеремонно перебивал хрип неисправной радиолы. – …чем было доказано, что перед… не устоит даже непокорный…
Вимауна полыхнула, как факел – свет, бьющий ключом из взлётной шахты, заливал металлический корпус корабля. Ана не понимала, что происходит. Кто-то из стоявших позади предположил, что прогреваются двигатели. Одна из вспышек едва не выжгла глаза, и Ана, охнув, отвернулась. Когда она вновь посмотрела на Вимауну, то над взлётной площадкой уже вился дым.
Пожилая женщина опять сделала что-то с антенной, и голос ведущего зазвучал громче:
– Лучшие инженеры долгие годы… не покладая рук… над этим проектом. При постройке корабля впервые были использованы…
Передача затерялась в ряби помех, а когда голос, окрепнув, наконец заглушил шипение и треск, то ведущий рассказывал уже о чём-то другом:
– …антенна, самая большая из когда-либо построенных. Её размер превышает суммарные размеры…
Маячки на взлётной площадке на несколько секунд погасли, а потом замигали чаще, как аварийные огни – вспыхивали у ракетного колодца и тут же расходились широкой световой волной.
– …специальная приёмная ламбда, которая начнёт работу сразу после… – Снова шум помех. – …и будет получать от корабля…
Свет в шахте погас, и последовательность световых сигналов изменилась. Было совершенно непонятно, что творится в патмане – дым рассеялся, а вокруг корабля опять сновали люди в серых робах. На серебристом корпусе Вимауны мелькали стремительные отблески от сигнальных огней.
Диктор по радио увлечённо говорил о невероятном подвиге инженеров, работавших над Вимауной, и о громадной значимости этого дня для всей истории Дёзы. Многие так разволновались, что наверняка давно бы полезли через ограду, если бы не ток.
– План полёта был просчитан… – вещал ведущий. – …сразу же после выхода из атмосферной короны двигатели Вимауны, самые мощные из когда-либо…
Пожилая женщина подняла радио над головой.
– …придадут невероятное ускорение… превышающее силу притяжения Дёзы в…
Голос ведущего на секунду слился с шипением.
– …вырваться из колодца…
Ана заметила, что у пожилой женщины задрожали руки.
– …отключиться навсегда.
Точное время взлёта было неизвестно, и по радио никак не объясняли происходящее в порту. Казалось, ведущий и сам ничего не знает, а лишь тянет время, в который раз рассказывая об устройстве корабля.
Внезапно в ракетной шахте что-то засверкало, и всю взлётную полосу затянуло густым дымом – исчезли даже пульсирующие красные огни.
Ана подумала, что это не может быть обычной предполётной подготовкой. Наверняка у людей за оградой, пытающихся оживить огнедышащую громадину Вимауны, что-то не ладится, и огромные двигатели, самые мощные из когда-либо построенных человеком, сбоят, захлёбываясь огнем.
