Томас уже ждал ее, прислонившись к дереву. Недовольный взгляд говорил о том, что она провела слишком много времени на берегу, но он сдержался и ничего не сказал. Лишь молча кивнул и пошел вперед. Первое время они молчали, но потом Луизе надоело пробираться сквозь спутанные ветви в тишине.
— Почему вы один? Больше никто не захотел меня искать?
— Желающих хватало, поверьте, — в голосе Томаса послышалась насмешка. Он занес руку с мачете и ударил по нижним веткам. — Мы разделились. Де Шабри с полковником Смитом поехал на восток. Бишоп и полковник Гибсон направились на границу с Техасом. Я вызвался искать вас вдоль реки. Как видите, мне повезло больше всех.
— И я бесконечно рада, что вы первым нашли меня, — тихо проговорила Луиза. Но Томас не услышал, продвигаясь вперед.
— Миссис Пинс первой поняла, что что-то неладно. Признаться, я решил, что вы остались в «Тризоне» на ночь. Но она уверяла меня, что вы бы ни за что не остановились в чужом доме, не предупредив. Но записки не было, и я отправился за вами.
Он замолчал, вспомнив тот ужас, что охватил его, стоило увидеть пустую коляску на дороге и тело кучера, сброшенное на обочину. Никогда прежде он не испытывал такого страха за другого человека.
— Мы организовали поиски сразу же, стоило мне прибыть к Бишопам. Но ночь помешала полноценным поискам, пришлось прерваться до утра. А там уже подоспели остальные. Мы разбились на отряды и принялись прочесывать лес.
— Мне очень жаль, что я заставила вас волноваться, — искренне проговорила Луиза, глядя на его спину. Он дернул плечом, будто хотел возразить. Но промолчал.
Казалось, Томас забыл про отдых, уверенно двигаясь по проторенной дороге. Луиза то и дело встречала зарубки и свежесрубленные ветки — они возвращались той же дорогой, что он шел за ней. Идти было тяжело. Юбки путались в низкорослом кустарнике, цеплялись подолом, и приходилось останавливаться и буквально выдирать ткань из цепких объятий. Тонкая подошва туфель в скором времени дала о себе знать, позволяя чувствовать каждый камушек, каждую веточку под ногами. Чулки, оставленные на лодке, сейчас очень бы пригодились, а без них Луиза быстро натерла ноги и теперь прихрамывала, стараясь не показать, как ей больно. Волосы снова расплелись и лезли в глаза, из-за густой копны спине было невыносимо жарко. Спустя несколько часов Луиза покорно брела за Томасом, вяло отвечая на вопросы, которые он осторожно задавал, пытаясь выведать, как с ней обращались в плену. Но когда она просто проигнорировала очередной вопрос, он обернулся и нахмурился, разглядывая опущенную голову.
— Луиза, вы устали. — Он покачал головой. — И молчите. Вы знаете, что своим молчанием сделали только хуже?
Она подняла на него испуганный взгляд, и у Томаса невольно кольнуло в груди: такой слабой и потерянной выглядела она сейчас. Он ругал себя за то, что забыл, что с ним идет не закаленный в походах мужчина, а слабая девушка, которая никогда не ходила пешком больше мили. Бесконечные танцы до утра не в счет.
— Мы скоро дойдем до небольшой поляны. Остановимся там. Вы сможете еще немного пройти?
Луиза кивнула, чувствуя невыносимый стыд за себя и свою слабость. Она задерживает их, а теперь еще и оказалось, что надо было признаться раньше. Сейчас Луиза отчетливо понимала, что действительно сделала только хуже. В туфлях что-то липко хлюпало, даже идти уже было не больно. Платье, изодранное и грязное, волочилось по земле оборванным шлейфом. Мелкие мошки садились на соленое от пота, липкое лицо, и у Луизы уже не было ни сил, ни желания отгонять их. Она буквально рухнула на траву, вытягивая ноги, стоило Томасу объявить о привале. Говорить не хотелось. Не было сил. Язык распух и, казалось, занял весь рот. Она благодарно кивнула, беря протянутую флягу, и сделала небольшой глоток.
