Во-вторых, в истории Иова невероятно важен сам факт личной встречи. Раньше Иов только слышал чужие речи о Боге. В ситуации страдания он увидел его лицом к лицу. Конечно, не каждый человек может воспринять страдание как встречу с Богом, но, если на это способны хотя бы немногие, это означает, что и для нас такая возможность существует. Войти через страдание в глубокое богообщение сегодня нам даже легче, чем было когда-то Иову, поскольку в ветхозаветные времена людям часто казалось, что Бог праведных награждает, а грешников наказывает (впрочем, и сегодня такое «богословие» распространено), а сейчас мы знаем, что во Христе Бог явил нам Себя как умирающего на Кресте ради того, чтобы дать жизнь миру.
Виктор Франкл рассказывает, как однажды серым холодным утром он долбил мерзлую землю в канаве. Вокруг все было серое, и в этом тумане он в тысячный раз посылал жалобы небесам и задавал все тот же вопрос: есть ли смысл в этом мучительном медленном умирании? И вдруг из какой-то глубины его духа пришел ответ: «Да!» И в этот момент в окошке деревенского дома, виднеющегося вдали, зажегся свет. Он сразу вспомнил слова из Евангелия от Иоанна: «И Свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин. 1: 5). Франкл утверждает: «Коль скоро судьба возложила на человека страдания, он должен увидеть в этих страданиях, в способности перенести их свою неповторимую задачу. Он должен осознать уникальность своего страдания – ведь во всей Вселенной нет ничего подобного, никто не может лишить его этих страданий, никто не может испытать их за него. Однако в том, как тот, кому дана эта судьба, вынесет свое страдание, заключается уникальная возможность неповторимого подвига»
[46].
Можно жить в постоянной обиде на Бога, отвергая испытания, которые нам приходится проходить. От этого судьба наша станет еще тяжелее, потому что к страданиям прибавится еще ожесточенность и зависть к тем, чья жизнь нам кажется более легкой и благополучной, чем у нас.
У Светланы Петровны случилась тяжелая травма позвоночника. Она долго лежала в больнице, ее дважды оперировали. Все это время дети и внуки старались окружить ее вниманием и заботой.
Наконец наступил период восстановительного лечения. Светлане Петровне было больно вставать и ходить, необходимые упражнения казались ей слишком тяжелыми. Ей хотелось бы вернуться к обычной жизни, но она была не готова постоянно заставлять себя трудиться ради этого. Когда близкие пытались ее к этому подталкивать, Светлана Петровна обижалась, обвиняла их в жестокости и невнимании к умирающему человеку и говорила, что Бог их за это непременно накажет. Уже несколько лет Светлана Петровна проводит свою жизнь на диване перед телевизором, не выходя из своей комнаты. Она часто говорит о том, как тяжело сложилась ее судьба, как несправедлива к ней жизнь. Близкие делают для нее все необходимое, но в комнате бабушки надолго не задерживаются.
Страдание, соединенное с обидой, разрушительно и для самого человека, и для его окружения. Но можно принять страдание как собственный путь и как соучастие в тайне Креста, тогда оно может стать источником света.
Лидия Александровна Лелянова, дочь состоятельного купца, в шестнадцатилетнем возрасте заболела энцефалитом. Осложнением стала болезнь Паркинсона. Ум и речь у девушки сохранились, но тело ее стало быстро разрушаться. Выпускные экзамены в гимназии она сдавала, сидя в инвалидном кресле, а через некоторое время после этого оказалась полностью обездвиженной. При этом тело ее сохранило чувствительность, и каждое прикосновение причиняло ей сильную боль. Несмотря на тяжелую болезнь, Лидия Александровна отличалась удивительной кротостью, молитвенностью, веселостью и доброжелательностью. Вокруг нее в Гатчине в 1921 году возник Иоанновский кружок, названный так в честь отца Иоанна Кронштадтского. На собраниях читали Евангелие, молились, изучали творения отцов Церкви. В 1922 году Лидия Александровна была пострижена в монахини с именем Мария. У матушки Марии был удивительный дар утешения. Не только миряне, но и священники искали у нее поддержки и духовной помощи. После бесед с ней люди уходили ободренными и умиротворенными.
Мать Мария Гатчинская была арестована и умерла в тюремной больнице в 1932 году, но и до сегодняшнего дня ее молитвами многие люди избавляются от тревоги, депрессии, уныния.
Итак, по отношению к Богу прощение означает принятие Его воли, согласие с той жизнью, которую Он дает. Примирение с Богом и жизнью не избавляет от страданий, но открывает перед нами возможность сделать страдание источником личностного роста.
Глава 6
Простить историю
Каждый из нас проживает свою собственную жизнь, но при этом все мы включены еще и в историю своего народа, своей страны. Поэтому кроме разнообразных ситуаций прощения, возникающих по мере развития наших отношений с другими людьми, существует еще потребность в примирении с нашей историей.
В ХХ веке Россия пережила множество трагических событий: войны, революции, ГУЛаг, социальные потрясения и экономические катастрофы. Вероятно, поэтому немногим из нас сегодня известна наша родословная на несколько поколений: открывать для себя жизнь своих предков зачастую было и остается страшно, стыдно, опасно. Травматичность нашей истории усугубляется тем, что нам трудно назвать какого-то внешнего врага. Мы – народ, который уничтожал сам себя. В истории каждой семьи найдутся жертвы и палачи, святые и злодеи.
Время от времени раздаются голоса, призывающие к всенародному покаянию. Им раздраженно отвечают другие, утверждающие, что мы – великий народ, окруженный врагами, и каяться нам не в чем. Кто-то яростно обличает «совок». Кто-то с такой же страстью требует наказывать за неуважение к великому советскому прошлому, например к священной победе. В СМИ каждый день вспыхивают дебаты на разные актуальные темы. На Красной площади, как знак непогребенного и непережитого прошлого, лежит Ленин – или то, что его изображает, ведь тело вождя за прошедшие десятилетия уже давно исчезло, его заместили продукты химических технологий. И становится все яснее, что глухой груз неосознанного, неоплаканного, нераскаянного прошлого мешает стране жить и дышать. Этот груз – не теоретическая проблема, а личная задача для каждого из нас. Ведь примирение с историей – это мои отношения с предками, это послание, которое я передаю своим потомкам. Прощение истории – это освобождение от вины, страха, унижения и обреченности, о которых пронзительно писала Ахматова:
Как мы жили в смертельном страхе,
Как рожали детей для плахи,
Для застенка и для тюрьмы
[47].
Понятно, что никакие официально организованные всенародные мероприятия не помогут нам избавиться от груза прошлого. Можно надеяться только на личную волю, на собственный умственный и сердечный труд прощения.
