Хан смотрел на иллюзионистку, которая вновь нарядилась в прежние цветастые одеяния, и качал головой.
Ненавижу прощаться, — жалко выдавил он. — Никогда не мог придумать нужных слов, а сейчас... вообще полный мрак. Как мне отблагодарить тебя, Заверри? Твоя иллюзия спасла нас. Без тебя ничего бы не вышло.
Волшебница улыбалась, ее темные глаза были полны веселья.
— Эй, Соло, сколько раз повторять, что за все кредиты Галактики не пропустила бы такого спектакля. Жаль только, что нельзя было оказаться на мостике у кого-нибудь из им перцев, — люблю знать реакцию зрителей.
Кореллианин хохотнул:
— Они удивились, это уж наверняка!
Хан безо всякой мысли взял Заверри за руку, а через секунду неистово обнимал женщину.
— Я буду скучать, — пробормотал он, уткнувшись носом в пышные волосы Заверри. — Только-только решил, что научился жить без тебя, и вот опять все сначала. Так нечестно.
Когда Соло сумел отодвинуться, то немедленно заработал крепкий поцелуй.
— Не дергайся. — Заверри улыбнулась. — Салла не будет возражать. Она классная девочка.
— Точно, — согласился кореллианин. — У нас с ней мозги одинаковые.
Иллюзионистка кивнула:
— Надеюсь, вы оба будете счастливы, Соло. Берегите друг друга, хорошо?
Хан тоже кивнул:
— Ты тоже не нарывайся.
— Не буду, Соло. Не забывай меня.
— Тебя забудешь, как же... — У Хана сдавило горло. — Я не сумею.
Он разжал руки. Заверри взбежала по трапу и ни разу не оглянулась.
Через три дня после битвы при Нар-Шаддаа, как вскоре ее начали называть, Хан, Чубакка, Салла и Лэндо Калриссиан получили приглашение на свадьбу Роа. Благодаря длительному купанию в бакта-камере жених тоже сумел на ней присутствовать, а невеста так просто светилась в новом платье. Слух о том, кто именно сыграл немаловажную роль в обороне Нар-Шаддаа, облетел всю Луну, и Хан с друзьями оказались на вечеринке почетными гостями. Они пили вволю, пробовали закуски, пожимали руки всем желающим, принимали поздравления и так далее.
Лэндо протолкался к смущенному, как положено жениху, Роа и обнял его за плечи:
— Я так понимаю, что одним из условий свадьбы был отход от дел, не так ли?
— Верно.
— Что ж, значит, тебе понадобится честный заработок. Хочешь поработать на меня?
— А что делать-то?
Калриссиан сверкнул белоснежными зубами:
— Какой ты подозрительный, право слово! А я-то всего лишь предлагаю управлять моим магазином подержанных кораблей. Я намерен снова предпринять длительную поездку в Централитет, и мне требуется надежный помощник, который в мое отсутствие будет присматривать за делами.
Роа всерьез призадумался.
— Коли так... да, конечно. Думаю, мне даже понравится. Спасибо, Лэндо. А что стряслось? Почему улетаешь? Задумал что-нибудь?
— Мы с Вуффи Раа возвращаемся туда, потому что мне намекнули, что там можно быстро настругать финансов на перевозках. Ну и... — Лэндо провел кончиком пальца по начинающим пробиваться усикам. — Если не соврали, то из системы Осеон казино никуда не исчезли. Самое время вспомнить былые навыки. Когда долго не берешь в руки карты, обрастаешь ржавчиной. Здесь, на Нар-Шаддаа, в сабакк играют по полкредита. А я соскучился по настоящим ставкам, серьезной игре.
Хан, который как раз проходил мимо, остановился как вкопанный.
— Сабакк? Где это серьезная игра? Это кому же надо вспомнить былые навыки?
Лэндо расхохотался:
— Мне. Если смогу поддержать ставки, то смогу участвовать в большой игре, которая будет на Беспине через шесть месяцев. Взнос десять тысяч кредитов.
— Десять тысяч! — Соло присвистнул. — Вот уж действительно игра по-крупному.
Калриссиан очаровательно заулыбался:
— Слушай, приятель, ты и сам достойный игрок. Подумай об участии.
Хан отрицательно мотнул головой:
— Никак.
— Почему?
— Слишком крупная сумма для меня! Будь у меня десять тысяч кредитов, я бы потратил их на собственный корабль.
— Да, но можно выиграть и купить его, — указал Лэндо.
— Я не такой везучий.
— Ой, кому ты врешь, Соло? — настаивал Калриссиан. — Ты же можешь раздобыть деньги. — Он оглянулся на Чубакку. — Вот Чуи тебе одолжит, верно, Чуи? Он же твой лучший друг, не так ли?
Вуки выдал красноречивый рев и многозначно затряс башкой.
— Не настолько, чтобы рискнуть десятью тысячами кредитов! — с хохотом перевел Соло.
Охваченный горем Дурга скорчился около репульсорных саней своего родителя, наблюдая, как меддроиды и Гродо, хатт-врач, отчаянно стараются спасти Арука. Но даже ему было понятно, что все усилия впустую.
Несколько минут назад Арук вдруг упал, задыхаясь от боли, стеная. Его вывернуло наизнанку. Потом его грузное тело забилось в конвульсиях. Никогда еще Дурга не чувствовал себя таким беспомощным. Он мог только смотреть, как его родитель борется за жизнь.
Арук всегда был сильным, сильным и упрямым. Ему потребовалось четыре часа, чтобы умереть, четыре наполненных болью часа. Дурга сидел, скорчившись, около него все это время, в надежде, что родитель придет в сознание, но этого так и не случилось.
И когда измученное сердце главы Бесадии наконец сдалось и прекратило борьбу, это стало для всех облегчением. Но хотя Дурга был рад, что его родитель больше не испытывает этой ужасной боли, он чувствовал себя опустошенным. Он потерял не только родителя, но и лучшего друга. Молодой хатт сжал безжизненно висящую руку Арука, увидел потоки зеленой слюны, бегущие из мертвого рта, и, сам не зная как, понял, что это убийство.
Но кто сделал это?
Кому, кроме членов клана Десилиджик, была выгодна смерть Арука?
В течение нескольких дней Дурга был слишком подавлен, чтобы нормально функционировать. Он едва ел и бродил по дому, как потерянное привидение. Он запретил хоронить своего родителя. И хотя все тесты, которые провел врач над содержимым желудка Арука, показывали отсутствие яда, убеждали, что хатт умер естественной смертью, Дурга был уверен, что здесь Что-то нечисто. Он приказал заморозить тело Арука и решил выписать из Центра Империи группу судебных экспертов, чтобы они провели аутопсию и тщательное расследование, когда все немножко успокоится.
Каджидик Бесадии пребывал в волнении. Выделились две фракции: одна болела за Дургу, другая против него. Сам Дурга делал некоторые шаги для того, чтобы укрепить свои силы. Он установил контакт с печально известным криминальным синдикатом «Черное солнце», которым владел и управлял могущественный принц Ксизор, и объяснил принцу, каким образом их организации могут быть полезны друг другу...
