— Простите, — с трудом поборов в себе это ненормальное веселье, сказала я. — Я не хотела испортить вам рубашку. Меня толкнули.
— Да мне плевать! — заорал пострадавший еще громче, перекрикивая музыку. — Хоть башкой твоей тупой об стену стучали! Смотри, куда прешь!
— Успокойтесь. Я же сказала, что меня толкнули. В знак извинения я оплачу химчистку, — сказала я раздраженно.
— Разумеется, оплатишь, корова.
Я едва не послала его к чертовой прабабушке, но сдержалась, ибо вина действительно была моя, а я всегда была вежливой. Воспитание, знаете ли, никуда не денешь. Я лишь подняла расколовшийся надвое бокал, чувствуя на себе взгляды людей, которые остановились, чтобы насладиться забавным, по их мнению, зрелищем.
— И моральную компенсацию заплатишь! — продолжал разоряться мужчина. Я закатила глаза. Кажется, этот бородатый придурок был раздосадован, что я опозорила его в глазах подружки, и теперь пытался произвести на нее впечатление. Однако эффект он произвел ровно противоположный.
— Требуешь у девушки денег? — брезгливо переспросила его белокурая спутница. — А ты жмот, милый. И скандалист. Кажется, сегодня нам не по пути. Да и вообще по жизни. Можешь мне не звонить. — И она, сложив руки на груди, с независимым видом стала спускаться.
— Оля! — выкрикнул мужчина почти в отчаянии. — Ты не так поняла! Оля!
— Андрей, оставь меня в покое. Точка.
Он попытался ее догнать, но Оля оттолкнула его, сказала что-то нелестное и ушла, а этот идиот вернулся ко мне и снова стал орать что-то угрожающее — вымещал на мне всю свою злость. Я смотрела на него с недоумением, думая, что меня стошнит, если на меня попадут слюни, которыми он брызгал, пока орал. А когда он сделал передышку, вытащила из сумочки кошелек, достала пятитысячную купюру и небрежно затолкала ее в нагрудный карман его испорченной рубашки. Купюра выпала и упала прямо на его ботинки.
Он сам захотел по-плохому. Я не виновата.
— Сдачи не надо. Купи на нее успокоительное. Валерьянка недорого стоит, — сказала я громко и неожиданно высокомерно. В это мгновение замолчала музыка, и мою фразу услышали многие. На нас обернулось множество людей, и многим мои слова показались очень забавными. Отовсюду стал раздаваться смех. Правда, этот самый Андрей не нашел в этом ничего смешного — разъярился пуще прежнего. Его глаза стали наливаться алым.
Глава 60
Когда злился Олег, мне было смешно, и я почему-то точно знала, что он ничего не сделает мне, а потому никогда не чувствовала себя рядом с ним в опасности. Однако от Андрея, чья грудь была украшена грязно-голубым пятном, исходила такая агрессия, что мне стало не по себе.
— Ах ты стерва, — почти нежно произнес он, шагая ко мне и заставляя упереться бедром в перила. — Я тебя сейчас проучу.
С этими словами он медленно, словно в фильме, занес руку, явно собираясь ударить меня. А я смотрела на него, будто загипнотизированная, и не двигалась. Никто и никогда не бил меня — даже родители в детстве, и я стояла и смотрела на него, не веря, что он сделает это, что он ударит меня.
Я ожидала самого худшего, однако в следующее мгновение Андрей осел на пол. Упал, будто бы решил полежать у меня в ногах. А на его месте стоял Олег. Для того, чтобы уложить Олега, ему понадобилось всего лишь одно короткое, но точное движение. Как у него это вышло, никто не понял — ни я, ни зеваки, стоящие рядом.
Я смотрела на Олега так, словно видела впервые. Широко расправленные плечи, уверенное выражение лица и совершенно сумасшедшие глаза — настоящее пламя. Жаркое, обжигающее, заставляющее сердце быстрее биться. Пульс зашкаливал не из-за страха, а из-за его этого странного пронзительного взгляда. Я была буквально заворожена им.
— В порядке? — коротко спросил Олег. Я не слышала его голоса из-за музыки — прочитала вопрос по губам, и кивнула. Он взял меня за руку, чтобы увести, но Андрей снова активизировался. С воистину звериным рыком он набросился на Олега сзади, поверх рук, заставив его отпустить мои горячие пальцы. Наверное, милый и глупенький мальчик Андрейка считал, что сможет бросить Олега на пол в отместку. Однако у него ничего не вышло. Олег ловким отточенным движением зацепился за ногу нападающего, тем самым не давая поднять себя. А затем легко и быстро разорвал захват, банально отогнув палец против естественного сгиба. На этом Андрей, ай кью которого, видимо, уменьшалось с каждым вдохом, не успокоился — он попытался ударить Олега, однако тот поставил блок и несильно ударил соперника по колену, заставив упасть. Во второй раз Андрей упал с воплями, да так неловко, что покатился по лестнице — прямо к ногам подоспевших охранников, которые, видимо, увидели разборки по камерам. Олег Владимирович Владыко в этот момент походил не на преподавателя высшего учебного заведения, молодого и перспективного ученого с исследованиями и грантами, а на бойца. Он быстро и легко справился и с гопниками, которые не понаслышке знали, что такое уличные драки, и с агрессивным типом в клубе.
Олег коротко переговорил с охранниками, снова взял меня за руку и повел в сторону гардеробной. Мы быстро взяли верхнюю одежду и вышли на улицу. На мои уши обрушилась благословенная тишина — гул редких машин на проезжей части не в счет. И я с удовольствием вдохнула свежий морозный воздух — контраст с духотой клуба был разительным.
— Почему мы уходим? — только и спросила я.
— Охрана попросила покинуть заведение, — ответил Олег. — Не хотят неприятностей. С тем парнем разберутся сами.
— Вот как? Не очень-то и хотелось оставаться. Вы опять меня защитили, — устало улыбнулась я.
— А ты опять нашла для меня неприятности, — недобро взглянул на меня Владыко, но руку так и не опустил.
— Я не специально. Какой-то парень толкнул меня, и коктейль пролился на рубашку того типа. Я извинялась, а он стал меня оскорблять. Придурок. Спасибо, что защитил меня, — поблагодарила я от всей души, незаметно переходя на «ты». — Я твоя должница.
— Нет, спасибо, не нужно мне таких должниц, — тотчас открестился Олег. — Не придумывай ничего. Я просто не мог пройти мимо.
— Мог. Остальные ведь просто стояли и смотрели, — тихо сказала я. — Хотя там были здоровые парни. Все понимали, что он может ударить меня, но никто не хотел помочь. А ты пришел и спас меня.
— Спас — громкое слово, — отозвался Олег. — Просто сделал то, что должен был сделать каждый на моем месте. Быть равнодушным и погреженным в себя и свои проблемы модно, но я слишком стар, чтобы следовать моде.
— Тебе тридцать, а ты уже говоришь о старости, — звонко рассмеялась я, крепче цепляясь за его горячую ладонь. Стало спокойно.
— Тебе двадцать, а ты все как ребенок, — заметил Владыко.
— Мне двадцать два, — ослепительно улыбнулась я. — У нас разница всего в восемь лет.
— А мне кажется, что на целую ступень развития.
— Ой, это тебе нужно со своим стендапом ездить. Шутка просто огонь!