— Простите, — вышло хрипло. — Я не хотела нас задерживать…
— Луиза, вы куда-то спешите? — Томас вздохнул, вглядываясь в осунувшееся лицо. — Я понимаю ваше желание вернуться домой как можно скорее, но все-таки нас никто не гонит. Мы спокойно дойдем, даже если наш путь растянется и займет больше запланированного времени.
— Мне так стыдно, — она поморщилась, пошевелив ногой. Томас бросил быстрый взгляд вниз и устало выдохнул, опускаясь на колени и осторожно снимая туфлю с ее ноги. Щиколотки оказались сбиты в кровь, ступню покрывали мелкие, наливающиеся черным синяки. Сняв с ее ноги вторую туфлю, он озабоченно присвистнул.
— Вот это — действительно проблема. Я попробую помочь, надеюсь, вы сможете ходить, и нам не придется ждать, пока все заживет.
Он отошел к реке, а Луиза, откинувшись на ствол дерева, блаженно прикрыла глаза. Легкий ветерок обдувал влажное тело, и ей было почти хорошо. А если отрешиться от боли в ногах, можно представить, что она в поместье, сидит в гостиной и ждет, когда ей принесут прохладный лимонад…
— Сейчас может щипать. — Голос Томаса выдернул из сладких грез, заставляя стиснуть зубы, когда на ноги полилась вода. Смыв кровь и грязь, Уоррингтон положил ее ступни себе на ноги и проговорил как можно более серьезно:
— Луиза, у вас же есть нижняя юбка?
— Что? — Луиза покраснела, ища подвох в его словах. — Есть, конечно, но зачем вам…
— Бинтов у меня нет. Придется обходиться подручными средствами. Думаю, материал, из которого сшита нижняя юбка, подойдет больше, чем ткань вашего платья. К тому же низ слишком грязный, его нельзя использовать для перевязки. Вы позволите?
Он вопросительно смотрел на нее, ожидая разрешения, и Луизе ничего не оставалось, кроме как кивнуть и зажмуриться. Ног коснулся легкий ветерок, а потом… Она с трудом заставила себя не дернуться, почувствовав невесомое касание кончиков его пальцев к ноге почти под коленом. Раздался треск, и Луиза, не выдержав, открыла глаза, глядя на то, как ловко расправляется с ее батистовой юбкой мистер Уоррингтон. Оторвав большой кусок ткани и обнажив ее ноги по колено, он рвал юбку на широкие полосы, отбрасывая в сторону грязный подол, а платье задралось еще выше, сбившись в лимонно-серую кучу. Луиза вцепилась в него, подавляя желание набросить ткань на ноги, подтянув их к себе. Но Томас уже закончил и теперь, осторожно взяв в руку ее маленькую ступню, методично наматывал на нее ткань, обхватывая тонкую лодыжку. Когда и со второй ногой было покончено, он переложил ее ноги на землю и поднялся. Луиза спешно набросила платье и взглянула на него снизу вверх.
— Спасибо.
— Должно помочь, но я не уверен. — Томас выглядел озабоченно. — Я разведу костер, сегодня уже никуда не пойдем. А завтра вы пообещаете мне, что не будете молчать, когда почувствуете усталость или боль. Вы меня поняли? — Он строго посмотрел на Луизу, и та поспешно кивнула.
Томас скрылся в зарослях, и Луиза, расслабленно выдохнув, прикрыла глаза. Сон сморил ее незаметно, и когда она в следующий раз открыла глаза, солнце уже скрылось за верхушками деревьев, погружая лес в мягкие сумерки. На полянке весело трещал небольшой костерок, а над ним поджаривались две небольшие тушки, по виду напоминавшие птиц. Томас сидел неподалеку, разложив на отрезе ткани пистолет, небольшой шомпол, предметы непонятного для Луизы назначения, внимательно прочищая дуло одного из двух пистолетов.
