Папа управлял «Уткой» практически всю жизнь, но авария, произошедшая почти восемь лет назад, усадила его дома, сделав инвалидом. Он ехал на скутере и уснул, проскочил на красный на перекрестке и не заметил шедшего наперерез минивэна. Отпечаток его головы на чужой двери еще долго снился мне по ночам. Как и кровавый след, растянувшийся на несколько ярдов, так отчетливо напоминающий томатную пасту и оказавшийся его кровью.
Именно тогда, пока мама сидела с ним с утра до ночи, пытаясь поднять на ноги, управление пабом перешло ко мне. Тогда тоже было тяжело. Развод с Дэном, маленькая Летти на руках, мечты стать художником, навсегда погребенные под стойкой «Утки»… Выкарабкалась же! Значит, и сейчас смогу! А папа поможет. Пусть он давно не может похвастаться острым умом, но сила и умения остались.
Такси подъехало к родительскому дому, когда на улице уже стемнело. Короткий зимний день подходил к концу, а из окон лился теплый, уютный свет. Счастливо вздохнув, я отворила калитку и поспешила к двери, предвкушая, как удивится мама.
Вечер у родителей прошел замечательно. Я отдыхала от всех тревог, слушая перебранки родителей, добродушные и родные, садясь с ними за стол, снова втроем, как в детстве. Обсуждая с папой разруху в «Утке». А потом, уже глубокой ночью, плача с мамой, рассказывая обо всем, что случилось, включая Бена. Она, как всегда, поняла. Она всегда меня понимала и принимала любой. Слушала, не перебивая, только качала головой. А потом сказала:
— Если бы каждый мужчина, разбивавший мне сердце, забирал его кусочек, я бы давно умерла, потому что без сердца не живут. Пройдет, Дженни. Все пройдет, и ты это знаешь. Будет тяжело, горько. Но однажды ты проснешься и поймешь, что это тебя больше не задевает. Не так сильно, во всяком случае. И тогда ты начнешь жить сначала.
— А Бен?
— А что Бен? Интересный мужчина, как по мне. Я вообще никогда не понимала причин твоей неприязни. А уж винить тебя за то, что ты с ним переспала… Поверь, в моей жизни было немало подобных ошибок, и ни одна не вышла мне боком. Может, это к чему-то когда-нибудь приведет. А может, и нет. Но если бы не Бен и ночь с ним, ты бы сейчас сходила с ума, заполнив каждую свободную секунду своего времени Томом. А так… Он отвлек тебя, и уже за это стоит сказать ему спасибо.
Мамина житейская мудрость произвела на меня эффект успокоительного. На короткое время я совершенно перестала переживать и даже спокойно легла спать, не думая о том, «что было бы, если бы…»
После завтрака мы с папой отправились в «Утку» и в итоге пришли к выводу, что часть работ можно сделать самим. По крайней мере, сделать новые полки и поменять несколько плиток на полу. Оставалось только вернуть на место вытяжку и проверить, не пострадала ли плита. А сэкономленные деньги отдать рабочим за срочность. Может, они управятся до нового года? Я позвонила Алексу, узнала номер мастера, договорилась, что тот подойдет к обеду. После долгих расчетов, препирательств и споров за каждый пенни, мы договорились — я плачу им три с половиной тысячи, они чинят вытяжку, замазывают дыры на стенах, проверяют газовые трубы и саму плиту. С остальным мы справимся сами.
Работа началась уже к вечеру — деньги, что рабочие смогут получить до нового года, оказались отличным мотиватором. Я взяла с собой маму и отправилась в ближайший супермаркет, приобретать новую посуду взамен разбитой и покореженной. В итоге кошелек опустел почти наполовину, зато Ирэн точно оценит новые сковородки и кастрюли. Если я уговорю ее остаться, конечно.
Мысли о том, что друзья вот-вот уйдут из «Утки», опустила с небес на землю, и к кассе я подходила задумчивая и рассеянная. Может, именно поэтому и не заметила Бена, стоявшего передо мной с набором батареек.
— Дженнифер! — Он радостно улыбнулся, кивнув маме. Та тут же заторопилась к машине, сказав, что будет ждать там. Предательница! Кажется, все мои мысли отразились на лице, потому что Бен хитро посмотрел на меня, понимающе проводив маму взглядом.
— Неужели ты боишься, что я наброшусь на тебя прямо здесь? — проникновенно спросил он. Я нахмурилась — вот уж чего-чего, а о подобном я точно не думала.
— Просто не люблю чувствовать себя неловко, — наконец ответила я, поднимая глаза. — Не каждый день попадаю в подобные ситуации, знаешь ли.
— Я тоже, — тихо ответил Бен. Мы замолчали. Подошла его очередь, и я выдохнула, надеясь, что он уйдет. Но Бен остался ждать, пока пробивали гору посуды. Стоило отъехать, как он пошел рядом, все еще молча.
— Знаешь, это не дело! — заявил он уже у входа, резко останавливаясь и вынуждая меня сделать то же самое. — Что, так и будем теперь друг от друга шарахаться?
— Надеюсь, со временем это пройдет, — хмыкнула я, вспомнив вчерашнюю мамину речь.
— Нам надо поговорить, — безапелляционно заявил Бен. — Ты знаешь, что я прав.
— Надо, — покорно согласилась я. Разве есть смысл оттягивать неизбежное? Если отношения с Томом меня чему-то и научили, так это тому, что надо решать проблему сразу же, как только она возникла.
— Сегодня вечером, — решительно сказал Бен. — Ты свободна?
— Не знаю, во сколько закончатся работы в «Утке». — Я задумалась. — Подходи туда, я буду на месте.
— И не сбежишь? — угрожающе уточнил Бен.
— Нет, не сбегу, — вздохнула я.
И ведь действительно не сбежала, хотя очень этого хотела. До последнего надеялась, что не придет. Забудет. Или передумает. Но Бен пришел в девять часов, когда рабочие вовсю шумели на кухне, а я пряталась от грохота в кабинете, пытаясь вникнуть в дела, сверяя списки товара с тем, что осталось.
— Не занята? — Его голова выглянула из-за двери, и я нехотя кивнула. Оставаться с Беном наедине отчаянно не хотелось. Слишком яркими и свежими были воспоминания, и от одного звука его голоса в голове возникали картинки, явно не способствующие спокойному расположению духа. Между тем Бен подошел к столу, опускаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. На темном пальто блестели капли — на улице опять пошел дождь.
— Раздевайся уже, что в мокром сидеть, — буркнула я, чувствуя, как растет неловкость под его насмешливым взглядом. Но Бен промолчал, расстегнул пальто и аккуратно повесил его на спинку соседнего кресла.
— Что ты об этом думаешь, Дженнифер? — мягко спросил он, сцепляя руки на колене. Мой взгляд невольно проследил за его пальцами, переплетающимися между собой. Надо же, кто бы мог подумать, насколько наше тело далеко от разума? Почему сейчас мне казалось, что его слишком много, что он заполнил собой весь кабинет, вбирая в себя весь оставшийся воздух? Я почувствовала, что краснею, и раздраженно вскинула на Бена глаза.
— Я думаю, что ситуация сложилась дерьмовая, Бен. Хуже некуда, так еще я бы сказала. Обычно я не бросаюсь в постель первого встречного, едва закончив отношения.
— Я для тебя первый встречный? — В его голосе отчетливо прозвучала обида, но на лице не дрогнул ни один мускул. Он продолжал внимательно меня изучать, и с каждой секундой я чувствовала растущую неуверенность.
