Дверь самый устрашающий фактор открыл ему сразу же и окинул удивленным взглядом:
– Игорь Валентинович?
– Здравствуйте, Лидия Ивановна! У меня острая нехватка чая в крови. Спасете?
Она пыталась заглянуть ему за плечо:
– А Катерина где?
– Понятия не имею. У кого-то из подруг? – предположил Игорь.
– Может быть… Просто я уже привыкла, что вы неразлучной парочкой перемещаетесь, – она наконец-то отступила в сторону. – Проходите, напою вас чаем, раз уж сама пообещала. Вот бы знать сразу, что вы это припомните! Вы голодный? Я там курицу жарю.
– От курицы я еще ни разу в жизни не отказывался, Лидия Ивановна.
– Ну… проходите тогда живее, а то нам с вами обугленные кости сосать придется.
Игорь терпеливо дождался начала трапезы, он спешить совсем не собирался, и Лидия Ивановна его опередила:
– Знаете, Игорь Валентинович, я человек прямой, потому прямо и спрошу – чего вам надо? Уж точно ведь не чая с подгоревшей курицей.
Игорь вздохнул и отставил тарелку. Посмотрел в испепеляющие глаза прямо:
– Верно. Мне нравится Катя. А к вам я приехал затем, чтобы заручиться вашей поддержкой и безграничной помощью, потому что Катя всем хороша, но переклинов в ее голове слишком много.
Женщина растерялась, такого поворота она точно не ожидала:
– Не поняла… Это ее прокачка так сработала?
Игорь усмехнулся:
– Не думаю, что прокачка. Сама она так сработала, а прокачка только обнажила ее характер, вытащила на поверхность все ее достоинства. Так что скажете?
Лидия Ивановна взяла себя в руки мгновенно и расхохоталась со злостью:
– Что скажу? Что мой цветочек не для таких лапищ рос! Что грош цена таким чувствам, которые возникли только потому, что она шлюхой вырядилась! Вот что я скажу, ясно?
– Вы очень ошибаетесь…
– Да пошел ты!
– Вы. Да пошли «вы», – терпеливо поправил Игорь. – Панибратство неуместно, пока я начальник вашей дочери. Хотите мне тыкать – так запросто. Сразу после того, как мы с Катей начнем встречаться.
От такой хладнокровной атаки Лидия Ивановна опешила и решила все-таки эту тему пока не оспаривать – тип оказался настолько наглым, что с ним вообще проще сразу разодраться, чем что-то доказать.
– Допустим, – согласилась она и прищурилась. – С какого перепуга вы, – она выделила это слово ядом, – Игорь Валентинович, вдруг решили, что я вам стала бы помогать?
– Потому что вам не нравится Климов, – Игорь развел руками.
– О, Климов мне очень не нравится! – она плескала сарказмом. – Да вот только он нравится мне намного больше избалованных богатых эгоистов, которые думают, что имеют право вообще на все!
Игорь и не думал обижаться, ведь доля правды в ее словах была:
– А я вам иначе скажу. Я настолько избалованный богатый эгоист, Лидия Ивановна, что вашу дочь все равно в покое не оставлю. С вашей помощью или без. А вам ее рано или поздно все равно кому-то уступить придется – так уступите мне. Я хотя бы знаю, что с таким сокровищем делать. В отличие от моих штатных юристов.
– Да что с вами такое? – она раздраженно повела плечом. – Неужели любовь с первого взгляда? Или моя Катерина настолько хорошая?
– Не с первого и не со второго, а примерно с корпоратива, хотя до того как-то просто не осознавалось. Самая лучшая. Но смею заметить, что она все-таки обычная девушка. Мне не по статусу за такой бегать. Я ж, посмотрите, просто клад.
– Клад, ага. Болван самовлюбленный… Так не бегайте!
– Вынужден. И оттого сильно раздражаюсь. Я в последнее время вообще не могу с этим раздражением справиться. Помогите. А мы дочку в вашу честь назовем – Лидия-Ивановна Игоревна.
Он все-таки заставил ее усмехнуться. А когда человек смеется, то у него резистентность к психологическим атакам снижается. Лидия Ивановна это тоже знала, потому снова нахмурилась:
– А я-то что сделать могу, даже если бы захотела? Катерина ведь все мне наперекор делает! Не заметили?
Наконец-то разговор пришел в конструктивное русло, а то все хиханьки да оскорбления:
– Вот в том и разгадка, Лидия Ивановна. Заметил, конечно, потому и посчитал вас самым ценным игроком на поле. Начните Климова нахваливать. У вашей Кати только на вас фильтр не стоит – точнее не так, она в штыки воспринимает все, что вы говорите. Грех это не использовать.
Лидия Ивановна очень обиделась, потому что даже оспорить не могла:
– Это вы так мне настроение хотели поднять?
– Нет. Я настроение только себе поднимаю, остальные вольны присоединяться или кочевряжиться.
– До чего ж вы скользкий тип, сил нет! Палец в рот не клади, по самый локоть отгрызете.
– О, я вам хотел такой же комплимент отвесить, но растерялся. Так что, Лидия Ивановна, вы заинтересованы в том, чтобы сделать свою дочь счастливой со мной? Потому как альтернатива мне – только Климов. А это не Климов будет повышать ей зарплату.
– Кхм… Насколько повышать?
– Ваша меркантильность мне особенно импонирует, любимая теща. Мы с вами как две половинки одного целого. Я пойду, пожалуй.
– А как же ответ? – удивилась она. – Лести недостаточно, чтобы меня пронять! Я жизнь прожила, и мой прагматизм возник не на пустом месте! Отец Катерины тоже в уши умел заливать так, что в любой умной бабе дуру пробуждал. А потом я алименты с него через суд стрясала. У меня иммунитет на таких проходимцев!
– Тогда будьте прагматиком до конца, Лидия Ивановна. Если вы твердо уверены, что через несколько лет мы с Катей разбежимся, то и придерживайтесь этого варианта. Например, прикиньте в уме, сколько она получит после развода со мной и сколько после развода с Климовым. Да я ж находка для судебных приставов, им только команду дай. До свидания, Лидия Ивановна, было приятно поболтать.
Он подхватил кусочек курицы и с удовольствием дожевал его на ходу. Лидия Ивановна еще долго сидела в задумчивости. Гад оказался настолько наглым, что чем-то даже симпатичным. В конце концов, если и отдавать кому-то любимое чадо, то мужской вариации самой Лидии Ивановны – с ним хотя бы бесхребетная кровиночка не так скоро пропадет.
* * *
Катюшу мерный звук принтера давно бы усыпил, но глубокий баритон в наушниках настойчиво внушал ей необходимость управления личным кошельком и правильном подсчете финансов, что усыпляло намного успешнее принтера. Чтобы бодрить себя, Катюша пританцовывала, раскладывая в отдельные стопки новый набор распечаток. И как раз тогда, когда повальсировала к очередной стопке, вздрогнула и выдернула наушник из уха.
В дверном проеме стоял улыбающийся Славка, который наверняка давно наблюдал за ее работой.
