Поэтому Китти вовсю расхаживала по залу, задорно подмигивая из-под пушистой белой челки, а Итон то и дело выскакивал из кухни, ревниво наблюдая за ее кокетливыми улыбками, пока что предназначенными только Алексу и Норману, проводившим инвентаризацию бара.
Как я могла забыть про фестиваль? На прошлой неделе меня буквально выбило из седла дружелюбное письмо из мэрии о том, что жители уже в предвкушении праздника и ждут, чем мы сможем их удивить. Ирэн тут же рассыпалась в десятке предложений, а Китти слезно принялась молить о традиционных баварских нарядах, говоря, что давненько не надевала корсет.
— Полтора месяца назад в нем по площади вышагивала, — буркнула Ирэн.
— Тогда юбка длинная была! — огрызнулась Китти. Отношения у них после памятной ссоры так и не вернулись к прежнему дружелюбию. — Ну правда же, Дженнифер! Тебе тоже очень пойдут косы.
— Я не буду напяливать на себя идиотский костюм, — безапелляционно заявила я. Меня и так напрягала сама идея проведения фестиваля — вместо того, чтобы ехать к Тому, я буду вынуждена торчать в пабе, разливая пиво. Сам факт того, что мы не увидимся почти две недели, безумно злил.
— Я тоже, — поддержала меня Ирэн, кладя руки на пышные бедра. — Даже представлять себя в дирндле* не хочу.
Китти, одарив ее оценивающим взглядом, не сдержалась и хихикнула. Ирэн медленно провела пальцем по шее, красноречиво глядя на официантку. Та испуганно моргнула и отвернулась.
— Надо придумать, чем удивлять, — обреченно проговорила я. Мозг работать категорически отказывался.
— У меня есть идея! — загорелся Алекс. — Смотри, можно…
— Пойдем, изложишь в кабинете. — Никогда еще меня так не радовала инициатива сотрудников.
Фестиваль начался весело и задорно. Да, конечно, до одноименного ему было, как из Базилдона до Луны, но местные были в восторге. Обычно я веселилась на подобных праздниках, но в этом году все шло наперекосяк. И я все больше подозревала, что в своем плохом настроении винить стоит только себя.
Том доигрывал последние спектакли, и времени даже на то, чтобы нормально поговорить по телефону, не было. Совсем. Я завела себе дурную привычку — читать желтую прессу и фанатские паблики на Фейсбуке, заведя себе там аккаунт втайне от всех. И там день за днем наблюдала за его активной светской жизнью, за практически ежедневными поездками, встречами…
Фанатки ловили Тома на улице с завидной регулярностью, а то, что оставалось за закрытыми дверьми, выливалось на страницах светской хроники. Я чувствовала себя параноиком, подглядывающим за своим мужчиной в замочную скважину, и всякий раз, открывая очередную страницу, обещала, что это — в последний раз. Злилась на себя, ругая и обвиняя во всех смертных грехах — и снова читала, ощущая жгучую потребность смотреть, где он купил кофе и сколько было стаканчиков в его руке.
Вот и сегодня утром, нервно вытряхивая очередную сигарету из полупустой пачки, я задумчиво смотрела в окно, вспоминая очередное обсуждение в паблике о том, что наши отношения дали трещину, а иначе почему он перестал ездить в Базилдон? Черт! А ведь он и впрямь после нашего бурного примирения так ни разу и не появился у меня дома.
Щелкнув зажигалкой, я затянулась и прищурилась, глядя на свое отражение в стекле. Ты в полном дерьме, Джейн, пора бы это признать.
— Ма-ам, — послышалось за спиной.
— Что еще?! — Я недовольно обернулась и осеклась, глядя на Летти, замершую в дверях с небольшим тортиком.
— С днем рождения, — со слезами в голосе проговорила дочь. Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, какое сегодня число.
— У меня что, и правда сегодня день рождения? — медленно проговорила я, все еще пытаясь осознать, что впервые в жизни забыла про него.
— Да, — кивнула Летти, успевшая взять себя в руки и даже улыбнуться. — С днем рождения! — И она снова протянула мне тортик.
Меня поздравляли весь день. Оказывается, я была единственным человеком, забывшим про эту дату. Хотя нет, не единственным. Том не приехал. Не позвонил, не поздравил. Может, и не знал вовсе, хотя я ему как-то об этом говорила, но все-таки… Разве это важно — помнить чей-то там день рождения?
Примечание к части
*Дирндль — национальный баварский костюм.
>
Глава двадцать пятая
Том позвонил только вечером, когда мы, закрыв паб, засели вокруг стола, поглощая остатки пирогов с сегодняшнего дня. К тому времени я не то, что обижаться, я даже думать о нем забыла — спасибо друзьям. Не велика потеря, мы ведь не пятнадцать лет женаты, чтобы он помнил, когда меня надо поздравлять! А то, что про его день рождения помню я… Так его-то как раз найти просто, достаточно заглянуть в ту же Вики.
Поэтому, отойдя в сторонку, я ответила ему искренне и с улыбкой:
— Слушаю.
— Знаешь, услышать твой голос перед сном — лучшая терапия от бессонницы, — довольно промурлыкал Том.
— Я так занудно говорю, что тебя моментально тянет в сон? — весело фыркнула я.
— Нет, после разговора с тобой у меня только приятные сны, — судя по голосу, он уже лежал в постели.
— Если бы у тебя было больше времени, они чаще становились бы реальностью, — вздохнула я, думая, что оказаться рядом было бы самым лучшим подарком. В этот момент за спиной раздались дружные крики — Ирэн случайно пролила на Китти текилу и теперь, чтобы добро не пропадало, посыпала ее солью.
— Ты сейчас где? — голос Тома резко изменился, кажется, он даже сел. — Разве «Утка» работает до полуночи?
— Нет, — я широко улыбнулась. Время для мелочной мести. Иногда это приятно — заставить любимого чувствовать себя виноватым. — У нас праздник.
— Вы опять стали лучшими?
— Нет, у нашего хозяина сегодня день рождения, — буквально пропела я.
— Какого хозяина? — Кажется, Том и впрямь почти заснул, потому что доходило до него медленно и тяжело. — Хозяйка «Пьяной утки» — ты. Дженнифер, у тебя?.. Почему ты?.. С днем рождения!
— Спасибо.
Настроение резко ухнуло вниз. Может, надо было позвонить ему самой, раньше? Может, он бы приехал. Может, выкроил бы время… Том что-то быстро сбивчиво говорил — про то, что он сожалеет, что не знал, когда у меня день рождения, что он устроит грандиозный праздник для нас двоих, когда я приеду в Лондон… А я понимала, что больше так не могу. Не хочу. Просто устала. В голове медленно разливался настойчивый звон, заглушая звук собственных слов.
— Я не приеду, Том, — бесцветным голосом проговорила я.
— На эти выходные у тебя не получится? — уточнил он.
— Нет. Больше совсем не получится. — Язык с трудом поворачивался во рту. Заставить себя сказать это оказалось слишком тяжело. — Я так не могу, Том. Быть рядом, но не вместе. Это… это не для меня.
