Даже штаны треснули. Ба, трусы в шотландскую клетку!
Мейнард Мур ему сразу не понравился: перегар, гнилые зубы, клановские шуточки.
Они встретились на парковке. Сидели в машине Гая. Место с видом на церковь, куда ходили по преимуществу черные, и станцию переливания крови. Мур притащил упаковку пива и уже успел высосать одну банку.
Пит спросил:
— Ты прижал Руби?
Мур ответил:
— Ну да. И думаю, он все знает.
Пит откинул сиденье. Мур поджал колени:
— Эй, мне тесно.
Гай опорожнил пепельницу:
— Подробней давай. Если уж Джек открывает рот, то его не заткнуть.
Мур открыл второе пиво.
— Ну, все — я хотел сказать, вся команда — собрались в мотеле Джека Зангетти в Олтусе, Оклахома, где место для настоящих мужиков, а не для баранов.
Пит защелкал суставами пальцев:
— Кончай лирику.
Мур рыгнул:
— «Шлиц». Завтрак для чемпионов.
Гай сказал:
— Мейнард, черт тебя побери!
Мур захихикал.
— Ну, короче, Джек З. звонит своему старому приятелю Джеку Р. Говорит, что пилота с французиком на баб потянуло, ну, Джек Р. и пообещал кого-нибудь привезти.
«Пилот» — Чак Роджерс. «Французик» — снайпер. Давайте следить, чтобы никаких имен.
Пит сказал:
— Продолжай.
— Ну, Руби и заявился со своим дружком Хэнком Киллиамом и двумя девками — Бетти Макдональд и Арден какой-то. Бетти согласилась обслужить парней, но Арден нет, и французику это, естественно, не понравилось. Ну, он дал ей оплеуху, она двинула его горячей сковородкой и смылась. Ну и выясняется, что Руби не знает, где живет эта Арден, и вообще считает, что она живет под кучей вымышленных имен. И самое хреновое, что все присутствующие видели винтовки и мишени, а может, и план Дили-Плазы, который там валялся.
Гай улыбнулся: Гай выразительным жестом провел пальцем по шее. Пит покачал головой. Пит вспомнил да-а-а-авние события.
Взрывается бомба. Взметается пламя. Вспыхивают женские волосы.
Мур рыгнул:
— «Шлиц». Лучшее пиво Милуоки.
Пит сказал:
— Ты убьешь Освальда.
Мур поперхнулся и исторгнул пивную пену.
— Ну уж не-е-ет. Только не этого парня. Я вам что, камикадзе какой? Притом у меня еще эта чертова экстрадиция и сосунок партнер, сущая баба.
Гай откинул свое сиденье. Гай потеснил Мура.
— Вы с Типпитом лажанулись. Ты остался должен маркёру, так что у тебя есть шанс расплатиться.
Мейнард уже открывал третью банку.
— He-а. Я не собираюсь спускать свою жизнь в толчок из-за того, что задолжал пару баксов каким-то макаронникам, у которых и так денег куры не клюют.
Пит улыбнулся:
— Хорошо, хорошо, Мейнард. Просто узнаешь, когда его будут перевозить. А остальное — наше дело.
Мур рыгнул:
— Это я сделаю. Такое дело не помешает всему остальному.
Пит потянулся назад. Пит поднял рычажок, открыв заднюю дверь. Мур выбрался из машины, потянулся и помахал на прощанье.
Гай буркнул:
— Мудак деревенский.
Мур запрыгнул в «шеви» и резко рванул с места.
Пит сказал:
— Я убью его.
Бетти Макдональд жила в Оук-Клиффе — словом, ебеня те еще.
Пит позвонил в далласскую полицию. Представился копом и получил о ней данные: четыре привода за проституцию, по одному разу привлекалась за подделку чека и за хранение наркоты.
Фамилию таинственной «Арден» выяснить так и не удалось.
Он остановился у «Мунбим-лаунж». В совладельцах заведения числился Карлос. Всеми делами на месте заправлял Джо Камписи.
Вся далласская полиция ходила в должниках у Джо. Копы делали ставки. Копы проигрывались. Копы обеспечивали Джо прибыли. Джо брал изрядно — собственно долг плюс двадцать процентов сверху.
Пит потрепался с Джо. Пит занял у него десять штук. Никто не сказал: убей их. Никто не сказал: припугни их. Никто ни хрена ничего не сказал. Гай не был мафиози. Так что нужды Гая никого не волновали.
Джо угостил его пирогом-кальцоне с сыром и окороком. Сыр застревал в зубах.
Он уехал. Он принялся рыскать по Оук-Клиффу. Он нашел адрес: ветхий одноэтажный дом, три маленькие квартирки в ряд.
Он припарковал авто. Положил пять тысяч в коробку из-под пирога. Постучал в квартиру. Огляделся в поисках свидетелей.
Дома никого нет — и свидетелей тоже не наблюдается.
Он достал из кармана расческу. Расправил зубья. Легко вскрыл замок. Вошел и медленно притворил за собой дверь.
В гостиной пахло марихуаной и тушеной капустой — свет из окон вполне его устраивал.
Гостиная, кухня, спальня. Три комнаты в ряд.
Он отправился на кухню. Открыл холодильник. О его ноги потерся кот. Он бросил ему найденную тут же рыбу. Кот набросился на нее. Сам Пит набросился на сырный соус.
Он обошел квартирку. Кот ходил за ним по пятам. Он принялся расхаживать по гостиной. Задернул шторы. Прихватил кресло и уселся у двери.
Кот запрыгнул к нему на колени. Кот стал царапать коробку от пирога. В комнате было холодно. В кресле было удобно. На Пита нахлынули воспоминания:
Вот Эл-Эй — 14 декабря 1949 года.
Он стал копом. Нашел отличный приработок. Начал заниматься шантажом. Тряс гомиков. Постоянно пасся в местах их «свиданий».
Служил «секьюрити» на приватных карточных играх. Организовывал подпольные аборты. Он француз, из Квебека, Канада. Он был на войне. Он получил гринкарту и натурализовался в Штатах.
В конце сорок восьмого в Эл-Эй приезжает его брат, Фрэнк.
Фрэнк — врач. У Фрэнка — дурные привычки. Фрэнк заводит сомнительные знакомства. Развлекается с девочками. Играет — и проигрывается в пух и прах.
Фрэнк занимается подпольными абортами. Он пользует Риту Хейворт
[23]. Он приобретает репутацию Звездного Абортмахера. Играет в карты. Становится завсегдатаем карточных четвергов Микки Коэна
[24].
Фрэнк общается с «коллегами по цеху». Знакомится с Рут Милдред Крессмейер. Рут тоже занимается абортами. Рут обожает своего сынка, Хьюи. Он — налетчик.
