Огромный слизень хмыкнул, его раскатистое «хе-хе-хе» прозвучало на таких басах, что Хан не только услышал, но и почувствовал звук.
— Приветствую тебя, пилот Драйго. Мы отблагодарим тебя достойно.
— Да не за что...
Тероенза взмахнул карикатурными ручонками:
— К нашему гостю следует обращаться «ваше превосходительство», пилот Драйго.
— Да как скажете. Не за что, ваше превосходительство. Большая честь служить вам.
Заввал опять хохотнул.
— Весьма понятливый и вежливый для человека, — заметил он на родном языке, обращаясь к верховному жрецу. Не хочешь ли дать юноше прибавку к жалованью? Мы хотим, чтобы мальчик был счастлив.
— Все уже организовано, ваше превосходительство, — откликнулся Тероенза.
— Хорошо, — проворчал хатт. — Хорошо.
Хан сделал вид, что не понял ни слова.
Заввал развернул салазки и заскользил прочь, предоставив своим дальним родственникам с пыхтением вылезать из грязевой ванны.
— Ты порадовал его превосходительство, — бросил Тероенза кореллианину на общегалактическом. — Сообщили ли тебе время, когда будет готова следующая отправка?
Очнувшись от ступора, Хан тоже зашлепал к берегу.
— Сказали, что в конце недели. У меня еще два рейса с паломниками, завтра и еще через день.
— Хорошо. Нам нужны рабочие руки.
Хан поднял ворох одежды и махнул рукой в сторону океана:
— Хочу сполоснуться, прежде чем одеваться.
— Ах да! — спохватился Вератиль. — Мы используем грязь для очистки, она не прилипает к нашей коже так, как к твоей, пилот Драйго. Высохнув, мы отряхиваемся, вот и все.
И он продемонстрировал, как это делается, подняв в воздух тучу сухой красноватой пыли.
— И вся грязь отпадает сама собой, как видишь.
— Но мне-то необходима вода!
— Будь настороже и не заплывай далеко, пилот Драйго, — предупредил, охорашиваясь, Тероенза. — Некоторые обитатели наших морей крупны и голодны.
Хан с готовностью пообещал не стать обедом и, держа ботинки и комбинезон подальше от вымазанного в красной грязи тела, побрел к океану, осторожно ступая босыми ногами. За грядой дюн воды не было видно, но оттуда доносился теплый солоноватый запах.
Оставив вещи на песке, кореллианин с опаской зашел по колено и присел на корточки, предоставив волнам смыть грязь. Вернувшись на берег, он отыскал ровный участок и улегся, подставив тусклому, затянутому дымкой солнцу голую спину. Покрывшиеся соленой корочкой волосы жесткой проволокой торчали во все стороны. Все лучше, чем грязь. Хан сонно зевнул.
Он уже засыпал, когда пришедшая на ум мысль заставила его вздрогнуть и открыть глаза. Совсем забыл, надо же! Хан поднялся на ноги, отыскал разбросанную одежду и запустил пальцы в подсумок. Настороженно поглядывая по сторонам, юный злоумышленник вытащил миниатюрный записывающий блок бортового журнала, позаимствованный с «Илизианской Мечты». Приборчик все еще работал. Хан отключил его; все отлично записалось.
А потом вернулся на прежнее место, растянулся на теплом песке и предался заслуженной дреме.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ОТКРОВЕНИЕ
За три стандартных месяца Хан налетал немало часов, несколько раз при попустительстве и соучастии Мууургха он ухитрился подработать на стороне, оттачивая мастерство, а па долю тогорианина оставляя упражнения по стрельбе. Соло успешно совершал посадки на лунах без атмосферы, лунах, покрытых льдом, даже на крохотных астероидах, диаметром едва крупнее его корабля. Он научился стыковке с космическими станциями, с первого же захода совместив модули воздушных шлюзов.
После памятной встречи с лжепиратами илизианцы оборудовали грузовик щитами-отражателями повышенной мощности и навесили артиллерию потяжелее. К тому же жрецы совсем ополоумели на почве секретности и отказались от встреч в космосе, так что теперь Хану приходилось спускаться с грузом на планеты и там обменивать товар на сырье. В населенных секторах значительно снижался риск попасть в засаду.
Еще Тероенза ясно дал Мууургху понять, что пилот Викк Драйго — достойный всяческого доверия работник, поэтому тогорианин больше не считал нужным проводить рядом с кореллианином каждое мгновение, хотя его все еще связывало обещание охранять пилота, и этого Мууургх никогда не забывал.
Верный данному слову, Тероенза переговорил с Брией и взял девушку на работу. Теперь Хан мог встречаться с ней каждый день, когда бывал на Илизии. Как только кореллианка начала питаться в столовой административного корпуса и чаще бывать на свежем воздухе и солнечном свете, ее глаза стали ярче, шаги — легче, а улыбка чаще появлялась на лице.
Брии нравилась ее новая работа: во-первых, она любила возиться с антиквариатом, а во-вторых, считала за величайшую честь службу верховному жрецу. Каждое утро Брия усердно продолжала ходить на молитву, а каждый вечер — на Возрадование. Когда Хан оставался на Илизии, он провожал девушку до Алтаря и домой после службы.
Брии предложили комнату в административном корпусе, но девушка предпочитала ночевать в дормитории. Она не столько наслаждалась общением с другими паломниками, сколько опасалась жить по соседству с Викком Драйго. Брию Тарен все еще пугало это новое знакомство, и она пока неохотно прислушивалась к чувствам, которые пробуждал в ней шумный соотечественник. Девушка постоянно напоминала себе, что она паломница и что она телом, мыслями и душой принадлежит Единому и Всем.
И все-таки не оставалось сомнений, что Брии нравилось общество Викка; пилот был такой живой, такой неугомонный, такой очаровательный... Раньше она таких никогда не встречала.
За час до вечерней службы, когда с работой было покончено, Брия по сложившейся уже привычке разыскивала Викка и Мууургха (они почти всегда были вместе), а затем они втроем шли в столовую, чтобы выпить по чашке стим-чая.
Брия торопливо шла через джунгли. Дневная жара потихоньку спадала, с океана дул легкий ветерок, и девушка шла на соленый запах морской воды. Балахон цеплялся за кусты, что росли по обе стороны от дорожки. С лиан свисали яркие цветы — пурпурные, фиолетовые, желто-зеленые. Ноздри Брии трепетали от их резкого вяжущего аромата.
Верховный жрец Тероенза сказал, что, если Брия хочет, она может переодеться в мирскую одежду. Верховный жрец объяснил, что так ей будет легче работать с коллекцией, но девушка упрямо цеплялась за свой бесформенный балахон, как будто он помогал ей придерживаться обетов.
Брия добралась до грязевых отмелей и постояла возле них, чтобы отвесить поклон двум жрецам, которые нежились в «ванне». Оба т’ланда-тиль не обратили на паломницу никакого внимания, но девушка уже привыкла к подобному обращению. Жрецы вообще редко общались с паствой, разве что требовалось дать наставление по работе. Это же естественно, их умы занимают божественные материи, жрецы парят на духовных высотах, недоступных простым гуманоидам вроде Брии.
