– Чья машина? – кивнула я на жигуленок.
И сколько лет этому чуду отечественного автопрома? По моим прикидкам, лет сорок, не меньше.
– Дядина и что? – выпятил он грудь, глядя на меня сверху вниз.
И голос уже такой баритонистый. Мальчик уже совсем не мальчик – выглядит старше своего возраста. Ну значит, и ответ за свои поступки должен нести сам.
– А дядя знает, что ты взял ее?
– Вас это не касается! – огрызнулся Слава.
– Меня-то нет, а вот полицию явно заинтересует… Как думаешь, кому достанется?
Как он вообще добрался до клиники, минуя все посты на дороге? А таких я насчитала три, когда Инга везла меня сюда.
– Никому не достанется, и машину я верну по-тихому.
– А дальше что делать собирались? – посмотрела я на Наташу с доктором.
Шевцов помог девушке выбраться из машины, и мне не понравилось, как она выглядит. Слишком бледная, даже пугающе, особенно в окружающей темноте.
– Ты о ней подумал? Ей же рожать скоро, – снова всмотрелась я в Славу.
– Да только о ней и думаю, – с досадой произнес он, и спесь с него как-то разом слетела. Но даже такой он не казался мне слабым или сломленным.
Вспомнились слова Наташи о том, какой он умный и как многого добьется в жизни. Сейчас, глядя на волевое лицо этого подростка, я ей поверила. Но пока он точно не мог о ней позаботиться, особенно учитывая все обстоятельства.
– Не так надо действовать, не похищать ее, а договариваться с ее родителями. Пока именно они несут за нее ответственность.
– Думаете, я не пытался? Они меня и слушать не хотят, на порог не пускают…
– Садись в машину и вези ее в клинику! – прервал рассуждения Славы строгий голос Шевцова.
– И не подумаю!..
– Слав, плохо мне что-то, – на этот раз перебил парня слабый голос Наташи, а Шевцов уже помогал ей садиться в машину.
– Быстро! – прикрикнул он на Славу, и тот подчинился без слов.
Я же только и заметила, как сильно он тоже побледнел. Ромео и Джульетта, честное слово. Вот только трагедии нам тут точно не нужно, и детей этих необходимо спасти и оградить сейчас от самих же себя.
– Что с ней? – спросила я у Шевцова, когда снова оказалась в его спорткаре, и он медленно тронулся за жигуленком.
– Сильный приступ тахикардии и подтекание вод. Нужно купировать приступ и подготовиться к родам, – все это он проговорил быстро и набирая чей-то номер на телефоне. – Готовьте родзал, – бросил в трубку. – Срочные роды!
– А… ей уже пора рожать?
Я до такой степени растерялась, что не знала, что можно спросить. Никак не ожидала, что побег спровоцирует роды. Даже страшно было представить, что случилось бы с ними со всеми, не перехвати мы их, надеюсь, вовремя.
– Тридцать пять недель. Но остановить процесс не получится – у нее слабое сердце, может не выдержать.
Тут мне стало еще страшнее, аж мороз пошел по коже, хоть ночь и была теплой. Я притихла и до самой клиники боялась спросить о чем-то еще.
Как только жигуленок затормозил у ворот клиники, так сразу же Слава выскочил из машины и помог выбраться Наташе. По лицу той было видно, что начались еще и боли.
Вдвоем с Шевцовым они повели девушку к зданию клиники. Я же поплелась за ними, чувствуя себя, мягко говоря, не очень. Не покидало чувство вины, словно я тоже была в чем-то виновата. Ну и я волновалась за Наташу, ведь вскоре ей предстояло родить.
Две медсестры встречали нас уже в холле. Шевцов передал им Наташу и велел:
– Полное обезболивание и готовьте к родам.
А потом повернулся к Славе и бросил:
– Сообщи ее родителям, – и скрылся в коридоре, куда до этого увели Наташу.
– Я хочу присутствовать на родах! – опомнился и крикнул ему вдогонку Слава.
– Нет! – донеслось до нас из коридора.
– Успокойся, все будет хорошо, – взяла я парня за руку. – Шевцов отличный врач и сделает для Наташи все возможное и невозможное.
Сейчас я сама свято верила в то, что говорила этому бледному и расстроенному парню.
Слава опустился на диван в холле и достал из кармана телефон. Выглядел он настолько потрясенным и расстроенным, что вряд ли до конца осознавал, что же происходит на самом деле. И нужно было сообщить о преждевременных родах или угрозе таковых ее родителям.
– Хочешь, я позвоню? – предложила я помощь, присев на диван рядом с пареньком.
Сейчас мне больше всего было почему-то именно его жалко. Ведь, не злодей же он – хотел как лучше. Все мы часто хотим именно этого, а получаем прямо противоположный результат.
– Что? – посмотрел он на меня воспаленными глазами.
Мелькнула мысль, что он не спал уже нормально очень долго, и жалко стало его вдвойне. Ведь по сути он еще тоже ребенок.
– Давай я позвоню родителям Наташи, – повторила я.
– С ней все будет в порядке? – его глаза лихорадочно заблестели, а лицо снова покрыла мертвенная бледность. Даже испарина выступила на лбу.
Я испугалась еще сильнее и метнулась к куллеру за водой.
– Вот, выпей, – протянула ему пластиковый стаканчик. – До пей же, говорю, пока не грохнулся в обморок. Что я потом Наташе скажу? И все с ней будет хорошо! У нее ведь самый лучший врач.
Я говорила так уверенно, что сама собой гордилась. Но вот беда – собственным словам я сама же и не верила. Вернее, сомневалась, что в этой ситуации все может быть хорошо.
– Звонить будешь? – забрала я у него стаканчик и кивнула на телефон.
Не испытывала к Наташиным родителям ни уважения, ни осуждала их, но знать о том, что дочь, возможно, рожает, они имеют право.
– А, да, – отмер Слава и активировал телефон.
Сначала медлил, а потом нажал на кнопку вызова. Я слышала гудки, а потом в трубке раздался женский голос. Ну и динамик – я даже смогла разобрать слова короткого диалога.
– Да.
– Наташа рожает.
– Кто это?
– Слава.
– Ты что там делаешь?!.
– Наташа рожает, – повторил он и сделал это спокойно – нужно отдать должное его выдержке.
– Так рано же еще…
В голосе мамы девушки прозвучала растерянность.
– Приезжайте.
Слава нажал на кнопку отбоя, и я мысленно похвалила его в который раз. Все правильно он сделал – сообщил о родах дочери и не хапнул порцию негатива. Но сдается мне, что все еще впереди.
– Ты молодец, – похвалила я его и откинулась на спинку дивана, прикрывая глаза.
Что-то я устала за сегодняшний день сильнее обычного.
