— Вы удивительная, редкая женщина. Вы всегда будете делать больше, чем то, что входит в ваши обязанности. И вы не остаетесь равнодушной к чужой беде. Кроме того, ваши шаги в направлении результата гармоничны, интуитивны и правильны.
Александра смутилась. Справившись с голосом, она ответила:
— Вы видите меня второй раз в жизни, как же вы можете понять обо мне так много и сделать какие-то выводы?
— Положа руку на сердце скажите, разве я не прав?
Аля задумалась, затем ответила:
— По поводу того, что я стараюсь делать всегда больше, вы близки к истине. А что касается чужой боли… Так уж случилось, что я узнала Леру в тот период моей жизни, когда сама была уязвима и переживала боль. Это роднило меня с ней и делало чувствительной к чужим переживаниям.
— Что с вами случилось? — прямо спросил Олег.
— Уже все хорошо, — открыто улыбнулась Александра. — Больше не болит.
— Вы мне очень нравитесь, Аля, — сказал вдруг Олег. — Я чувствую, что вы родственная душа. Мне бы хотелось иногда с вами общаться. Позвольте пригласить вас в театр?
— С удовольствием принимаю приглашение, — просияла Александра.
Этот мужчина нравился ей до такой степени, что она считала его недосягаемым. То, что он сказал, казалось сказочным сном, но это действительно происходило, он сидел напротив, осыпал ее комплиментами и желал общаться с ней дальше. Кроме того, она угадала его притяжение, которое сулило много желанного и загаданного не так давно в переходе.
Потом были театр, кино, прогулки втроем (когда к ним присоединялась Лера) и катание на санках, а скоро Олег стал приходить к Александре в гости, когда появлялась возможность, и все эти события были в лучах такого всеобщего счастья и удовлетворения, что все трое старались расставаться как можно реже. Как само собой разумеющееся, Новый год они встретили вместе, играли в игры, дурачились и наряжались, а в праздничную полночь благодарили за чудеса. Александре казалось, что даже грешно было бы еще что-то загадывать, когда и так все хорошо.
Глеб, прижавшись к Машиной спине еще крепче, поцеловал ее щеку, пахнущую кофе. Тем временем Александра, Олег и Лера открыли дверь и пропали за нею.
— А ты неплохо справлялся тогда на утреннике и с детьми, кажется, не боялся общаться. Да и дурака валял от души, — сказала вдруг Маша.
— Зачем мне бояться? К тому же я тогда был не совсем в себе от счастья… — ответил Глеб, а потом вспомнил, что нужно идти, и сказал: — Надо как-то отлепиться от тебя и ехать на работу… Это несправедливо.
— Не в себе, это правда. Но ты будешь хорошим отцом, я знаю.
Глеб замер в недоумении. К чему все эти разговоры? Кажется, они не часто в последнее время говорили о детях.
— Конечно хорошим. Я буду заботливым и строгим. Буду воспитывать тебя и сына.
— Почему это сына? А вдруг получится дочь, что же тогда?
— Тогда будет новая попытка. Но дочь я тоже буду воспитывать, не волнуйся. А что, разве ты уже готова к таким глобальным событиям?
— Готова. Даже больше, чем ты думаешь…
— Маша?..
— Я жду малыша. Он уже внутри. Так что и ты будь готов.
Глеб быстро повернул Машу лицом к себе и заглянул в ее глаза. Они были такими чистыми, прозрачно-голубыми, сияли новым светом — что-то добавилось, чего раньше не было. Дорогие, драгоценные глаза! Трудно было поверить, как много счастья держал он в руках! Он боялся вздохнуть, чтобы не выронить, не спугнуть. Глеб поцеловал Машу, очень бережно, нежно, прижал ее к себе и замер, стараясь проникнуться этой минутой, ощутить ее значение.
— Это подарок, — прошептал он ей на ухо. — Очень неожиданный и бесценный.
— Очень кстати, потому что у нас объявляется конкурс подарков, — тоже шепотом сказала Маша, развеивая очарование момента рядовыми планами. — Я свой уже сделала — самая первая, теперь твоя очередь.
— Ты неугомонная. Не можешь без всех этих затей, — с шутливым упреком сказал Глеб. — Ты самая лучшая.
Ему очень нравилось, что Маша живет играючи, не устает радоваться жизни и находит много всего такого, что ее вдохновляет, она подхватывает любые интересные задумки, пробует на себе, и люди вокруг нее часто заражаются ее энтузиазмом. Она такая же, какой была в детстве.
— Иди на работу. — Маша поцеловала его в колючую щеку. — До вечера! Еще успеем обо всем поговорить.
Глеб ушел, а Маша, которая с утра прочитала в блоге про то, как важно уметь дарить и принимать подарки, загорелась желанием перехватить эту позитивную эстафету и распространить максимально широко среди всех, с кем она работает и общается. Поэтому, немного подумав, она села за компьютер и начала стучать по клавиатуре, набирая текст.
Внимание, конкурс! Для детей, родителей, гостей, друзей и всех людей! Для всех тех, кто любит дарить и получать подарки! К пятнице необходимо подготовить подарки для всех, кого хочется порадовать.
В конце недели мы узнаем, кто может сделать самый
• красивый
• оригинальный
• неожиданный
• приятный
• бесценный (даже если бесплатный)
• нетрадиционный подарок
И кто сделает больше всего подарков!
Всех ждут призы в номинациях, а одного из участников — гран-при!
Маша распечатала объявление и решила повесить его на входную дверь. Воспитатели расскажут о конкурсе детям, взрослые прочтут сами, и начнется период, наполненный заботами друг о друге, добрыми мыслями о близких, обмен хорошей энергией, желанием радовать людей вокруг. Она думала о том, как же это приятно — самому создавать маленькие праздники своей жизни и делать мир вокруг себя немного счастливее. И сегодня она сама начала этот конкурс с того, что сделала любимому неожиданный и приятный подарок!
— Ну, пузожитель, посмотрим, чем твой папа нас удивит в ответ. Конечно, переплюнуть нас ему не удастся, но пусть сделает смелую попытку, — сказала она своему животу, поглаживая бархатистую ткань платья.
Всю неделю и стар, и мал готовили подарки, ломая головы над тем, как удивить всех своей задумкой. В пятницу с самого утра Маша была воплощением стремительного ветра, который носился по комнатам с бешеной скоростью. Она снова волновалась, настраивалась, меняла наряды и готовилась к ответственному дню, который сама же и затеяла, перебирала в голове все, что не нужно забыть, заглядывала в рабочий блокнот, что-то добавляя или исправляя. Глеб то и дело стойко переносил маленькие нападения, успокаивал Машу и уже грозился совсем запретить ей работать ввиду того, что волноваться ей вредно.
— Маша, это не такое серьезное событие, чтобы так стараться. Позволь всему происходить легко и просто, — сказал Глеб из ванной сдавленным голосом, потому что он стоял над ванной вниз головой и наливал на мокрые волосы шампунь.
