— Наверное, я слишком тороплю события? — сказал он насмешливо. Он хотел дать мне возможность прекратить это, но была ли она мне нужна? Нет. Сейчас я хотела лишь одного. Этого несносного человека.
— Я не разрешала тебе останавливаться, — сердито прошипела я. Одна моя рука оказалась на его шее, заставляя склониться ко мне, другой я взяла его за подбородок, и поцеловала. Сама. И он не смог устоять передо мной.
Мы продолжили. Это действительно было какое-то сумасшествие. Наше, общее — одно на двоих. Мы целовались как одержимые, до легкой приятной боли в губах, до головокружения, до нехватки воздуха в легких. В этом поцелуе не было нежности, в нем царила болезненная страсть. Наш первый поцелуй был похож на стремительный полет, и я не знала, что ждет нас внизу — замерзшие скалы или мягкая трава, нагретая на солнце.
Я не помнила, как оказалось так, что я полулежала на подушке, а Олег, удерживая мои запястья над изголовьем кровати, оставлял на шее и ключицах влажные следы. Я кусала губы, потому что боялась — а вдруг скажу ему что-то теплое или позову по имени, как делала это мысленно и с таким отчаянием, словно от его ласк зависело мое счастье. И не помнила, как он оказался на моем месте, а я сидела на нем, упираясь коленями в одеяло, и, обхватив обеими руками за лицо, целовала с безграничным упоением, словно мы давным-давно были вместе.
Чем это закончится?
Игрой в любовь?
Я цеплялась за Олега. Я хотела выпить его до дна. И я разрешала ему пить меня. При этом я испытывала острое ощущение дежавю. Мне казалось, что все это происходит с нами не впервые. Его руки, губы, даже дыхание — все было невероятно знакомыми. Он то гладил меня по спине, то играл с моими и без того растрепанными волосами, то прижимал к себе, заставляя меня откидывать голову назад, подставляя шею для поцелуев. Я не обращала внимания на то, как неприлично задралась джинсовая рубашка, которая была на мне, я ни на что не обращала внимания. И все, что мы делаем казалось мне правильным и прекрасным.
— Ну как? — прошептал Олег в перерыве между поцелуями. — Я хорошо притворяюсь твоим парнем?
— Так себе, — отвечала я, глотая воздух. — Вам нужно набраться опыта, Олег Владимирович.
И снова прильнула к нему, понимая, что моя рубашка и его футболка ужасно мешают. Моя ладонь скользнула по его животу и оказалась под тонкой тканью, заставив Олега выдохнуть и крепче меня поцеловать. Я чувствовала рельефный пресс и то, как он напрягся из-за прикосновения. Я хотела провести ладонью выше, а после и вовсе стянуть с Олега проклятую футболку, однако не успела сделать этого. В следующее мгновение на меня кто-то запрыгнул. Прямо на голову. Я взвизгнула от неожиданности, отцепилась от Олега и оказалась на другом конце кровати. Мерзкая Прелесть, которая спикировала н меня откуда-то сверху, уже сидела рядом с Олегом и смотрела на меня так презрительно, словно я была хуже дохлой мыши. Черный хвост ходил из стороны в сторону. Страсть моментально куда-то испарилась, оставив лишь злость. Нам помешала кошка! Она ведь специально, специально!
«Он мой, милочка, — красноречиво говорил нахальный кошачий взгляд. — А ты тут никто. Мы заключили временный союз против бабушки, но помни — ты на моей территории».
Олег хрипло рассмеялся, закрыв лицо ладонями. Он выглядел как человек, который спал, видел потрясающий сон, и его неожиданно разбудили.
— Вот зараза, — выругалась я, мрачно глядя на Прелесть. — Такая же противная, как хозяин.
— Я противный? — весело поинтересовался Олег, все еще тяжело дыша после такого поцелуя. — А мне показалось, я тебе нравлюсь, Ведьмина.
— Не льстите, Олег Владимирович, — ответила я, вставая с кровати и поправляя рубашку на себе. — Вы так себе, на «троечку». И кошку воспитать не можете!
Прелесть повела острыми ушами.
— Как я ее воспитаю? — пожал плечами Владыко и погладил кошку. — Наверное она просто захотела поиграть с тобой. Стала охотиться за твоими волосами.
— Ага, конечно. Она вас ревнует, — фыркнула я.
— Кто? Кошка? — опять расхохотался Олег. Вид у него был подозрительно довольный. Словно не так давно он не говорил мне обидных слов.
— Я голодна. Накормите меня, вы ведь там что-то готовили, — велела я и вышла из спальни, думая, как выгоднее повернуть ситуацию в свою сторону. Теперь ведь у меня есть парень. Окладникова облысеет от зависти и покроется плесенью от злости.
И он невероятно круто целуется. На все десять из десяти, но говорить ему об этом я не стала.
Глава 9
Впервые в жизни для меня готовил мужчина, а я сидела рядом на подоконнике и наблюдала за ним. Наверное, Владыко был бы идеальным мужем. Хозяйственный, заботливый, сильный. У него получалось варить отличный кофе, и я была уверена, что блинчики, которыми он занимался, получатся отменными.
Качая ногой в такт приятной расслабляющей музыке, играющей по радио, я рассматривала Олега и глупо улыбалась, то и дело касаясь своих губ. Наш поцелуй был умопомрачительным, и я никогда не чувствовала себя такой — сгорающей от нестерпимого желания быть рядом с кем-то. Касаться его, чувствовать пульс, ловить губами дыхание. Что-то подобное я испытывала лишь однажды, с Костей — человеком, который оставил меня, и с тех пор ни один парень не вызывал у меня такой симпатии. Напротив, мне было противно, когда на свиданиях, куда я заставляла себя ходить, кто-то начинал обнимать меня или, не дай боже, распускать руки. С Олегом все было иначе, хотя сначала он вызывал у меня лишь неприязнь.
На подоконник запрыгнула Прелесть и, презрительно покосившись на меня, уселась рядом. Аккуратно обернув хвост вокруг себя, она став гипнотизировать хозяина взглядом — явно хотела, чтобы он ее покормил. Так мы и сидели вместе, не отводя от Олега глаз.
Он обернулся, внимательно посмотрел на нас, и на его лице появилась легкая улыбка.
— А вы похожи, — весело объявил он.
— Кто? Я и госпожа Шаверма? — хмыкнула я. — Интересно, чем?
Прелесть покосилась на меня, словно говоря, что на такое ничтожество, как я, она быть похожей не желает.
— Повадками, — пожал плечами Олег. — У вас одинаково голодный взгляд и плохие манеры. И обеих я должен накормить.
— Я в тапки не гажу, — надула я губы.
— Прелесть тоже не гадит, — продолжал веселиться Олег. — Она постоянно мне мешает. И да, в дом она тоже пробралась хитростью.
— Это, интересно, как?
— Позапрошлой зимой кто-то оставил котенка в подъезде, — ответил он. — Утром я увидел его на лестничной площадке и принес молоко. А когда вечером зашел домой, он прошмыгнула следом и спрятался под кроватью. Выкинуть обратно я его уже не смог. Вернее, ее, — поправился Олег. — Только об этом я узнал спустя пару недель.
Я как-то по-новому взглянула на Владыко. Со стороны он казался суровым непроницаемым типом, но кто же мог подумать, что у него доброе сердце? Сейчас, когда Олег стоял передо мной без привычного строго костюма, в домашней одежде, с венчиком в руке, я поняла, насколько он уютный.
