Первая часть
Виктории Тимчук, которая вдохновляла на эту историю и угрожала тем, что знает мой адрес.
Глава 1
На паре было ужасно скучно.
Настолько, насколько может быть скучным едва слышное бормотание засыпающего за кафедрой престарелого преподавателя, который со дня на день собирался уйти на заслуженный отдых. Предмет его не являлся профильным, а потому особого интереса не вызывал, а зачет обещался быть легким. Хотелось спать, поскольку в потоковой аудитории было еще и холодно — что-то случилось с отоплением, поэтому мы уже вторую неделю сидели в куртках, а кто-то даже не снимал шапки.
Я сидела за четвертой партой, по привычке выпрямив спину и делая вид, что внимательно слушаю, но глаза то и дело закрывались, а голова так и норовила упасть на плечо. Шел шестой час вечера и нестерпимо хотелось домой. Я бы многое отдала, чтобы оказаться сейчас в уютной кухне с теплым пледиком, чашкой горячего какао и новой серией любимого сериала, однако приходилось вслушиваться в бормотание профессора, время от времени зябко передергивая плечами.
Субботний день и шестая пара плохо сочетались друг с другом. И кто только составил такое расписание, заставив бедных студентов-четверокурсников учиться с обеда и до самого вечера?! У меня был ответ на этот вопрос — наверняка кто-то, кто не мог похвастаться особым умом. Однако тогда, сидя на скучной паре, я еще не знала, что благодаря этому альтернативно одаренному, составившему именно такое расписание, я встречу человека, который сможет поменять мою жизнь и меня саму.
Тогда я вообще ничего не знала: и неприятностей, и печалей, и странных, порою абсолютно нелепых и смешных ситуаций.
И любви тоже — не знала.
Я считала, что такие, как я, не умеют любить. Для ведьм любви не существует. Пусть ведьма я всего лишь из-за фамилии Ведьмина. Меня с детства так называли, а я никогда не была против.
В какой-то момент голос преподавателя окончательно убаюкал меня, и я не заметила, как закрыла глаза и провалилась в зыбкий сон. Мне снилось, что я иду по заснеженной темной дороге, в лицо дует холодный ветер и бьет снег, и мне проще повернуть назад, чем идти дальше, однако я иду, иду и иду, точно зная, что в конце этой сложной дороги меня ждет особенный человек. Подняв голову, я вижу его — он стоит, скрестив на груди руки, высокий, подтянутый, широкоплечий. И изо всех сил бегу к нему, потому что только с ним я могу согреться. Однако, когда я оказываюсь рядом с ним, вздрагиваю от ужаса — у особенного человека лицо того самого престарелого преподавателя, читающего лекцию.
«Иди ко мне, моя любимая студенточка», — говорит он мне и тянет ко мне руки, чтобы обнять. А я, вздрогнув, просыпаюсь.
Господи, привидится же такое! Любимая студенточка, фу! Как вообще можно встречаться с преподавателем? Не хватает ровесников?
— Обязательно запомните, это важная информация, — задребезжал профессор, не зная, что только что посетил мой сон. — На зачете обязательно буду об этом спрашивать.
Он повторил материал, и я, зевнув, сделала ленивую пометку в тетради. Остальные, кажется, вообще ничего не записывали. Хотя лекция и была потоковая, но народу собралось совсем мало — человек тридцать от силы, при том, что списочный состав был в пять раз больше. Я бы и сама с радостью прогуляла эту нудную пару, но приходилось посещать все лекции и то и дело бегать в учебный отдел. Именно мне еще на далеком первом курсе выпала сомнительная честь стать старостой, а заодно и совестью нашей группы, ныне счастливо обучающейся на последнем курсе экономического факультета. Кроме того, на меня была возложена великая честь отмечать присутствующих — одни преподаватели считали крайне важным посещение собственных лекций, хотя другим, как продолжавшему что-то бубнить профессору, было все равно.
В какой-то момент я едва не заснула вновь, однако рядом со мной за парту плюхнулась моя лучшая университетская подруга Женька, и задорно зашептала, щекоча ухо:
— Эй, Татьяна, я тут такое видела!
— Что видела? — недовольно спросила я и бросила взгляд на наручные часы, чей тонкий кожаный ремешок обхватывал запястье. Еще полчаса. Господи, я не выдержу!
— Ваську видела! — сообщила Женька, кутаясь в куртку. Она напоминала огонь: рыжие вьющиеся волосы, румянец на щеках и искры в глазах. Я по-доброму завидовала ее кудряшкам, на что подруга всегда отвечала, что завидует моим прямым волосам. Все как обычно у девушек — кудрявые мечтают о прямых волосах, а те, у кого волосы прямые — о вьющихся.
— Какого еще Ваську? — удивилась я.
Подруга закатила светло-кофейные, с желтыми крапинками, глаза.
— Какую, а не какого! — с торжеством выдала она. — Окладникову.
— Василину? — переспросила я.
— Ты совсем отупела, пока меня не было, — выдохнула Женька. — Естественно, ее.
— И что же ты такого увидела? — покосилась я на преподавателя — нашего разговора он явно не замечал, продолжая монотонно что-то вещать. Остальные методично били баклуши.
— Ты не поверишь, — пыталась держать интригу Женя, не забывая улыбаться.
— Она тебе голый зад продемонстрировала и убежала? — скептически посмотрела я на подругу. — Мне звонить психологу, чтобы он восстановил твою хрупкую психику?
— Ой, Татьяна, да ну тебя с твоими шуточками. Ты знала, что у Васьки есть парень?
— Парень? — изумилась я. — И кто этот ненормальный?
Василина Окладникова, о которой мы сейчас говорили, приходилась мне старым недругом. Она училась вместе с нами на экономическом факультете, правда, специальность имела другую. И хоть на лицо казалась симпатичной, да и фигуру, надо сказать, имела неплохую, но характером не вышла от слова «совсем». Милая, приветливая, умеющая зажечь — просто душа компании, однако на самом деле Василина была тем еще омерзением на тонких ножках и с тонкой шейкой, которую можно было переломить двумя пальцами. Я часто мечтала это сделать. И ласково называла ее Васькой. Как она называл меня, я могу лишь догадываться, но явно не Танечкой. Наша неприязнь была взаимной и глубокой уже много-много лет.
Глава 2
— Я его не знаю, — продолжала Женька, которая пылкими чувствами к Ваське тоже не пылала. — Но он ничего: высокий, темненький, мордашка симпатичная. В очках, правда, но ему идет. Так и хочется обратиться к нему: «Сэмпай».
Я едва не закатила глаза. Евгения была заядлой любительницей аниме, а недавно начала увлекаться косплеем и вместе с каким-то местным косбэндом готовилась к фестивалю. Мои увлечения аниме так далеко не заходили — я больше любила американские комиксы и даже собирала свою коллекцию, а еще обожала фильмы по Марвелл и ДС.
