– В твой день рождения в твой дом заявился чужой человек и сообщил правду – ты не родная дочь своей мамы. Где-то далеко тебя ждет настоящая семья. Тебя вынудили, не раздумывая, отправиться во Францию. Ты встретила своего брата и узнала, что настоящая, родная мама умирает. Все это очень тяжело. Лулу, мы должны поговорить об этом. Почему бы тебе не посмотреть на меня?
В моей голове песня про лошадок стала максимально громкой, а нога, которую я незаметно щипала, разболелась аж до слез. Мадам Прежан не собиралась со мной говорить, она сразу перешла к грубому гипнозу. Вот только не учла француженка двух вещей. Первое – я в этом доме никому не доверяю. Она права – меня вынудили сюда приехать, но доверять – это насильно делать не заставишь. Этой Прежан невдомек, что у меня есть, что скрывать и от нее, и от брата, которому, понятно, она тут же донесет все, что я выболтаю во сне. А второе – еще в Кингисеппе случилось так, что я узнала, как защищаться от гипноза. Случай был до абсурда смешной. Дело было зимой, классе в восьмом, вроде бы как. Наша географичка заболела и, чтобы мы, оболтусы, не разбрелись по школе, директриса поставила нам вместо преподавателя завхоза, Петра Петровича. Это самый добрый человек в нашем городе. Он всю жизнь отработал в нашей школе на одной и той же должности. Его же супруга трудилась психологом. Очень умная женщина, но и Петр Петрович оказался не промах. Мужчина все свое свободное время проводил за чтением книг, хоть никогда и не претендовал на ученую степень. Была только одна у него слабость – как и многие в нашем городке, любил выпить по выходным. А супруге его это очень не нравилось. Но, поскольку она психолог – женщина не раз пробовала на муже свои профессиональные техники отрабатывать.
– Только не удавалось ей это никогда, – усмехаясь в длинные усы и бороду, рассказал нам на том уроке Петр Петрович. – Если обещаете не шуметь, а отсидеть сорок минут тихо, я расскажу вам, как надо от гипноза защищаться. Будете слушать? – предложил он нашему хулиганскому классу.
Нам, конечно, было до жути интересно, в результате, весь урок отсидели как мыши, благо, Петр Петрович умеет рассказывать. Завхозу на тот момент было уже за пятьдесят, но он был мужчина подтянутый, спортом занимался по старым правилам – нередко его можно было встретить на улице во время пробежки. Ростом был невысок и одевался весьма скромно. И вот, усевшись на учительское место, он принялся рассказывать.
– Как распознать, что вас хотят загипнотизировать? Кто-нибудь знает?
Мы дружно замотали головами – откуда нам было знать?
– А все очень просто, – продолжал он, – не так и много у них этих правил. У них – у гипнотизеров. Самое простое – это жесты и поведение. Чтобы проникнуть к тебе в доверие, гипнотизер начинает копировать твою позу, твои жесты и даже манеру говорить. При этом для него важно, чтобы ты смотрел на него и был в постоянном контакте. А дальше он будет тебя уводить голосом – будет говорить много и быстро, затем постепенно понизит тон и замедлится. Замедлится настолько и станет говорить так тихо, пока ты не начнешь засыпать. Если с тобой это начало происходить – беда.
– У меня так тетку в Питере обворовали! – выкрикнул с задней парты Игорь Терентьев. – Петр Петрович, а что тогда делать?
– Что делать? Сбить с панталыку гипнотизера! Он за тобой повторяет, а ты, если уйти не можешь, делай так, чтобы он не смог за тобой повторять.
– Рожи корчить? – заржали задние парты.
– Не, штаны снять и пятую точку показать!
– Это по желанию, – сказал Петр Петрович. – Есть еще вариант – начать мысленно петь прилипчивую песню. Можно прикусить язык или вызвать у себя чувство боли, не смотреть на гипнотизера. А лучше уйти от него. Но если уйти не удается, как в случае с моей любимой Машенькой, то только песни петь.
– Так это легко! – согласились мы, но рассказ Петра Петровича на этом не закончился, за что сегодня я ему безумно благодарна.
– Нет, погодите вы. Гипнотизеры эти ушлые. Если они не добьются своей цели днем, то захотят добиться ее ночью.
– В окно влезут? – пошутил кто-то.
– В окно не в окно, а вот если доберутся до вас ночью, пока вы спите – тут уж песню не споешь. Пока спишь – нашепчут все, что только захотят.
– И как тогда?
– Ну я, например, – Петр Петрович лукаво улыбнулся, – люблю тишину. Есть такая хорошая вещь – беруши называется…
Мы в тот день порядочно повеселились над его словами, после урока, конечно же. Теперь же я вспоминала его науку с большой благодарностью. Кстати, мы знали, что его правила работали, как не пыталась его жена-психолог отучить Петра Петровича пить – ничего у нее не получалось.
Эта Прежан не могла быть мне другом, раз вместо беседы, сразу же перешла к гипнозу.
– … Лулу, мы должны поговорить об этом. Почему бы тебе не посмотреть на меня?
– Простите, мадам, – я извинилась и опять незаметно ущипнула себя за лодыжку. – Могли бы мы поговорить в другой раз? У меня очень сильно разболелась нога. Я вчера упала с лошади и повредила ее, а сегодня провела несколько часов на конюшне.
Женщина поправила идеальную прическу и посмотрела на меня сверху вниз, задрав при этом свои тонкие брови почти до самых корней волос надо лбом.
– Но ты же сейчас отдыхаешь, разве тебе неудобно на этой кушетке?
– Нет, простите мадам. К тому же, я сразу хочу сказать, что на гипноз не соглашусь. У меня нет причин доверять вам. Брата, как и вас, я не знаю. Может быть, через пару лет, что-то изменится, но точно не сейчас. Прошу вас в дальнейшем разговаривать со мной только при всех.
– Почему ты уходишь? Твой брат настаивал…
– Я повторяю, мадам, я не знаю своего брата. Он может настаивать на чем угодно. Я не собираюсь доверять вам.
– Я работала с твоей сестрой! – вскочила ошарашенная моим поведением женщина. И стала еще неприятнее для меня.
– Насколько мне известно, моя сестра, с которой я также не была знакома, умерла. Извините меня. Я соглашалась на обычный разговор, а не на гипноз.
Хромая, я вышла из кабинета. Чем быстрее окажусь в другом пространстве, тем быстрее перестану твердить надоевшую песенку! Я добралась до лестницы и неспеша поднялась наверх. Но оказавшись в комнате, заперлась в туалете, включила воду (как это делают все агенты под прикрытием) и сразу же набрала номер единственного человека, кому кроме Монарха я могу доверять. По крайней мере, надеюсь на это. Мы очень сдружились с этим простым мужчиной, пока он обучал меня работе с лошадьми.
– Месье Жером!
– Мадмуазель Лулу? Вы уже соскучились по Монарху?
– Да, конечно. Я очень скучаю по нему, но, месье Жером, я звоню не поэтому. Вы… вы могли бы выполнить для меня маленькую просьбу? Мне бы не хотелось тревожить брата…
– Разумеется, мадмуазель! Я к вашим услугам. Чем я могу вам помочь?
– Месье Жером, это странная просьба и я бы не хотела, чтобы кто-нибудь об этом знал. Вы могли бы достать для меня беруши? Я думаю, они продаются в аптеке, я, к сожалению, не смогу вам сейчас вернуть деньги, но может быть смогу как-то отработать.
